Стас Иванов - Организм 2.0 [СИ]

— Да ты издеваешься!

— Не-а. Больше запитать нечем.

— Ши-икарно, — протянул Долин.

— Ага, поэтому я пойду с тобой.

Долин поморщился.

— Как-нибудь обойдусь.

— Эй-эй, почему мне нельзя с тобой? — возмутился Савельев. — Я не маленький, проблем со мной не будет. Вдобавок это я попросил тебя сходить на северную вышку, поэтому тащить аккумулятор должен я. И мне тоже хочется узнать, что за сигнал я ловлю.

— Черт, Вася, занимайся лучше своей работой. Десять километров по лесу с грузом — это тебе не в соседний монастырь сгонять.

— Вот всегда так, — проворчал Савельев. — Как выбраться с тобой в Сортавалу — нельзя. Как помочь тебе дотащить аккумулятор — тоже нельзя. Гад ты, Леша.

— Ты просто сам не понимаешь, о чем просишь, — заметил Долин и философским тоном добавил: — Всем людям свойственно переоценивать себя и свои возможности.

— Ты не исключение, — буркнул Савельев. — Как ты собираешься в одиночку дотащить аккум до вышки? Он весит десять кило. Что, самый здоровый здесь?

Долин пожал плечами.

— Ну, всегда можно сделать переноску.

Шагая по неприметной лесной тропинке, поднимающейся в высокий холм, Долин ненавидел всех и вся. В кедах противно хлюпало, провода больно врезались в шею и плечи, а от аккумулятора, при каждом шаге постукивающего его по животу, на теле давно появился огромный синяк. Но синяк — ерунда, самое гадкое, что аккумулятор перепачкал новенькую одежду маслом.

Впрочем, кое-что все же внушало оптимизм — между частоколом деревьев уже мелькал просвет, и до вышки оставалось всего ничего. Нужно было лишь зайти в холм, резко обрывающийся прямо в воду, и десятикилометровой прогулке по лесу конец.

Тяжело пыхтя, отдуваясь, Долин дошагал последнюю сотню метров вверх и, морщась, снял с шеи и плеч перевязь с аккумулятором. Глянул на вышку: несмотря на то, что ее давно забросили, она выглядела как в последний, год назад, визит сюда. Лишь обтесанные жерди, расположенные крест накрест в три яруса, посерели и подсохли. Во всем же остальном строение казалось идеальным и сильно отличалось от кривых, шатающихся от ветра вышек рядом с общиной. Но ее хорошему состоянию было объяснение — сразу за водой находилась Сортавала, и возможного нападения протистов ждали именно в этой точке. В связи с этим вышку строили капитально, на десятилетия. Три года на ней круглосуточно дежурило не меньше двух человек, однако мертвецы так и не явились, пост сняли, а вышку забросили. Единственным человеком, кто изредка приходил к ней, был Алексей.

Переведя дух, Долин просунул руку через провода переноски, повесил аккумулятор себе на плечо и принялся карабкаться по лестнице.

Забравшись на крытую обзорную площадку, он достал из рюкзака рацию и моток провода, положил рацию на табурет и соединил клеммы на аккумуляторе с огрызками торчащего из рации провода. Щелкнул кнопкой питания — и зелененький дисплей загорелся, вспыхнув множеством цифр. Повращав ручку, Долин нашел нужную частоту — частоту, зарезервированную для передачи сигнала бедствия.

Взяв спикер, он без надежды на ответ сказал:

— Мэйдэй, мэйдэй, мэйдей! Меня кто-нибудь слышит?

В ответ — шипение эфира.

Повторив сигнал бедствия несколько раз, Долин бросил спикер. Оставалось лишь ждать, когда в обещанное Савельевым время появится таинственный радиосигнал. И до этого времени — Долин глянул на наручные часы — было еще целых полчаса.

Зевнув, Долин оперся на перила и уставился в даль. Прождать полчаса было для него плевым делом. Он всегда умел абстрагироваться от реальности. Прочь все мысли — они только мешают, из-за них становится скучно. Не нужно пытаться понять, что видишь, что слышишь и что чувствуешь. Нужно просто раствориться в мире — смотреть, но не видеть, слушать, но не слышать, чувствовать кожей ветер, но не бороться с ним, а позволить ему обтекать тебя. Абсолютная гармония с природой. Словно плывущий в бурной горной реке листик. Если бороться с течением — обязательно разобьешься о камни. Если расслабиться и позволить реке нести себя — однажды тебя выкинет на берег. Целым и невредимым. Как уже не раз выкидывало Алексея — из среды протистов обратно в общество людей.

Умение не бояться и отрешаться от действительности — оно позволяло ему возвращаться домой. Способность анализировать и планировать наперед была необходима в каменных джунглях города, но в мире протистов она вела к гибели. В мире мертвецов нельзя думать и сомневаться, нужно немедленно реагировать. Просто необходимо уметь доверять инстинктам. Они намного старше разума, и именно благодаря им одноклеточный микроорганизм смог пронести свой генетический код сквозь миллиарды лет бесконечной борьбы за жизнь и передать его человеку по имени Алексей Долин. На инстинкты и рефлексы можно положиться. А разум… он порождает очень много ошибок.

— Я листик в реке, — прошептал Долин, чувствуя, как из головы исчезают все мысли, а взамен приходит покой и безмятежность. Полностью очистив свой разум, перестав обращать внимание и зацикливаться на чем-то одном, он словно окунулся в другой мир. Такой знакомый, но такой новый. Стали громче и четче звуки, в любых деталях можно было рассмотреть прожилки на мелком камешке внизу, можно было почувствовать и определить направление потоков легкого ветерка. А можно было вообще отпустить себя и вознестись над вышкой, чтобы одним взглядом окинуть все в пределах видимого горизонта. Его состояние позволяло ему все, ибо он ввел себя в контролируемый транс. Существенно снизив активность бета-волн головного мозга, характерных для периодов бодрствования, он словно бы погрузился в дрему, сосредоточившись на внутренних ощущениях и позволяя сигналам внешнего мира, получаемых через зрение, слух и осязание, течь внутрь своего подсознания, минуя его надстройку — сознание. И там, внутри бессознательного, мозг мог работать на полную мощность, не отвлекаясь на мысли и обрабатывая поступающую извне информацию с предельной для него скоростью и точностью, не упуская ни единой мелочи. Что, в конечном счете, и позволяло вызвать в разуме крайне детализированную и насыщенную картинку окружающей реальности.

Вот только что-то не давало полностью отрешиться от мира. Что-то тревожило его. Что-то было неправильным. Подсознание буквально вопило: «Опасность!».

Не выходя из транса, Долин принялся осматриваться. Не задерживаясь ни на чем, его взгляд скользнул по горизонту, по скалистому берегу, по стоявшим позади деревьям.

Казалось, все было в порядке — волны с шипением накатывали на берег и разбивались о скалы, деревья мерно покачивались под порывами ветра, даже галдящая чайка, парящая вверху, не выказывала беспокойства.