Аластер Рейнольдс - Медленные пули [сборник litres]

Музыка достигла крещендо, корабль увеличил ускорение, и Сору с Мерлином вжало в кресла. Визг двигателей слился со звуком скрипок слишком гармонично, чтобы это было случайностью. Мерлин сидел с неизменным лукавым видом. Каскад струящихся нот пронесся поверх музыки: песня свирели, переведенная в звуковой спектр.

Ускорение достигло предела и внезапно оборвалось, как и музыка.

Сора выглянула в иллюминатор.

На мгновение ей показалось, будто солнце системы, ближайшие планеты и звезды остались такими же. Однако через несколько секунд Сора поняла, что они стали гораздо ярче – и будто бы голубее – в одном полушарии, краснее и тусклее – в другом. С каждой секундой они краснели и голубели все сильнее и наконец, повинуясь релятивистским потокам, стали сближаться, словно косяки сияющих рыб. Откуда ни возьмись в пространство ворвалась планета, в первую секунду выглядевшая сплющенной. Система позади них словно застыла, отсвечивая красным, будто металлическая модель самой себя, которую только что извлекли из горнила.

– Переход в Паутину завершен, – доложил корабль.

Позднее Мерлин провел Сору к носовому наблюдательному пузырю – герметичной сфере из метасапфира, которая выдвигалась из корпуса корабля наподобие глаза на стебле. Когда они поднялись, Мерлин запечатал входную перемычку, и та поменяла цвет на серый, слившись с непрозрачными стенами.

– Не хотелось бы тебя беспокоить, – сказала фамильяр, – но отсюда я не могу связаться со своей копией в корабле. Случись что, у меня не будет возможности…

Сора поцеловала Мерлина, заставив голос в своей голове замолчать.

– Извини, – почти тут же произнесла она. – Мне показалось…

– Что ты должна это сделать? – По улыбке Мерлина было сложно что-то сказать, но он не выглядел недовольным.

– Вовсе нет. Возможно, наоборот, этого делать не стоило.

– Я бы солгал, сказав, что ты мне не нравишься, Сора. Как я уже говорил, слишком много времени прошло с тех пор, как я общался с другим человеком. – Мерлин подтянулся к ней, и их парящие в невесомости тела слились в центре сферы, медленно вращаясь, пока чувство ориентации не потеряло значение. – Конечно, спасая тебя, я ни на что не рассчитывал…

– Само собой.

– Но не буду отрицать, что в глубине моей души теплился небольшой проблеск надежды, крошечная искра фантазии…

Они сбросили одежду, которая бесформенными узлами закружилась вокруг их сплетенных тел, и начали ласкать друг друга, сначала неторопливо, затем все более страстно. Сора, казалось, только теперь начала полностью пробуждаться после долгих столетий анабиоза. В голове мелькнула мысль о Ремезе, и Сора возненавидела себя за глупую биохимическую предсказуемость мозга, неизменно вытаскивающего на поверхность неуместные воспоминания в самое неподходящее время. То, что было между ними, осталось в прошлом, три тысячи лет назад, не известное никому, кроме нее самой. Она даже не горевала о нем, не разрешила фамильяру позволить ей эту слабость. Сора изучающе посмотрела на Мерлина, пытаясь определить его истинный возраст… и потерпела полное поражение, так и не сумев собраться с мыслями.

– Хочешь, покажу тебе кое-что невероятное? – спросил ее Мерлин, после того как они провели в молчаливых объятиях ряд долгих минут.

– Думаешь, ты сможешь произвести на меня впечатление?

Он что-то прошептал кораблю, и стены стали прозрачными.

Сора оглянулась вокруг. Какой-то голографический трюк сделал невидимым сам корабль.

Остались только она и Мерлин, парящие в невесомости.

Зрелище действительно было невероятным, хотя какая-то часть ее мозга сознавала, что картина не совсем соответствует реальности – оттенки и интенсивность света были так или иначе смещены, чтобы облегчить восприятие картины человеком. Границы Паутины, освещаемые яркими, с эффектом Доплера, вспышками аннигилирующих частиц пыли, неслись назад с такой скоростью, что было больно глазам. Казалось, они летят в почти абсолютной темноте по фиолетовой мерцающей трубе, навстречу бесконечности. Пространство-время, в котором корабль дрейфовал подобно семечку, двигалось настолько быстро, что разница между его скоростью и световой составляла одну стомиллиардную последней. За одну секунду субъективного времени корабль продевал себя между сияющими кольцами Паутины – конструктами из экзотической материи, разделенными восемью часами светового времени и составлявшими непостижимую машинерию всегалактической транзитной системы. Впереди все звезды Вселенной сгрудились в переливчатую, украшенную драгоценностями массу, напоминая скопление сияющих ангелов. Сора в жизни не видела ничего прекраснее.

– Вот единственный способ путешествовать, – сказал Мерлин.

Полет занимал четыре дня корабельного времени – и девятнадцать столетий мирового.

Субъективное время, проведенное в Паутине, составляло всего двадцать три часа. Однако корабль должен был перемещаться между Путями, а они никогда не отстояли друг от друга меньше чем на десятки световых минут – в основном из-за чудовищных последствий, к которым привело бы соприкосновение двух разнонаправленных потоков ускоренного пространства-времени.

– Мерлин, ты не боишься, что мы наткнемся на хескеров?

– Я готов рискнуть.

– Расскажи мне еще про это таинственное оружие. Может, я наконец поверю тебе.

Мерлин откинулся в кресле и сделал глубокий вдох:

– Почти все, что я знаю, может оказаться неверным.

– Все равно я рискну тебя выслушать.

– Чем бы это ни было, оно способно разрушать целые миры. Даже звезды, если верить самым необычным историям.

Он глянул вниз, на свою руку, и как будто впервые заметил ногти с безукоризненным маникюром.

– Спроси, как оно действует, – прозвучал в голове Соры голос фамильяра. – По крайней мере, мы поймем, насколько тщательно он изучил этот вопрос.

Сора спросила об этом вслух, стараясь, чтобы ее голос звучал непринужденно.

– Гравитация, – ответил Мерлин. – По-моему, это очевидно. Ее можно считать слабой силой, но ей подвержено абсолютно все во Вселенной.

– Вроде очень большой свирели?

Мерлин пожал плечами. Сора поняла, что он разглядывает не ногти, а уже знакомое ей кольцо – рубин в замысловатой оправе, внутри которого, как светлячки, вращались две искры.

– Почти наверняка его тоже создали Пролагающие Путь. Сверхчеловеческая раса, способная изобрести и воплотить в жизнь структурированное пространство-время. Но вряд ли принцип действия тот же, что у свирели. Мне кажется, оружие создает сингулярность, выдергивая глобулы массы-энергии из вакуума и сжимая их, пока они не достигнут горизонта событий.

– Черные дыры, – произнесла фамильяр, и Сора эхом повторила эти слова.