Алескандр Зайцев - Адаптивный шард

— Для чего? — задал закономерный вопрос глава профсоюза докеров.

— Тут только этой работы минимум на три месяца. Но могу донести до вас, что компания не намерена после завершения работ всех увольнять. Если они оценят положительно результат, то наше сотрудничество продолжится. Возможно, на многие годы, на многие стабильные годы. — Стабильность — это то, чего им как раз не хватает, это заинтересовало Эберта, вот теперь по-настоящему заинтересовало.

— У нас есть техника, — положив руки на стол, произнес Денни. — Но некоторые постройки на территории в таком состоянии, что к ним даже приближаться опасно.

— С этим вам поможет Грог. С самыми опасными зданиями.

— Почему не со всеми? — опять вклинился в разговор Курт.

— Он любит крушить и ломать, но плохо слушается приказов. Не думаю, что вы заинтересованы в том, чтобы он привык крушить все вокруг.

Подумав, Курт кивнул, довод был достаточно убедителен.

— По-этому только самые опасные для сноса здания я поручу ему.

— Кстати, об этом Железнозубе, — застучал пальцами по столу Дэнни. — Он пугает людей. Пристает к ним.

— Он кому-то навредил? — уточнил Оберон.

— Нет, — признал Эберт.

— С чем он пристает к вашим людям?

— С одним вопросом, — в который раз встрял Курт. — Когда его покрасят?

— Отвечайте, что завтра, краска уже прибудет этим вечером. И кстати, попросите ваших людей разгрузить бочки в малой верфи.

— Сделаем… Но он нервирует.

— Нервирует больше, чем налеты барыг, выходки Сочника, визиты толп наркоманов, которые крадут все, что не привинчено, а что привинчено ворует Скрип?

— Не настолько.

— Пока он здесь, случались ли на ваших людей нападения?

— Нет.

— Увы, я не могу находиться рядом постоянно, у меня есть и другие обязанности.

— То есть он — наша охрана?

— Очень, очень ответственная охрана, которая только и жаждет с кем-то подраться. Но подраться только с равным или с тем, кто сильнее. Не провоцируйте, и все будет хорошо.

— То есть вы за него ручаетесь?

— В разумных рамках, — подтвердил Оберон.

— Если нами всерьез заинтересуются АПП или Империя… — протянул Курт. — Этого мало.

— Во-первых, кого заинтересует пустырь, на котором нечего даже украсть? Во-вторых, Империя 88 далеко, их земля — деловые районы. В-третьих, я работаю над вопросом усиления безопасности активов.

— И это усиление будет состоять из таких, как Грог? — поднял бровь Дэнни.

— Он выглядит, как груда ржавого металла, но с этой клешней даст бой даже Крюковолку. Может и не выиграет, но потреплет того очень хорошо. Что вам важнее, внешний вид, обходительность или эффективность?

— Вы правы, эффективность важнее, — согласился Эберт. — А эта пара злодеев-неудачников, они тут шляются, все высматривают, с ними что?

— Они не на постоянном контракте, разовая работа. Если они захотят что-то отвинтить или унести, и это «что-то» не входит в перечисленные мной постройки, пусть тащат. — И пояснил. — Вам же потом меньше работы.

Курт не удержался и не смог скрыть усмешку.

— То есть они — не ваши «сотрудники», — уточнил Дэнни.

— Да, я бы хотел их нанять, но они пока думают.

— Не советую, — покачал головой Денни. — От них одни проблемы.

— О! Не волнуйтесь, если они согласятся, у меня будет чем их занять. А пока они — нейтральные кейпы. То есть не лезем, не мешаем, но и не даем себя в обиду. Если они будут выполнять работу по моему приказу, как в эти дни, я поставлю вас в известность.

Оберон достал папку из-за спины. И положил листок из неё на стол.

— Здесь помечена выкупленная компанией территория.

Докеры склонились над листком.

— Вы купили еще и кладбище кораблей?!! — удивленно воскликнул Курт.

И Дэнни его понял, прекрасно понял, его тоже удивило, зачем кому-то вообще потребовалась эта загаженная и заваленная металлом земля?

— Предполагаю, что вероятно это — следующее место под расчистку, — ответил кейп.

Денни и Курт переглянулись, их взгляды говорили одно: «Если это правда, то тут работы на многие годы!»…

Скрип очнулась, но не спешила открывать глаза. Жутко ломило в затылке. Это была тупая ноющая боль, но она даже обрадовалась ей. Значит, она жива. Попробовала пошевелить рукой. И новая боль. Зато она поняла, что висит прикованной.

Последнее, что она помнила, это то, что разогнав всех подхалимов, Толкач остался с ней наедине. Он готовил ей дозу, она что-то ремонтировала. Точнее не что-то, а её новую тачку, пришло воспоминание.

Что было потом? Она внезапно поняла, что это очень важно вспомнить. Что было потом?!

Она отрезала кусок металла и прислонила его к стене.

Дальше?

Посмотрела на Толкача.

Дальше?

Он махнул ей готовым шприцом.

Она тогда покачала головой, ей нужно было сперва закончить работу. Технарский «приход», он такой, делает многое неважным, даже наркоту. На время, правда, но тем не менее.

Дальше?

Какая-то тень?

Да.

Звук удара, будто поезд сбивает корову.

Затем кровь на её лице.

Она и сейчас её чувствует.

Она тогда хотела закричать…

Потянулась к резаку.

Дальше?

А дальше темнота.

Кто-то её вырубил!!!

Открыв глаза, она хотела выматерится, заорать! Но все слова застряли в горле комом.

Перед ней всего в трех метрах лежало то, что осталось от Толкача. Руки отдельно, ноги отдельно, оторванная голова лежит на груди. В пустые глазницы мертвого кейпа воткнуты шприцы.

И что самое жуткое. Кто-то очень постарался, чтобы, очнувшись, она все прекрасно разглядела. Те переносные фонари, что она использовала для работы, кто-то притащил их сюда и расставил. Грамотно расставил, чтобы ни одна деталь того, во что превратился Толкач, не укрылась от её взгляда. И так, чтобы весь остальной ангар, наоборот, был погружен в темноту.

Темноту полную звуков, полную теней…

Теней которые двигались, кружились на границе света.

Скрип никогда не была трусихой, даже без наркоты её смело можно было назвать безбашенной и храброй. Но сейчас вся её храбрость пропала без следа.

Она знала, одна из этих теней — не плод её воображения, одна из них реальна, и именно она убила её босса.

— И-и-и-г-г-р-а-а-а-а-ть…

Донеслось из-за границы света, протяжное, завывающее, будто не говорит кто-то, а парус туго натянутый на ветру дрожит. Парус, который кто-то растянул в глубокой и страшной пещере.

От этого голоса у нее задрожали не только колени, а даже пальцы на казалось уже ничего не чувствующих руках.

— И-и-и-г-г-р-а-а-а-а-ть…

Донеслось вновь, но совершенно из другого угла. Она не даже не слышала, чтобы кто-то сменил позицию.