Григорий Елисеев - Лики Януса [litres]

– Наш? – не оборачиваясь, осведомился Владимир.

– А пес его знает. – Военный вытащил монокуляр.

Приложив оптику к глазу, Шекспир некоторое время сосредоточенно смотрел на приближающийся вертолет.

– Ну, черных прямоугольников не видно, – наконец объявил он, опуская устройство.

В ту же секунду из глубин дома раздался долгий, преисполненный ненависти и злобы рев. Как если бы что-то темное, обитавшее в недрах заброшенной высотки, не хотело так просто отпускать своих жертв. Здание мелко задрожало, и Хираму пришлось схватить Шекспира за плечо, чтобы он не сорвался вниз.

– Вот же черт… – Военный сохранил равновесие и отступил от края. – Что бы ни жило в этом доме, оно явно перебарщивает с радушием!

Словно в подтверждение его слов здание вновь затряслось, антенны на крыше закачались и протяжно задребезжали.

Вертолет приближался, уже стали видны эмблемы в виде огненной птицы. Сидящий за пулеметом в раскрытом бортовом люке наемник приветственно махнул рукой. Летательный аппарат завис над домом и медленно начал опускаться, готовясь коснуться шасси бетона крыши. Именно в этот момент рев повторился вновь, гораздо громче и ближе и гораздо, гораздо злее. Боец «Феникса», все еще державший на прицеле двери, охнул и исчез, провалившись с головой в разверзшийся под ним провал. Во все стороны от него зазмеились ширящиеся с каждой секундой трещины. Из их краев, словно острые зубы, торчали обломанные куски арматуры, а из глубины растекался черный смог. Самая большая из трещин, заглатывая целые куски крыши, помчалась в сторону вертолета.

– Мать честная, это еще что такое?! – выдохнул пулеметчик.

Наемник машинально открыл огонь по чудовищному провалу, не вызывая этим, впрочем, никакого эффекта.

– Быстрее тащите свои задницы на борт, пока нас всех тут не сожрали! – закричал пилот.

Двигатели протяжно завыли, удерживая летательный аппарат в воздухе. Из тонких трещин под ним вырвались цепкие щупальца черного тумана, обвившиеся вокруг шасси.

– Вы его слышали, вперед! – скомандовал Хирам, первым вскакивая на борт.

Командир наемников подал руку Владимиру и втянул его следом. Шекспир и уцелевшие наемники расселись по лавкам. Последним внутрь забрался Роман Нестеров, и в ту же секунду окруженный трещинами кусок крыши, на котором стоял сталкер, провалился вниз.

– Все на борту? Никого не забыли? – спросил, обернувшись в салон, летчик.

– Все! Валим отсюда! – откликнулся Шекспир и, переводя дух, откинулся на спинку сиденья.

– Понял, давайте делать ноги. – Пилот схватился за рычаги и с натугой потянул их.

Двигатель заревел, и удерживающие вертолет нити, сотканные из дыма, лопнули и порвались. Летательный аппарат вырвался из западни и начал набирать высоту. Владимир рискнул наклониться и выглянуть из бортового люка.

У дома больше не было крыши. Вся целиком она провалилась вовнутрь, обнажив перекрытия и мертвые гниющие останки брошенных квартир. Наружу поднимался черный густой туман, но через него кое-где можно было различить руины комнат с грязной полуразвалившейся мебелью. В их пыльном полумраке шевелились какие-то неясные тени. Призрачные силуэты, поднимающие к небу тонкие ломкие конечности. Они таяли на свету и норовили поскорее отползти обратно под прикрытие спасительной мглы.

Свистунов перевел взгляд на лежащий далеко внизу самолет. Длинный фюзеляж все так же серел посреди широкой улицы, вокруг него валялись разбросанные ржавые автомобили. Меткой на асфальте в тени громадного крыла лежал труп, найденный отрядом на подходе к разбившемуся авиалайнеру. Сталкер машинально ощупал контейнер с вынесенным из аномальной кабины «алтарем», проверяя, на месте ли артефакт. Затем приподнял противогаз и смачно сплюнул наружу из вертолета. Тихо выругавшись, Владимир захлопнул бортовой люк и, закрыв глаза, откинулся на спинку сиденья.

Заложив крутой вираж, вертолет развернулся и помчался прочь от аномального ада, в который превратился Новый Арбат.

На заброшенном аэродроме рядом с полевым лагерем «Феникса» собрались уцелевшие сталкеры. Оборванные и израненные, они сидели и стояли посреди травы, прорастающей через разбитые бетонные плиты. Песчаник толкал перед ними речь, не скупясь на не очень не лестные и совсем не цензурные эпитеты в адрес «обсидиановских ублюдков» и «чертового ЦАЯ, который все пролюбил». Сталкеры внимательно слушали, некоторые из них кивали, никто не перебивал – правая рука Сен-Симона пользовался на Периферии славой и уважением вольных бродяг.

Шекспир опустил бинокль и передал его Владимиру.

– Погляди на этих оборванцев… – предложил он. – И это та армия, которую нам обещал Сен-Симон?

Мужчины сидели в раскрытом люке десантного вертолета. Солнце клонилось к вечеру, а на востоке уже почти все небо было затянуто чудовищным ураганом, первые признаки которого Свистунов сумел рассмотреть с крыши жилого дома на Новом Арбате. Роман, опустившись рядом на корточки, безучастно ковырял в земле палкой, то принимаясь рисовать какие-то непонятные фигуры, то начиная играть в крестики-нолики с самим собой.

– Почему их так мало? – недоуменно осведомился Владимир, поднимая бинокль к глазам.

На старом аэродроме расположилась едва ли третья часть от той шумной сталкерской братии, что избрала заброшенные поселки и дачи Периферии своими базами и от которой было не протолкнуться в сталкерских барах и на черных рынках скупщиков артефактов.

Сейчас же от этих искателей приключений, охотников за наживой и прочих мутных личностей остались лишь жалкие ошметки. Комбинезоны или камуфляж большинства были порваны и наспех залатаны техниками «Феникса». Одежду пропитала засохшая кровь. У многих виднелись бинты и удерживающие края жутких ран медицинские скобы, поставленные врачами наемников. Ресурсов катастрофически не хватало даже для своих, поэтому заживляющий гель или лечебные артефакты выдали только самым тяжело травмированным из сталкеров. Но все же Владимир увидел еще кое-что. Он увидел на лицах людей решимость. Песчаник сумел найти нужные слова, а Сен-Симон подкрепил их материально, и теперь сталкеры Московской Зоны были готовы идти на войну.

– Это все, кто пережил зачистку «Обсидианом». Сейчас так по всему миру. Сталкеров истребили как вид, «Обсидиан» теперь единственные двуногие в Зонах, – мрачно пояснил подошедший Хирам.

Мужчина облокотился о борт вертолета рядом с люком и сложил руки на груди. Наемник жевал травинку. Прищурившись, он оценивающе окинул взглядом собравшихся на аэродроме.

– А ты от этой штуки не сдохнешь? – Шекспир вопросительно кивнул на растение во рту Хирама. – Мне как бы, конечно, наплевать, но все-таки.