Сергей Мусаниф - Больше, чем физрук [СИ]

У города было два достоинства, за которые мы его и выбрали своей временной базой. Во-первых, несмотря на невеликий размер поселения, здесь все-таки была мэрия с портальным залом. А во-вторых, в этих краях очень не любили эльфов, которые пару веков подло подстрелили из засады кого-то из уважаемых местных.

С тех пор эльфов тут не то, чтобы сразу линчевали, но возможности свободно ходить по городу и обделывать свои темные делишки, не привлекая внимания, у них было меньше.

Виталик торчал в обеденном зале гостиницы, перед ним стояло блюдо с кусками жареного мяса и несколько кружек пива.

Мне было доподлинно известно, что два дня назад он посещал местные бойни и наелся того самого, чем и должны питаться уважающие себя зомби, так что жареное мясо он сейчас жрал для маскировки, а пиво пил просто по привычке.

— Привет, — сказал я, усаживаясь за стол и прихватывая одну из непочатых кружек. — Как прошел твой день?

— Ошеломительно, к хренам, — сказал Виталик. Он прищурил левый глаз, вчитываясь в мои характеристики. — Полтора уровня за половину, сука, дня. Ну, охренеть ты качаешься.

— А мобы тут хилые, — сказал я, делая глоток пива. Оно все еще оставалось холодным. В этом трактире пиво оставалось холодным, даже если стояло на столе несколько часов. Магия, не иначе.

— Чем так качаться, лучше вообще из города к хренам не выходить, — сказал он.

— И чем мне тут заниматься?

— Пойти в архивы, изучать историю, искать слабые места.

— Я был в местных архивах, — напомнил я. — Там полторы книжки и один свиток. И ни одного документа, озаглавленного как "Слабые места Дома Красных Ветвей, издание третье, дополненное".

— Поэтому ты ходишь качаться один, в тайной надежде, что они тебя там зарежут к хренам, и больше никто, сука, не пострадает, и на этом все кончится.

— Неправда, — сказал я. — Я хожу один, потому что ты отказался качаться на своих.

— Я отказался, потому что у меня есть более важные, сука, дела.

— Но у меня-то их нет, — сказал я.

— И это печально.

— Еще как.

— Печально, что молодой деятельный человек не может найти себе лучшего применения, нежели шарашить скелетов по голове, — сказал он. — Лишнее доказательство того, насколько порочен мир, сука, Системы.

— Ты сколько уже выпил? — подозрительно осведомился я.

— Да я же все равно практически не пьянею, — сказал он. — Разве что психосоматически.

— Так как давно ты тут психосоматически сидишь? — спросил я.

— Какое сегодня число?

— Понятия не имею.

— Тогда примерно с обеда, — сказал он. — И в этом есть своя сермяжная правда. Каждый, сука, должен заниматься тем, что у него лучше всего получается. Я должен накачиваться пивом, а ты — проламывать, к хренам, головы.

— Вот мы и определились со своим призванием, — сказал я.

— Ты никогда не думал, что родился лет на десять позже, чем следовало, Чапай? В девяностые люди с твоими талантами уходили очень далеко.

— Так далеко, что их потом никто и не видел, — согласился я. — Кстати, о тех, кого не видно. Где черти носят этого Соломона?

— Придет, — уверенно сказал Виталик. — Ему же скоро модераторский квест закрывать.

— Вы с ним вообще обговаривали, как это будет происходить? — поинтересовался я.

— Не-а, — легкомысленно сказал Виталик. — Но он говорит, что Систему обойти несложно.

— Именно поэтому она существует уже тысячу лет и пожрала тысячу миров, — сказал я.

— Ты путаешь, — сказал Виталик. — Это явления разного порядка. Возьмем большой океанский лайнер. Он плавает…

— Моряки говорят, ходит, — сказал я. — А плавает сам знаешь, что сам знаешь, где.

— Моряки идут на хрен, — сказал Виталик. — Так вот, он плавает по морям, катает туристов, спаивает туземцев, подкармливает акул или чем там еще эти лайнеры занимаются, к хренам, и никого совершенно не колышет, что в трюме выясняют отношения две крысы. Конечно, если шум всех достанет, капитан может распорядиться, чтобы туда отправили какого-нибудь кота, но судьба этого кота его вряд ли озаботит, и плакать по этому коту тоже никто не станет.

— Ну, если там появится крыса с зубами и когтями из нержавеющей стали, то капитану рано или поздно все равно придется принимать меры, — заметил я.

— Тогда пусть это будет, сука, поздно, — сказал Виталик.

— Это уж только капитан может решить.

— Вот именно, — сказал Виталик. — И поскольку мы на решения капитана никак повлиять не можем, на них следует просто, сука, забить. Ибо какой смысл беспокоиться о том, что ты не можешь изменить?

— Твои метафоры пахнут фатализмом и крысами, — сказал я.

— Потому что в жизни хватает и того и другого, — сказал Виталик. — Кстати, ты знаешь, что о тебе начинают говорить люди?

— Обо мне? — удивился я.

— Ну, не совсем, сука, о тебе, — сказал Виталик. — Ты, субтильного вида молодой человек в рваных ботинках, регулярно гуляющий за пределами города, вряд ли кого-то заинтересуешь. Но в народе ходят истории о новом супергерое по имени человек-физрук. Человек-физрук — он придет и проломит всë.

— Иногда твой юмор становится вымученным, — сказал я.

— Это не юмор, — сказал Виталик. — Это, сука, жизнь. Я тут с обеда сижу и уже два раза эти байки выслушал. От двух разных, кстати говоря, людей.

— И что за байки? — спросил я.

— Байка номер один, о человеке-физруке, который чуть ли не в одиночку зачистил рейдовый данж, завалил мега-босса, поднял сотню уровней и вынес из подземелья полторы тонны ценнейшего лута с пометкой "эпик" и "легендарно", — сказал Виталик. — Байка номер два, о том, как человек-физрук бросил вызов вождю серых орков и победил его в ритуальном поединке, а потом бросил вызов верховному шаману серых орков и одолел его в Круге Духов, а потом, впав в боевое безумие, перебил половину племени, поднял сотню уровней и залутал полторы тонны добра с метками "эпик" и "легендарно".

— Да откуда бы у орков столько ценностей? — спросил я.

— Есть еще байка номер три, как на заре своей карьеры, будучи зеленым новичком, человек-физрук убил на дуэли главу эльфийского дома, поднял на этом свою первую сотню уровней и снял с трупа полторы тонны лута с метками "эпик" и "легендарно".

— Это такая лютая хрень, что я ее даже комментировать не буду, — сказал я.

— Есть еще байка номер четыре, — неумолимо продолжал Виталик. — Вытекающая из байки номер два. О том, что вторую половину племени обуреваемых жаждой мести орков человек-физрук заманил в хитроумную ловушку, где их всех и перебили, а он…

— Дай я угадаю, — сказал я. — Понял сотню уровней и набрал полторы тонны лута?

— С метками "эпик" и "легендарно", — согласился Виталик.

— Но ведь это же полный бред, — сказал я. — Все было совсем не так.

— Это не бред, — сказал Виталик. — Это, сука, пиар. И я думаю, что это Соломон.