Дикон Шерола - Союзник

— Я тоже была! — воскликнула какая-то женщина. — «Костяной» Дмитрия Лескова помог мне добраться до поезда. Лесков отдал его, чтобы защитить нас.

— Можно попробовать найти записи с камер видеонаблюдения, — добавил Константин Морозов, обратившись к Оксане, подле которой стоял все это время. — Если честно, я вообще не понимаю, что сейчас происходит. Мне с самого начала было понятно, что Лесков — полукровка. Это же даже дураку ясно.

«Мне было неясно», — сердито подумала Оксана, а затем снова обратилась к Васильеву:

— Единственный опасный полукровка стоит сейчас рядом с Вами, Антон Викторович. Ему не получилось убить Дмитрия своими руками, и он решил сделать это вашими. Вдруг «хозяин» с Золотого Континента все же простит и пустит обратно на крыльцо.

Услышав яростное волнение толпы, Эрик бросил настороженный взгляд на не менее оторопевшего Васильева.

«Какого черта?» — пронеслось в голове растерянного наемника. «Что не так с этими людьми? Им раскрывают глаза, а они в ответ зубы скалят. Ну ладно, с Адмиралтейской мы немного приукрасили, но то, что Лесков — полукровка и манипулирует всеми, это же очевидно…»

Дмитрий не мог знать, что сейчас происходит на площади, однако он был уверен, что с минуты на минуту за ним придут. То, что его решат убить, было ясно, как день — оставалось только надеяться, что это захотят сделать наименее гуманным способом, а именно, отправив на поверхность, на растерзание «костяным». Тогда у него появится хотя бы один шанс пробраться на заброшенную станцию и немного там выждать, пока не придумает, как улучшить свое незавидное положение.

Нервы Лескова были настолько напряжены, что, когда дверь в его кабинет внезапно распахнулась, Дмитрий невольно вздрогнул. Его глаза вновь приобрели медные вкрапления, отчего он еще больше стал похож на полукровку. Он был уверен, что это пришли солдаты, но вместо них мужчина с удивлением обнаружил Эрику Воронцову. Брюнетка вошла в кабинет без стука и плотно закрыла за собой дверь.

— Вам нельзя здесь находиться, — вырвалось у Дмитрия. Что-что, а он никак не ожидал, что эта женщина придет к нему после того, как всем соучастникам пригрозили «ссылкой» на поверхность. — Немедленно вернитесь на площадь, пока вас здесь не застали.

— Даже если застанут, это уже ничего не изменит, — ответила девушка. Почему-то сейчас ей было немного страшно находиться рядом с ним — его глаза напоминали глаза хищного зверя, на лице и шее темнела уродливая полоса чешуи, а часть рубашки была залита кровью.

— Альберт признался в том, что он — полукровка, — чуть тише добавила Эрика.

Эти слова прозвучали для Лескова, как гром среди ясного неба.

— Что? — вырвалось у него, и он резко поднялся с места, недоверчиво глядя на девушку. — Но… Но зачем он это сделал? Черт возьми, я же специально сказал, что вы находились под моим влиянием. Если меня выгонят, здесь должны остаться те, кто продолжат нашу работу.

— Без вас эта работа не имеет смысла.

— Чушь! Вашу сыворотку можно использовать на любом полукровке. Меня мог заменить, кто угодно… Господи, я считал вас благоразумными людьми, а вы… Неужели вы не видите дальше собственного…

— Видим, — прервала его девушка. — Именно поэтому Альберт тоже решил признаться. Ваши слова произвели на площади фурор, а слова всеми горячо любимого врача еще больше усилили его. Когда я уходила с площади, все больше людей начало выступать в вашу защиту. Не только ваши друзья — выжившие с Адмиралтейской, солдаты, ученые… Я даже отчетливо слышала требования, чтобы Васильев ушел в отставку, а его наемника снова закрыли в камере. Что? Вы удивлены?

Дмитрий действительно был удивлен. С минуту он молчал, пристально глядя на Эрику, а затем, приблизившись к ней, с деланной насмешкой спросил:

— Мне воспринимать это, как шутку?

— А я разве улыбаюсь? — в тон ему поинтересовалась брюнетка.

— Еще недавно они хотели меня растерзать.

— Хотели. Но теперь все узнали, кто вы, и на что способны. И до них наконец дошло, что было бы, если бы вы действительно захотели всех убить. Для этого вам даже не нужны сообщники… Кстати, я была приятно удивлена, когда вы взяли всю вину на себя. Это было так трогательно.

Теперь уже сама Эрика пыталась скрыть за насмешкой свои истинные чувства. В ту минуту, когда Дмитрий попытался защитить их, она поняла, что в ее сердце больше не осталось ненависти к нему. Ее место заняло что-то другое, что-то незнакомое, и в чем девушка еще не могла разобраться.

— Наверное, это не типично для вас — прислушиваться к голосу сердца? — язвительно добавила она.

— Конечно, потому что я прислушивался к голосу разума, — Лесков заметно помрачнел. — Если вас выгонят наверх вместе со мной, я останусь и без телепорта, и без эпинефрина. Но теперь это уже неважно. Потому что честный Вайнштейн просто физически не может держать язык за зубами дольше одной минуты!

— Говорю же, нас не выгонят. Я знаю, что происходит на площади. Люди грозятся уйти вместе с вами. Вы понимаете, что это значит? Никто не отправится в опасное место абы за кем. Что-то заставило людей поверить вам, как когда-то поверили мы.

— Вы тоже? — Дмитрий встретился взглядом с глазами Эрики и впервые поймал себя на мысли, что ее насмешки все больше кажутся ему какими-то наигранными. Было даже странно думать о таком, когда его с минуты на минуту могли вышвырнуть на поверхность, но почему-то эта призрачная догадка успела зацепиться в сознании. И, словно в подтверждение, подавшись какому-то необъяснимому порыву, Эрика протянула руку и ласково погладила Диму по щеке, точно по линии чешуи. Когда ее пальцы коснулись окровавленного воротника рубашки, Лесков почувствовал, что его сердце начало биться быстрее. Ее жест удивил его, но он не спешил отстраняться. Они смотрели друг другу в глаза, словно впервые встретились и теперь пытались угадать мысли друг друга.

Но в этот момент за дверью послышался шум приближающихся шагов. В коридоре находились как минимум шестеро человек, и в глазах Воронцовой внезапно промелькнул страх. А что если это солдаты? Что если Лесков был прав, и теперь все кончено?

Она успела отдернуть руку прежде, чем дверь кабинета распахнулась. Но вместо вооруженных до зубов военных, в комнату вихрем ворвались Иван, Роман, Альберт, Константин, Алексей, Тимур, Артем, Георгий и Оксана.

— Тебя вроде совет хочет видеть, но подождут — достали уже! — с порога выпалил Бехтерев, и его губы растянулись в счастливой улыбке. — Васильев подал в отставку. Мы никуда не уходим, брат! Люди за нас!

Прежде чем Дмитрий успел осознать смысл сказанного, он уже оказался в объятиях своего лучшего друга. В какой-то миг комната утонула в веселых восклицаниях людей, к которым вновь вернулась надежда. Они смеялись, шутили и наперебой пытались убедить Лескова в том, что говорят ему правду.