Виталий Зыков - Малк. Когда у тебя нет цели

— Внимательнее, недоучка! — прошипел кукольник, и стало понятно, что способности Малка он всё — таки разглядел… И никаких добрых чувств на этот счёт не испытывал.

Работа после этого инцидента продолжалась ещё целый час, пока четыре вагона не опустели и паровоз не увёз их от перрона. Тогда же все участвовавшие в разгрузке и получили причитающиеся монеты. Кто — то больше, кто — то меньше, Малку же досталось ровно двадцать оболов, и это были самые тяжело заработанные деньги в его жизни!

Впрочем, главной он цели тоже добился. Адский труд исчерпал все запасы энергии в его теле, и теперь он мог смело возвращаться домой…

Попрощавшись со словно бы и не уставшими работягами, Малк покинул вокзал и сразу же направился в сторону стоянки карет. Ночные расценки пугали дороговизной — за поездку ему предстояло отдать возчику половину сегодняшнего вокзального заработка, — но другого выхода не было. Силы идти пешком или, того хлеще, бежать, у Малка попросту отсутствовали. Решись он на ночную прогулку, и до цели мог бы не добраться — свалился бы где — нибудь по дороге и заснул мертвецким сном. Нет уж, жизнь всяко дороже денег!

Наверное с этой жизнеутверждающей мыслью он бы и провалился в царство грёз, если бы не внезапно возникшая в голове мысль, даже не мысль, а воспоминание. Постоянно ускользающее из рук и оставляющее после себя ощущение чего — то упущенного. Чего — то важного, что произошло совсем не давно с Малком, и о чём он из — за усталости забыл.

— Кукольник! Точно, его силовой импульс не содержал магию Стихий. Это была Пневма, причём негативного оттенка! — едва ли не взвыл Малк, когда строптивую мысль всё же удалось поймать. — Заклинание кукольника воняло Смертью. И его следы теперь на мне!!

На фоне забот о здоровье, возникший из ниоткуда голос «этого деда Бонифация» успел не столько забыться, сколько уйти на второй план. Однако понимание, что от враждебных происков потустороннего гостя так не избавиться, всё равно подспудно продолжало давить на Малка. Краем сознания он всё время ждал возвращения голоса Бонифация. Днём, ночью, на работе и во время учёбы — он постоянно вслушивался в пустоту, страшась вновь услышать голос призрачного карлика и в тоже время боясь его не услышать…

— Догадался, да? — Странный скрипучий голос, донёсшийся откуда — то сбоку, заставил Малка вздрогнуть и стремительно повернуться на звук.

По правую руку от него в этой самой карете сидел тот самый карлик из поезда. Ещё более уродливый, наглый и злой, чем Малк помнил с последней их встречи. Сидел и мерзко скалился прямо ему в лицо.

— О том, что как только меня касается магия Смерти или демоническая магия, то защита слетает и ты можешь меня находить? Догадался. Это было не так уж и сложно, — вполголоса ответил Малк, кося одним глазом на возчика.

Учитывая, что в прошлый раз карлика никто не видел, изображать перед кем бы то ни было любителя разговоров с невидимыми друзьями, Малк точно не хотел.

— Да, от этого деда не скрыться, — заулыбался карлик, странным образом выстраивая фразу.

И добром от его акульей улыбки совсем не веяло.

— Может ещё скажешь, зачем я тебе сдался? — На памяти Малка это был первый его полноценный разговор с уродцем, и его начинала пугать осмысленность их общения.

Если карлик ему вдруг мнится, точно мираж, столь развёрнутую беседу можно будет смело считать признаком подступающего безумия…

— Потому что твоя душа — моя! — внезапно прорычал коротышка, лицо которого вдруг разом потеряло последние человеческие черты.

Оно раздалось вверх и вширь, заполонило всё поле зрения Малка, затем стремительно превратилось в одну, широко распахнутую, гигантскую пасть, наполненную сотнями игольчатых зубов, и… что там было дальше по сценарию у карлика Малк не знал и знать не желал. С момента появления уродца в карете, несмотря на страхи и переживания, он собирал по всему своему телу мельчайшие клочки Власти, сковывал её закалённой трудностями волей, питал стойкостью и тягой к жизни. И когда Бонифаций наконец напал, его противник повёл себя не как испуганный мальчишка, а как воин, ответивший ударом на удар. Полностью нематериальная атака, лишённая даже капли реальной энергии, заставила тело карлика сначала вздуться уродливым пузырём, а потом беззвучно взорваться вонючим дымом.

— Святые, как же я ухитрился во всё это вляпаться — то, а?! — только и смог простонать Малк, после своей победы ощущая в душе сосущую пустоту и… острое желание искупаться. Странные метаморфозы карлика, его «гибель» и то как он воспринимался духовным зрением — всё указывало на его демоническую природу. И надо было быть последним лоялистом, чтобы не чувствовать себя запачканным после столь близкого контакта.

Малк же лоялистом не был…

Несмотря на возраст Малк не раз бывал в опасных ситуациях и уже привык считать свой дух и своё сердце достаточно закалёнными, чтобы разного рода встряски не нарушали привычный ритм жизни. Драки, ранения, конфликты с властью — да, всё это не оставляло его равнодушным, но и не мешало двигаться дальше. Кто — то из Святых сказал: «Для слабого — непреодолимое препятствие, для сильного — досадная помеха!». И Малк прилагал все силы, чтобы именно эту идею сделать краеугольным камнем своего мировоззрения.

Однако столкновение с карликом едва не выбило его из колеи. Как — то он не ожидал, что его персональный морок, предвестник любого серьёзного происшествия, не только окажется пусть нематериальным, но демоническим созданием, так ещё и сообщит о претензиях на его душу. Не самая приятная ситуация! Одно дело знать, что где — то рядом ходят вполне реальные демоны, жадные до человеческих жизней, и совсем другое, когда такая вот кровожадная бесплотная тварь своей целью называет именно тебя. Люди приходили в ужас и от меньшего!

Масла в огонь подливала и полная неясность с итогами их незримой схватки. Взорвался карлик, конечно, весьма эффектно, но в его окончательную гибель Малк не верил. Слишком это было легко, чтобы быть правдой. Не с его навыками и удачей. Более того, он ничуть не удивится, если подобный поворот вообще входил в планы уродца. С его склонностью устраивать Малку любые, мало — мальски возможные неприятности, мнимая смерть вполне может стать началом очередной подлости.

Впрочем фраза «твоя душа — моя» всё равно Малка беспокоила больше всего. Что в действительности за ней стоит, в чём смысл?! Какого Йорроха какой — то демонический выродок считает его душу своей?! И ведь, что самое поганое, объяснений можно придумать немало. Например, это постарались родичи по отцовской линии, чересчур увлёкшиеся разного рода запретными ритуалами и в итоге «расплатившиеся» с потусторонними жителями душой изгоя — «пустышки». Или того хуже, виновата его собственная мать — насчёт неё Малк не строил никаких иллюзий, ради амбиций она могла пойти на многое. Не зря же так к нему относится, в отличие от сестёр… Не стоило исключать и такую возможность, что причина кроется вообще в чём — то ином, Малку попросту неизвестном.