Елена Гусарева - Теломерон. Таблетки от бессмертия

— Послушай, — обратился он к Лу, — я действительно видел то, что видел? Это была винтовка? Или… — он с трудом припомнил нужное слово — автомат?

— Понятия не имею, — раздраженно зашептала девушка. — Хватит распускать нюни! Идем, идем!

— Но я не понимаю…

— Да я тоже ничего не понимаю! — она растерянно помотала головой и нервно потерла лоб. — Они реально стреляли… Поверить не могу! Нам нужно валить отсюда, спрятаться и подумать, что вообще происходит.

— Лу? — Ник вцепился в руку девушки и заставил ее остановиться.

— Хватить задавать вопросы! — рявкнула она.

— Кажется, нас заметили, — Ник указал в конец галереи из высоких прилавков с рядами обуви.

Лу обернулась. Женщина в шлеме и черном комбинезоне с защитными шипастыми пластинами мчалась на них.

— Бежим! — скомандовала Лу и сорвалась с места.

Ник не двигался еще секунду. Потом внезапно кинулся на стеллаж, повис на нем и опрокинул, завалив проход.

— Отлично! — Лу вернулась за Никитой, схватила его за локоть и потащила за собой. — А теперь сваливаем на гиперлуп! Затеряемся в толпе. Без браслетов нас не вычислят.

Лу приложила большой палец к идентификационной панели. Та мигнула зеленым. Замки щелкнули, и дверь жилой экокапсулы со скрипом уползла вверх.

— Тебе не кажется рискованным возвращаться к себе после того, что произошло? — спросил Ник, проскользнув вслед за Лу в темную тесную прихожую.

— А это не мой дом.

— Не все ли равно, — буркнул Ник.

— Это капсула Зака. Точнее была ею, пока он не стал таймером и не съехал в апартаменты района Элиты.

Лу провела указательным пальцем по столику в прихожей.

— Давненько я здесь не появлялась, — она вытерла палец о штаны. — Свет зажигать не будем.

Не разуваясь, она пересекла комнату и скрылась в следующем за ней помещении. Ник застыл посреди коридора. Запах в капсуле стоял не жилой. Пахло пылью, техническим маслом и железом, как в гараже. В густых сумерках он едва мог различить обстановку. Пошел было за Лу, но, не сделав и пары шагов, запнулся о коробку, в которой что-то металлически звякнуло. Он взмахнул руками, пытаясь найти опору, но не устоял и упал на что-то мягкое, на ощупь оказавшееся диваном или кушеткой.

Ник почувствовал, как дрожат мышцы во всем теле, казалось, дрожали даже мысли — все его существо.

«Почему у людей нет выключателя? Сейчас самое время им воспользоваться», — устало подумал Ник и опять вздрогнул, вспомнив дуло винтовки прямо на уровне своей груди.

«А как же заявления Совета Объединенных Наций о том, что в мире больше не существует ни одной единицы боевого оружия?» — лихорадочно соображал он. Отец Никиты был еще мальчишкой, когда планета впервые отпраздновала «День мира». Тогда в прямом эфире были уничтожены остатки боевой техники где-то в Африке и южных округах Евразии. Весь мир стал свидетелем победы человеческого разума над первобытными инстинктами вражды и саморазрушения. Что же получается? И здесь солгали? Ведь оружие, что Никита видел сегодня, не могло быть самопальным, или все-таки могло? Да откуда ему знать, как выглядит самопал или настоящая винтовка. Чем отличаются гробы в каталоге он знал, а винтовки…

Вернулась Лу, присела на диван рядом.

— Вот, — в ее руках зашуршала обертка, — нашла пару шоколадных батончиков и банку кофолы. Надо подкрепиться.

Ник не ел и не спал уже вторые сутки, но ни того, ни другого не хотелось. Он отупел и растратил все силы.

— Да ты слабак, парень, — с усмешкой бросила Лу.

— Я нормальный, — бесстрастно ответил он, — а ты — чокнутая. Во что ты меня втянула?

— Это я втянула?.. Тебя родители не учили, что чужое брать нехорошо?

Лу опять принялась обшаривать Никиту. Тот не сопротивлялся, тихо лежал на животе, вытянув вперед руки.

— Где ты его прячешь? — спросила Лу уже без энтузиазма.

— Тебе все еще нужен билет?

— Не знаю, — девушка откупорила кофолу и сделала несколько звучных глотков. — Держи, — она протянула банку Никите и ткнула его локтем в бок.

Ник вскочил.

— Еще раз так сделаешь!.. — заорал он.

— Да тише ты! — зашикала Лу. — И что ты сделаешь? Ты — дохлая рыба! Ешь и пей! И не мешай мне думать.

Ник нехотя сел, взял засохший шоколадный батончик и остервенело принялся его грызть. Он старался сообразить, какой именно момент стал поворотным. Когда он превратился в преступника, человека, против которого применили оружие? Что он такого сделал?

— Кто эта… Валя? — вдруг спросила Лу.

Молчать эта отчаянная не умела.

— Моя жена, — не глядя на нее ответил Ник.

— А ты старомодный, — усмехнулась Лу.

— Почему бы не быть старомодным? — с вызовом бросил Ник. — Это плохо?

— Да пожалуйста, — вскинула брови Лу. — В каждой избушке свои погремушки.

— Ты это о чем?

— Бабушка моя так иногда выражалась. Кажется, это называлось «пословицами».

— А… — Ник прикончил батончик и отбросил обертку.

— Ты вообще в курсе, что в нашем округе институт брака уже с десяток лет как не существует?

— В юго-восточных все еще можно зарегистрироваться, — возразил Ник и отвел глаза. — Хотя какая теперь разница.

— Девчонок много…

— И че? — Ник зло посмотрел на Лу.

— Хочешь сказать, у тебя кроме твоей Вали никого не было?

— Я их не помню.

— Это как?

— Ну, вот не помню, и все. Имена стерлись, лица смазались, запахи развеялись, слова ничего не значили… Не зацепили они меня.

— Да ты поэт.

— Кто? — Ник недоуменно сморщился.

— Были такие чудаки когда-то, — отмахнулась Лу. — Слова рифмовали.

«Вот только этого мне сейчас не хватало», — устало подумал он.

— Реперы что ли? Ну и где рифма?

— Проехали, — отмахнулась Лу. — Ты сказал, ее убили?

— Она погибла. Несчастный случай.

Обсуждать Валю с этой особой Нику совсем не улыбалось.

— Да нет, подожди, — не унималась Лу. — Ведь у тебя сомнения.

— Нет у меня никаких сомнений, — отрезал Ник.

— А вот у меня есть. Зак, мой парень, не мог разбиться. Он был чемпионом Формулы округа. А тут эта лотерея. Когда Зак выиграл, я ужасно обрадовалась. Думала: ну, теперь заживем! А его как подменили. Стал замкнутым, угрюмым, а потом просто ушел и не вернулся. Даже вещей никаких с собой не взял. Конечно, зачем ему это барахло в новой вечной жизни, — Лу обвела взглядом комнату и замкнула круг на себе. — Ни прости, ни прощай… Оставил мне эту халупу.

— Как долго он был таймером? — спросил Ник.

— Около полугода. Я уж и думать о нем забыла. А тут вдруг приходит письмо с лотерейным билетом.

Ник промолчал.

— Про какое видео ты говорил?

— Да вот про это, — он машинально тряхнул рукой. — Блин! И как теперь без браслета? Ни денег, ни связи…

— Ты свободен, парень! — широко улыбнулась Лу, так что зубы заблестели, отражая свет луны из окна. — Радуйся!