Владимир Корн - Один и без оружия (СИ)

— Зубы болят?

В очередной раз убедив, что артист из меня бесталанный: никак не удается держать лицо невозмутимым.

— Нет.

И улыбнулся. Нет, не продавцу. Вспомнив Славу Профа. Вернее, его слова о том, что наш мозг обрабатывает цены теми же своими участками, что и болезненные ощущения, а сейчас предстояли немалые траты. Продавец улыбнулся ответно, и я поспешно придал лицу деловитое выражение.

— Патронов бы мне.

Тот вздохнул.

— В последнее время с ними не очень. Привозят мало, запрашивают дорого. Ну и нам, в свою очередь, свой интерес нужно иметь. Так что выбор небогат, и цены соответствующие.

«Сейчас моему мозгу точно будет больно», — но улыбаться благоразумно не стал.

Меж тем словоохотливый продавец разговорился не на шутку.

— Слышал я, на Вокзале производство дымного пороха наладили, и лепят патроны уже из него. Правда, пока только ружейные — винтовочные или другие кустарным способом изготавливать, сам понимаешь, те еще проблемы. Но обещают со временем и их. А пока есть только то, что имеется. С оружием куда проще — практически на выбор.

— На наган найдется хотя бы десяток? — без всякой надежды поинтересовался я. Услышав в ответ:

— Примерно столько и есть.

— Все заберу, — как любил говаривать Гриша Сноуден, наган для меня — оружие последнего шанса. А для него много и не требуется. С теми пятью, что уже есть, на два полных барабана. — Еще бы ружейных, двенадцатого калибра. Нормальные найдутся?

Пока есть возможность — не хотелось бы собой мушкетера с его мушкетом и облаком дыма изображать.

— Сколько надо?

— Хотя бы с полсотни.

— Отыщем, — не задумываясь, кивнул мой собеседник. — Есть и больше, если что.

— Пока и этого хватит.

Мне бы только до Вокзала добраться. А там, глядишь, они и вовсе станут без надобности. Если внутри его периметра занятие себе найду. Плотником, например, уж больно мне с деревом дело иметь понравилось. Дерево здесь — основной материал для чего угодно, так что без работы не останусь.

— Что-то еще?

— Нож, флягу, рюкзак, чашку — миску — ложку, по возможности, плащ-палатку. На этом все.

На прилавке передо мной по очереди появилось практически все требуемое. За исключением ножа.

— Ни за что не поверю, что их нет.

— Есть. И много. Какой именно нужен? Клинок длинный? Марку стали? Серейтор?

— Клинок — с ладонь. Главное требование— чтобы мой вес выдержал, если, например, в качестве ступеньки его использую. Все остальное — без разницы.

Мне хорошо запомнилась история одного охотника. Как он, обходя на тропе капканы, провалился в ручей. По грудь, зимой.

— Прибегаю к зимовью, — рассказывал он, — Ручку дерг! — а она отламывается. Дверь приморозило по всему периметру: когда уходил, внутри было жарко, снаружи мороз, льдом и схватило. Окна в зимовьях всегда маленькие — чтобы зверь не пролез. И давай я дверь ножом открывать. Поломался бы он у меня — возле них бы и остался.

Здесь морозов нет, но если нож сломается в самый неподходящий момент — грош ему цена. Продавец, мгновенье подумав, добавил ко всему лежавшему на прилавке довольно неказистый с виду нож с обшарпанной деревянной ручкой на двух клепках. Но судя по толщине обуха, он должен быть крепким, а большего мне и не требуется.

— Сколько?

— Давай считать вместе. Только предупреждаю сразу. Как говорил Киса Воробьянинов, торг здесь не уместен: не базар, цены фиксированные.

Не сказать, чтобы общая сумма меня устроила, но особой боли все же не почувствовал. Оставалось только навести справки.

— На Вокзал часто отсюда люди ходят?

Хотелось бы отправиться вместе с толпой, желательно многочисленной.

— Дня через три отправятся. Туда надумал?

— Не без того.

Ждать всего три дня — это замечательно. Не у костра в шалаше их прожить придется, к тому же в приятной компании. Глядишь, и Валерию уговорю. Вокзал — он и есть Вокзал, можно сказать — областной центр. По сравнению с районным, что представляет собой Станица. И действительно, что ей здесь делать?

«А там, глядишь, и стану ей близким другом, чтобы с полным правом Лерой называть», — в очередной раз улыбнулся я. Внутри, чтобы продавец снова не принял на свой счет.

— А что, Яков сегодня не работает? — поинтересовался я с таким видом, как будто был с ним давно и хорошо знаком.

— А когда это он за прилавком стоял?! — не на шутку удивился продавец. — Он наверху у себя, в кабинете. К нему с побережья прибыли: весь товар оттуда только через него.

— В последний раз — вчера вечером.

— Хм, удивил ты меня. Я пораньше вчера отпросился — ребенок приболел. Думал, он лавку закроет.

— А кто он вообще, Яков?

— В этих местах, пожалуй, самый значимый человек.

Положим, и без твоих слов догадаться легко. Валерия все еще о чем-то шушукалась с продавщицей, и потому поинтересовался тем, о чем только что услышал.

— Ты говорил с побережья товар приходит. Что за побережье, и что за товар?

— Ты точно не местный, Или недавно сюда попал, — резюмировал он. — Побережье морское. А товар самый разнообразный.

— Порт, что ли там расположен?

— Причем здесь порт? Откуда они здесь возьмутся? Островов там чертова уйма, на них и находят. Случается, и на само побережье волной всякую шнягу выносит, хотя изредка попадаются и достойные вещи.

Мне сразу вспомнились утонувшие в болоте многоэтажные дома, которые едва торчали крышами, когда мы его пересекали. И сожаление Гриши Сноудена о том, что, сколько же в них добра пропало!

— А как там с хищниками?

— Где их тут нет?

Резонно. Но мне интересны не просто хищники, всяческие мегалодоны, о которых успел наслышаться. Поинтересоваться уже не получилось: Лера, закончив покупки, шла ко мне с такой милой улыбкой, что все эти чудовища мигом вылетели из головы.

— Что такая довольная? — глядя на лицо Валерии, вопрос напрашивался сам собой.

— Да так, поболтали, — туманно ответила она. И в свою очередь поинтересовалась. — А что это вы с Егором все время друг другу улыбались? — затем, созерцая мою вытянувшуюся физиономию, улыбаясь сказала. — Даже Инна заметила. Ладно — ладно, шучу, — а когда я уже совсем успокоился, добавила. — Хотя, конечно, это ваши дела.

— Отшлепаю ведь! — Лера явно меня дразнила.

— Сюда? — и выразительно покрутила попкой.

— Именно!

— Знаешь, Дима, с самого детства мечтала оказаться непонятно где, и чтобы там меня отшлепал симпатичный парень. Который улыбается другим парням, — и без всякого перехода. — Сначала покупки отнесем или все же пообедаем? Вот, кстати, сдача.

— Себе оставь.

Мало ли как всё повернется? Случись что со мной, и останется без единого гроша.

— Вау, жизнь-то у меня налаживается! Собственные, как их там? — пиксели появились, а мне за них даже отрабатывать не нужно.