Андрей Уланов - Космобиолухи (Авторская редакция 2020 года, с иллюстрациями) [litres]

Единственное, что не понравилось Станиславу, – отсутствие связи с обитаемым космосом. Разве что мимо корабль пролетит и можно будет с ним весточку отправить. Хотя кому отправлять-то и зачем? Врач есть, штатное оружие есть, провизии будет с избытком – и биогель для синтезатора, и сухпаек положен, вроде как даже что-то из местной органики можно жевать. Если же они не вернутся в срок плюс три дня, на планету будет отправлено спасательное судно.

– Ох, чует мое сердце – тут какой-то подвох! – проворчал бывший десантник.

Он слыхал о Степянке: дремучее захолустье, куда садились только для экстренного ремонта. Когда-то там попыталась обосноваться секта Правильной Жизни, но даже монахам тамошнее уединение показалось чрезмерным: где вербовать паству, у кого выменивать ножи и одежду на рукодельные свечки и образки? И в эту дыру – микробиологическую базу?!

– Какой, Стасик? – Доктор был настроен куда оптимистичнее. – Знаю я эти базы и этих сотрудников! Им научный план надо выполнять – склепать за год десять докторских и тридцать кандидатских диссертаций, – что с наукой, увы, имеет мало общего. Будут себе тихонько ковыряться в пробах, растрачивая гранты…

– Ага, – встрепенулся Станислав, – а вдруг они какую-нибудь космическую чуму выковыряют, сами от нее помрут, нас заразят и придется базу вместе с планетой взрывать?

– Как в дрянном ужастике? – фыркнул Вениамин. – Брось! Степянка открыта семьдесят лет назад, тогда же проверена вдоль и поперек и признана безопасной, но малоперспективной. Кандидаты в доктора-профессора такие обожают: Нобелевскую премию за их мелкие исследования не дадут, зато и базу взрывать не придется.

– Все равно, загадят мне весь корабль, – ревниво возразил Станислав.

– Они его и без чумы загадят, – «утешил» его друг, про себя с торжеством отметив, что Станислав уже неосознанно взял «гору ржавчины» под свое крылышко. – Ученые, они такие: одно откроют – другое испоганят…

– Я к тому, что мне ж его через месяц возвращать! – торопливо пояснил свежеиспеченный капитан, заметив улыбку друга. – А квартира…

– Вернешь-вернешь, кто ж спорит! – успокаивающе поднял ладони Вениамин. – Мы, считай, просто его арендовали и летим в отпуск. Чистый воздух, девственная природа, никого в радиусе тридцати световых лет, и вдобавок нам за это еще заплатят!

– Консервы, скука и треклятые ученые под боком, – проворчал Станислав, уже мысленно прикидывая, сколько нужно взять припасов и откуда скачать новейшую библио- и видеотеку.

– А что ученые? Ученые будут сидеть в лаборатории, – заверил доктор, мигом вычленив главную проблему. – Они люди увлеченные, можно будет даже на их питании сэкономить – хорошо если раз в день о еде вспомнят. А мы на флайерах погоняем, поохотимся…

– На бабочек? – скептически возразил Станислав. – Ты ж уверял, что планета совершенно безопасна! А в мирных зверюшек я, уволь, стрелять не стану. Настрелялся уже…

– Можно роболису с джойстиком прихватить, – впервые встрял в разговор оживившийся Теодор. – И радиоружья.

– Молодец, пилот! – Вениамин, не давая Станиславу снова возразить, хлопнул его и Теодора по плечам. – Короче, пошли нашу ласточку смотреть! Уже все вместе и на трезвую голову, а то до отлета чуть больше суток осталось. Кстати, нам же еще навигатор нужен, надо спросить у Коли, нет ли на примете толкового…

– Сейчас, погодите! – спохватился Станислав, пронзенный жуткой мыслью. – Я тут забыл кое-что…

– Что? – участливо поинтересовались пилот с доктором.

– Да так… мелочь одну… – На самом деле капитану всего лишь понадобился повод обыскать квартиру, не вызывая смеха и шуточек «экипажа». – Все, идем.

Станислав даже на верхнюю полку шкафа заглянул, но техника не нашел. Видно, тот валялся на полу у Коли.

Помимо логова Айзека на Джек-поте была еще уйма интересных мест. Например, «Кантина», бар в пятом северном тоннеле. Откуда у паршивой забегаловки такое цветастое название, не знал никто, включая нынешнего хозяина, десятого или двенадцатого по счету. Впрочем, никого это особо и не интересовало. Разборчивые клиенты в эту часть космической Тортуги не захаживали, для остальных же в «Кантине» имелся полный комплект для отдыха и развлечения: столы, стулья и стойка (все из дешевого пластика), бармен по прозвищу Клешня, полки с наркотиками и выпивкой (по большей части местного производства и отвратительного качества), угол для музыкантов и шест для стриптиза. Вывеска же находилась снаружи, от пальбы посетителей не страдала, а значит, нужды в ее изменении не возникало со дня основания заведения.

Роджер обходил «Кантину» по дальней стороне тоннеля уже почти год – с тех пор, как они с Винни попытались объяснить головорезам Рико, что если притащить в бар «на похвастаться» самодельную бомбу еще допустимо здешними нормами приличия, то водружать ее на стол и ковыряться в детонаторе – уже чересчур. Но сейчас капитану очень хотелось дать отдых раскалившимся, словно реактор на полном ходу, мозгам – а в «Кантине» это можно было так или иначе проделать почти наверняка.

Удивительно, но в вечернее по меркам станции время бар оказался почти пуст. Только в правом углу сосредоточенно жевали пиццу типы в темных балахонах, да у самой стойки храпел, вытянувшись на полу, здоровяк в ободранном комбинезоне сирианского торгового космофлота. Рядом с его рукой лежала одноразовая газовая маска. Проходя мимо, Сакаи расслышал слабое шипение, а принюхавшись, уловил знакомый сладковатый запах.

– Тебе того же? – неправильно истолковал его жест бармен.

– Нет. – Роджер был немного в курсе того, как доморощенные химики получают веселящий газ, и предпочитал держаться подальше от продуктов их творчества. – Сакэ есть?

– Есть, как не быть. – Клешня обернулся к полкам и тут же развернулся обратно с бутылкой в протезе. – Тридцать.

– Ско-олько?! А почему так дорого?

– Так ведь настоящее, земное!

– А почему тогда зеленое? – Сакаи с подозрением рассматривал ярко-кислотную жидкость.

– А че не так? – непритворно удивился Клешня, встряхивая бутылку. Жидкость противно зашипела, вспенилась и приобрела перламутровый оттенок. – У нас другого и не бывало.

Роджер вздохнул и, прищурившись, ткнул пальцем в пузатую двухлитровую банку за правым плечом бармена.

– Дай «марсианскую горькую». И стакан стеклянный, а не те, что «за счет заведения». Не люблю, когда посуда в выпивке растворяется.

– Тогда еще полторы залога, – пробасил Клешня, добавляя к банке граненую посудину. – А то знаю я вас… – Бармен многозначительно клацнул протезом.

– Ладно.

Утащив добычу за столик, Роджер вскрыл банку и осторожно принюхался. Содержимое пахло какой-то гадостью, но по крайней мере не озоном – значит, в этот раз Король-Самогонщик обошелся без радиоактивных солей. Можно рискнуть и попробовать… зажав нос.