Иван Оченков - Путь в террор [litres]

Наконец, Будищев не выдержал и решил обратиться к специалистам. А поскольку никаких знакомых у него в этой области не было, он попросил помощи у графини Блудовой. Антонина Дмитриевна, конечно, удивилась такой просьбе, но все же дала рекомендацию, по которой девицу Филиппову приняли в лечебное учреждение соответствующего профиля. По крайней мере, думал Дмитрий, за сиротой тут будет надлежащий уход. Хотя бы в первое время, а там посмотрим.

– Ну что? – с неприкрытой тревогой в голосе спросил Семен, когда его наставник вернулся домой.

– Нормально, – буркнул в ответ тот.

– Может, ей лучше с нами?

– Мы уже говорили об этом.

– Да, но…

– Ты сделал то, что я просил?

– Ага.

– И что можешь сказать?

– Да вроде все как обычно. Вот только…

– Что – только?

– Тут такое дело, Дмитрий Николаевич, – помявшись, сказал мальчишка, в последнее время называющий его исключительно по имени-отчеству. – Снова Максим со своими приятелями вокруг нас хороводят.

– В смысле?

– Ну, как ни выйду, хоть одного да замечу.

– И что?

– Да ничего. Делают вид, будто случайно здесь, или вовсе хоронятся. Особенно гимназист со студентом. Им-то здесь и вовсе делать нечего.

– Ну и фиг с ними – конспираторами хреновыми, – беззаботно отмахнулся Будищев. – Ты лучше скажи, дома давно был?

– Третьего дня.

– Врешь!

– Вот тебе крест…

– Не богохульствуй! Я давеча мать твою с сестренками видел у лавки, так она жаловалась, что какой день глаз не кажешь.

– Я, это, занятый был.

– Интересно, чем?

– Ну…

Пока ученик напряженно раздумывал, что бы такое соврать строгому наставнику, тот, недолго думая, бесцеремонно распахнул на нем курточку и вытащил из-за пазухи самодельный кинжал.

– Ох, ты же, – даже присвистнул Дмитрий, разглядывая устрашающих размеров клинок. – А я-то думал, куда все напильники подевались. Сам точил?

Ответом ему было лишь упрямое сопение мальчишки, явно не собиравшегося каяться в своем прегрешении.

– Рассказывай, что удумал, слесарь-оружейник недоделанный?!

– Чего это недоделанный? – даже обиделся юный «мастер на все руки».

– Да с того, – снисходительно принялся разъяснять ему Будищев. – Баланс у ножа никакой, наточен плохо. Зазубрины вон по лезвию. Нет, если ты кого замучить решил до смерти, то одобряю. Для пытки самое то, и выглядит страшно, и раньше времени не убьешь.

– Все одно убью, – затравленно буркнул Семка и густо покраснел.

– Стесняюсь спросить, кого?

– Адмирала.

– О как! И которого же? Говорят, что их во флоте больше ста душ с орлами на погонах, или ты всех разом порешить собрался?

– Сам знаешь!

– Семен, ты совсем дурак?

– Уж лучше дураком быть, чем терпеть такое! – сорвался на крик мальчик. – Он Стешу задавил и Аким Степаныча велел до смерти забить, а тебе и горя нет! Ты про него все знаешь, а ничего не делаешь, а я уж видеть не могу его холеную рожу.

– Кому еще говорил об этих планах?

– Никому.

– Уже хорошо. И как хотел действовать?

– Чего там действовать. Он, как со своей мамзелью катается, – никакой охраны с собой не берет. Даже кучера. Подбегу на ходу, да и пырну в бок!

– Ну, покажи.

– Чего показывать-то? – насторожился Семка.

– Ну, как пырять собираешься. Вон хоть в верстак воткни.

Мальчишка пожал плечами и, получив в руки оружие, попытался показать, как будет резать великого князя. Получилось не слишком хорошо. То есть нож воткнулся, но неглубоко, а для второго удара вытащить его сразу не получилось.

– Револьвер купить не пробовал? – поинтересовался Дмитрий, понаблюдав за его мучениями. – Или денег не хватило?

– За «лефошу» пятнадцать рублей просят, – тяжко вздохнул парень. – Только кто же мне его продаст?

– А теперь слушай сюда, – голос Будищева из насмешливого разом стал серьезным и даже каким-то грустным. – Я тебя за этим павлином самодовольным следить посылал не для того, чтобы ты и меня, и всю свою семью под монастырь подвел. Делай, что тебе велено, и никакой самодеятельности, понял? И вот если мы все как по нотам проведем, то и дело сделаем, и сами не попадемся.

– Так ты сам решил? – горячо зашептал задохнувшийся от восторга Семка. – А я уж думал, что отступишься…

– Ша, пернатый! – умерил его пыл наставник. – Давай лучше в трактир сходим и перекусим, а то жрать хочется – сил нет.

– Это мы завсегда со всем удовольствием!

– Тогда собирайся.

– Нищему собраться – только подпоясаться!

Трактир, куда Будищев привел своего ученика, находился недалеко от их дома и был местом достаточно приличным. Обычными клиентами здесь бывали приказчики из окрестных лавок и мелкие коммерсанты и чиновники. Как правило, они вели себя чинно и благородно, хотя бывали случаи, когда подвыпившие посетители устраивали скандалы или даже драки. Впрочем, в таких случаях в дело вступал местный вышибала – отставной солдат Игнат – рослый, но при этом немного сутулый, мужик с длинными, крепкими руками и луженой глоткой. Увидев, что кто-то ведет себя неподобающе, он немедленно направлялся к нарушителю спокойствия и говорил густым басом:

– Покорнейше прошу, барин, не извольте безобразничать!

Для завсегдатаев этого обычно хватало, но иногда миролюбие и почтительность отставника некоторыми воспринималась как слабость, и дебош продолжался, хотя и недолго. В таких случаях Игнат, не церемонясь, хватал проштрафившегося посетителя за шкирку, и через мгновение буян оказывался на улице.

Отношения у Игната с Дмитрием были почти приятельские. То есть Будищев, однажды увидевший подобную расправу, проникся нешуточным уважением к профессиональной подготовке вышибалы. А тот, в свою очередь, ценил его как спокойного и вместе с тем щедрого клиента.

– Прикажете отдельный кабинет? – с поклоном спросил половой.

– Не стоит, – покачал головой Дмитрий. – Лучше подай нам щей, да хоть говядины вареной. И чаю с бубликами.

– А вина-с?

– Будем считать, что сегодня пост.

– С говядиной? – одними глазами улыбнулся слуга.

– Вот такой хреновый пост!

– Как угодно-с, – пожал плечами тот и умчался за заказом.

Через пару минут на их столе оказались две чашки дымящихся ароматных щей, большое блюдо с мясом и чайник со свежезаваренным чаем. Семка, у которого целый день маковой росинки во рту не было, тут же принялся с аппетитом уплетать поданную ему пищу, а вот Дмитрий, хоть и говорил недавно, что проголодался, на еду особо не налегал. Так, черпнул пару раз ложкой и о чем-то задумался.

– Дмитрий Николаевич, – отвлек его от размышлений Семен, как только справился с первым блюдом.

– Аюшки? – тут же отозвался наставник.

– Опять Максим показался!

– Где?

– Да внутрь заглянул и тут же вышел.