Алескандр Зайцев - Адаптивный шард

Просматриваю очередное видео, и тут по ушам бьет резкий звук.

Тревожная сирена!

Вскочив на ноги облачаюсь в штурмовую броню СКП и бегу к выходу, но открыв дверь, упираюсь в Доктора Маму.

— Спокойно! На нас никто не напал. Вернись к себе.

— Но…

— Вернись к себе, пожалуйста, не заставляй тратить время еще на тебя.

Когда она говорит так, то дело серьезно. Нет, я мог бы конечно начать «качать права», требовать объяснений, но взглянув на её усталое и задолбанное лицо, кивнул и молча закрыл дверь.

До самого вечера не находил себе места, занимал себя учебой, индивидуальными тренировками, но это помогало слабо. В итоге лег спать пораньше, успокоив себя аутотренингом.

Чтобы ночью проснуться от прикосновения.

— Поможешь мне? — шепотом спросила Александрия.

— Да, — без тени сомнений и ни секунды не раздумывая, ответил я.

— Тогда накинь что-нибудь. — И она вышла из моей спальни.

Натянув шорты, набросил на себя кимоно и вышел в зал.

Героиня взяла меня за руку:

— Дверь!

Мы оказались в каком-то загородном домике. Солнце клонилось к закату. Судя по погоде за окном, сильный ветер и дождь со снегом, где-то в умеренных широтах. Высокие сосны, разлапистые ели, каменная тропинка уходящая вдаль. Канада? Возможно.

Александрия присаживается на корточки у камина, в котором весело потрескивают несколько бревнышек. Я её не тороплю.

— Я поняла, что отдаляюсь от людей. От своей группы, от тех кто в Протекторате, от всех, — начала говорить она. — Я способна просчитать людей, я же Умник. И всегда считала, что холодный разум, твердый расчет — это то, что держит СКП и все остальное. Мнила себя фундаментом. Во многом это так и есть. Во многом. Но одновременно я сама перестала быть человеком. Нет тех эмоций, нет тех чувств. Да, это хорошо для руководителя, а мотивацию и поступки других людей просчитывает моя сила, все так. Но, общаясь с тобой, я поняла, что упускаю что-то важное. Изначальное. То, что глубже фундамента. Я уже не человек, эти шепотки за спиной, они правда. — Она подняла на меня взгляд. — Я «Чертов робот»… Нет, не спорь. Я знаю, это правда, чтобы ты не думал по этому поводу. И я хочу попросить у тебя помощь.

— Да? — Сажусь на пол рядом с ней.

— Вот этот флакон. — Она вертит в руках склянку с красной жидкостью. — По моей просьбе сотворил Синтез. Он на основе моей крови, той самой, царапина, помнишь? — Киваю. — Я его выпью, и на два часа меня отрежет от шарда. Не просто обнуление способностей, а нечто большее. На два часа я стану обычным человеком, вообще обычным.

— И я?

— Просто побудь рядом. Здесь безопасно, но я не могу рисковать, а твою защиту пробить почти невозможно. Впрочем, это не все. Мне нужен слушатель, точнее предполагаю, что он потребуется.

— Я тебя выслушаю.

Недрогнувшей рукой героиня открыла флакон и вдохнула пар из него. Первые пару секунд ничего не происходило. А затем по её щекам потекли слезы. Она попыталась что-то сказать, но не смогла, задохнувшись в приступе кашля и слез.

Ничего не говоря, я притянул её к себе и обнял. Держал мягко и одновременно крепко, пока по прошествии почти пятнадцати минут её рыдания не стихли, только после этого, спросил:

— Что случилось на самом деле?

— Мы потеряли Бейрут, — прошептала она. — Бегемот. Убийца Героев. Иллюминат, Корвин, Потрескивающий, Гроза Морей, Сломанный… — Слезы мешали ей говорить, она с трудом проглотила их и продолжила. — Контраст, Амиго де ла Вега, Роскошный, Меч Бури, Катакомб, Опросник, Летающая панда, Громобоец, Шиноко… Это только те, кого я знала лично. И еще почти полсотни имен…

Она уже не плакала, просто сидела, прижавшись ко мне. Я гладил её волосы свободной рукой. Слова утешения? Они были бы лишними.

Мы так и сидели, у камина, молча обнявшись, пока солнце полностью не скрылось за горизонтом. Затем она подняла на меня заплаканное лицо, ей хотелось что-то сказать, но она не могла, произнести этих слов. Я наклонился…

— Я думала будет больнее. — Мужчина, что крепко обнимал её, не произнес ни звука, только прижал еще чуть сильнее. И она была ему благодарна за это молчание. Если бы он спросил «а было, больно?» или что хуже «тебе не понравилось?», она бы провалилась под землю от стыда и смущения, но он промолчал. — И было больно, но это странная боль. Приятная. Я не дума… — Но договорить ей не дали, и она не имела ничего против того, что была прервана…

…

Прижимая респиратор к лицу, она бросает флакон с остатками жидкости в камин.

— Не смотри на меня так. Ты же понимаешь, что оставлять его целым слишком опасно.

— В конце концов, мы можем сделать тебе новую царапину. — Его легкая усмешка её совсем не задевает.

— Нет. — Она встает на ноги и чувствует, как уходят эмоции, как пропадают самые яркие чувства. Её сила вернулась к ней. — Не будет новых царапин. Это было в первый и последний раз. Нет, не потому, что мне было плохо.

Он улыбнулся, без слов, только легкая улыбка.

— Не потому, что то, что произошло не правильно. Я так не считаю. Правда. — Сделав шаг назад, она уклонилась от протянутой руки. — Причина иная.

Он кивнул. Кивнул понимающе. И она знала, ему больно от её слов, но эта была не всепоглощающая и разрывающая боль, иная.

— Я не могу себе этого позволить. Ты знаешь это. Просто не могу. Будь этот мир другим, будь все иначе. Тогда… Вот не надо, убери это выражение. Я знаю, ты меня не любишь. Да, я тебе нравлюсь, тебе приятно моё общество и тебе… — Тут даже её сила дала сбой, но она взяла себя в руки и продолжила. — Тебе понравилось… Но это не любовь.

Он открыл рот, но передумав, не сказал ничего.

Она села рядом с ним и позволила ему прикоснуться к себе.

— Спасибо, что помог мне, — прошептала она. — И просто спасибо. Давай посидим, молча. — Он потянулся к ней, но она отстранилась. — Просто посидим…

Она не сказала, что выкинула пустышку в камин. На самом деле неиспользованная часть флакона осталась при ней. Холодный разум просчитал ситуацию и вынес вердикт, остатки флакона потратить на обнуление и затем исцеление тела. Так же она не сказала, что через пять часов после того как Синтез создал этот флакон, он был мертв. Случайно оступился в своей лаборатории и… Нелепо… На эту его формулу у Котла имелись огромные планы.

Примечание автора для незнакомых с каноном: Александрия больна, у неё рак и стеклянный глаз (был выбит Сибирью), её сила остановила болезнь, но не излечила, так же её сила мешает ей вылечиться.

Сижу в большом кабинете, за столом напротив копается в груде бумаг Доктор Мама, слева от неё, болтая ногой, расположилась Контесса.