Иван Оченков - Путь в террор [litres]

– Ну, хорошо, – с виноватым видом уступила та. – Только ты никому!

Импровизированный кран, грубо сделанный из трех бревен и блока, скрипя, снял с ломовой телеги цилиндрический котел и осторожно спустил его на подготовленный фундамент. Возчик, обрадованный тем, что все благополучно закончилось, взмахнул кнутом, и четверка флегматичных битюгов, тяжко ступая, увлекла за собой транспортер.

– Техника на грани фантастики, – покачал головой Будищев, наблюдая, как суетятся рабочие вокруг только что доставленной железяки.

Это была его идея – смонтировать при мастерской электростанцию, для того чтобы продемонстрировать потенциальным клиентам всю прелесть нового источника энергии. Котел и паровую машину они заказали на месте, благо в Питере не было недостатка в механических заводах. А вот генератор, пришлось везти из Германии, где его изготовили на заводе еще совсем молодой фирмы «Сименс». Впрочем, он был еще в пути, а вот к монтажу паровой машины уже приступили. Планируемая мощность агрегата была невелика, однако для освещения мастерской и демонстрации возможностей ее должно было хватить. Кроме того, согласно расчетам, освещение электроэнергией должно была обойтись дешевле, чем газом. Правда, только в том случае, если и остальные жильцы дома пожелают воспользоваться данной услугой.

Сам домовладелец, кажется, был не против – в том смысле, что дал согласие на установку оборудования и не препятствовал работам. Обыватели же разделились. Одним было любопытно, что из всего этого выйдет, а другие пришли в ужас от предполагаемого нововведения и всячески протестовали. К счастью, последних было меньшинство. Среди них была, разумеется, и мадам Ряполова.

– Да что же это такое делается?! – кипятилась она. – Этот несносный механизм распугает мне всех клиентов, и я пойду по миру!

– Ну что вы такое говорите, – мягко возразила ей Анна Виртанен. – Электрическое освещение очень практично. К тому же к сети можно будет подключить звонки, которые делают в здешней мастерской. Это будет дешевле, нежели пользоваться элементами Лекланже.

– Какой еще «сети»? – окрысилась гадалка. – Разве что дьявольской, в которую враг рода человеческого заманивает души грешников!

Анна в ответ только отмахнулась и поспешила вернуться к себе. В последнее время дела у госпожи Виртанен пошли на лад. Она даже сняла себе еще одну комнату, в которой устроила примерочную. Да и сама женщина выглядела гораздо лучше. Вместо изможденной непосильной работой портнихи появилась преуспевающая модистка с миловидным лицом. Новое, хорошо сшитое платье подчеркивало достоинства фигуры, а взгляд прекрасных серых глаз вместо отчаяния выражал теперь спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Все это, конечно, совершенно не радовало мадам Ряполову, но Анне не было до ее чувств никакого дела. К тому же ее шумные протесты обратили на себя внимание Будищева, и «повелительница тьмы» почувствовала, что пора ретироваться.

– Куда же вы, голубушка, – громко крикнул соседке Дмитрий. – Неужели вам не интересно познакомиться поближе с этим чудным механизмом?

– Ничего мне не интересно, – буркнула та, пытаясь смыться, но не тут-то было.

– А вы знаете, что топка котла притягивает к себе грешные души? – вкрадчиво спросил он гадалку, перегораживая ей путь для отступления.

– Что вам от меня нужно? – подозрительно спросила мадам Ряполова, готовясь перейти с быстрого шага на бег.

– Мне нужно, чтобы ваши друзья – мелкие воришки перестали шнырять тут! Они меня раздражают.

– Я не знаю, о чем вы говорите…

– Взамен, – невозмутимо продолжал мучитель, – я мог бы подкидывать вам клиентов.

– Что? – тут же умерила аллюр дама и вперила в Будищева недоверчивый взгляд.

– Что слышали. Среди людей, желающих поставить звонки, кого только нет. У некоторых стремление к прогрессу уживается с самыми дикими предрассудками. Я как-то занимаюсь монтажом, а они с помощью фарфорового блюдца чертей вызывают!

– Спиритизм – это вам не предрассудок! – строго возразила оскорбленная в лучших чувствах гадалка. – И духи действительно могут приходить к сильным медиумам и, кстати, жестоко наказывать нелестно отзывающихся о них!

– Рад, что я в вас не ошибся! Я, к слову, порекомендовал вас одной малахольной даме из высшего общества. Готовьтесь, скоро она вас навестит.

– И по какому делу? – явно заинтересовалась старая мошенница.

– Никак не решит, изменять мужу или нет.

– А вы откуда это все знаете? – подозрительно спросила мадам Ряполова, шумно втягивая носом воздух, как будто чуя добычу, отчего вдруг стала похожей на крысу.

– Забыла, кому я служу?! – с насмешливой ухмылкой спросил Дмитрий.

– Ну, что вы, как можно! – заюлила дама. – Но что вы хотите взамен?

– Сущие пустяки, – начал было Будищев, но тут его перебил неожиданно подбежавший Семка.

– Беда! – прохрипел совсем запыхавшийся мальчишка.

– Что еще за беда? – поморщился наставник. – Тебя домой хоть не отпускай, вечно какую-нибудь хрень принесешь…

– Степаныча убили!

– Что?! Как убили?

– Ну, не совсем убили, но избили крепко!

– Кто?

– Да откуда же мне знать? Он лежит почти черный, а Стеша криком кричит…

– Простите, мадам, но мне пора. Условия передачи вашей души мы обсудим в следующий раз, – крикнул напоследок беззастенчиво гревшей уши гадалке Дмитрий и бегом кинулся вслед за Семеном.

Старик Филиппов, вытянувшись, лежал на кровати, уставив единственный уцелевший глаз в потолок. Семка не ошибся, машиниста, действительно, безжалостно избили, не оставив на крепком еще теле живого места. На сидевшую рядом Стешу было страшно смотреть. От горя черты лица ее исказились до неузнаваемости, а на дне глаз плескалось безумие.

– Это я во всем виновата! – дрожащим голосом прошептала она и плача кинулась Дмитрию на грудь.

– Ну что ты такое говоришь, девочка, – попытался он ее успокоить, но та не слушала и лишь сильнее начинала биться.

– Пришел? – еле слышно проскрипел со своего ложа Степанович.

– Да.

– Степанида, выйди. Мне с человеком потолковать надо.

– Нет-нет, – замотала головой девушка, но отец строго сдвинул рассеченную бровь, и она, не переставая рыдать, послушалась и вышла.

– Кто это сделал? – тихо спросил Будищев, наклонившись к избитому.

– Сам, поди, знаешь, – прошептал тот в ответ.

– Но как?!

– Сдурил я. Пошел к нему. Думал, пристыжу. Рази можно так…

– Охренеть! Ты узнал-то как?

– Не ругай ее. Она теперь совсем одна осталась… а с ней так нельзя… она не из простых…

– О чем ты, Аким Степанович?

– Мне уж ближе к сорока было, когда я мать Стешину встретил. Поехал в деревню к своим на могилки поклониться… а ее наш барин – Леонтий Лексеич, как раз из прислуги выгнал. Покуражился, значит, и прогнал… А мне так ее жалко стало, что словами не передать… сирота ведь… заступиться некому… Вот дочка и родилась…