Сергей Мусаниф - Больше, чем физрук [СИ]

Получив болт в левый глаз, женщина зашипела, как кошка с прищемленным дверью хвостом, и плюнула в Гарри ядовито-оранжевой слюной. Гарри увернулся, а бард — нет.

Эд рухнул на пол и забился в конвульсиях. Полоска здоровья над его головой начала сокращаться.

Решив, что времени возиться с верблюдо-змее-женщиной у него больше нет, Гарри достал гарпун.

Несколькими секундами позже взявший очередной уровень Гарри уже вливал в глотку барда целебное зелье.

— Фух, — сказал Эд. Его лицо приобрело прежний оттенок, здоровье медленно восстанавливалось, но барда все еще потряхивало. — Спасибо.

— Что это было? — поинтересовался Гарри.

— Медуза, — сказал Эд. — С ними тоже лучше не связываться.

— А предупредить не мог?

— Я и забыл, что они тоже тут обитают.

— Но теперь мне становится понятно, почему предыдущие ребята бросались в атаку так яростно и безоглядно, — сказал Гарри. — Если бы мне приходилось иметь дело с такими женщинами, я бы тоже испытывал постоянную склонность к суициду.

— Их способ размножения немного сложнее, — сказал Эд. — Медузы откладывают яйца…

— Я не уверен, что хочу знать все в таких подробностях, — сказал Гарри.

— Но если здесь была медуза, значит, где-то поблизости находится кладка, — сказал Эд. — Ее хорошо охраняют, но зато там можно собрать много ценных для алхимиков ингредиентов.

— Глянем, — решил Гарри. — Ты как? Идти можешь?

— Разве что медленно и недалеко.

— Ладно, отдохни еще, — сказал Гарри. — К черту Соломона Рейна. Что сейчас происходит с тем данжем?

— О, это очень интересная история, — вздохнул Эд. — Хотя, на самом деле, нет. Там происходит совершенно обычный для таких ситуаций бардак.

— То есть?

— Мнения игровой общественности разделились, — сказал Эд. — Они считают, что раз Соломон сумел так здорово там прокачаться, то значит, и другие смогут, и предлагают заняться вдумчивыми исследованиями, перемежаемыми с безумными попытками взять подземелье наскоком. Другие утверждают, что второй такой же, как Соломон, тут никому и даром не нужен, потому что дисбаланс и система рейтингов полетит к черту, и настаивают, что данж лучше запечатать и не трогать вообще никогда. Бардак усугубляется тем фактом, что вход в данж погребен под сотнями тонн земли из-за взрывов, устроенных там Соломоном. Сейчас в той местности стоять боевым лагерем представители самых могущественных кланов, а в большом шатре посреди этого лагеря их лидеры спорят о том, как же им поступить. Пока еще спорят с пеной у рта, но, исходя из общих тенденций, кровь может начать литься в любой момент. Так что в ближайшее время тебе туда точно не попасть.

— Возможно, — сказал Гарри. — Надо бы посмотреть поближе.

— Затопчут, — сказал Эд.

— Просто посмотреть, — сказал Гарри.

— А можно, теперь я тебя о чем-нибудь спрошу?

— В поисках сюжетов для новой песни?

— Вроде того. Условия прежние — никаких имен.

— Валяй, спрашивай, — разрешил Гарри.

— Я так понимаю, что твой мир присоединился к мирам Системы совсем недавно?

— Так и было.

— То есть, ты родился и вырос до ее прихода?

— Да.

— И ты успел кем-то стать, пока все это не начало происходить с твоим миром, да?

— Успел.

— И кем же ты стал?

— Королевским шпионом, — не стал кривить душой Гарри. А потом не стал кривить душой еще больше. — А точнее, королевским убийцей.

— Что ж, это многое объясняет, — сказал Эд. — А почему ты сделал такой выбор?

— Потому же, почему ты стал бардом, — сказал Гарри. — Хотелось посмотреть мир, а на гитаре я играть не умею.

— Кстати, — вспомнил Эд. — Насчет того данжа есть еще одна теория. Не особо популярная, да я и сам в нее не верю, но на ее основе может получиться хорошая баллада. Балладам ведь необязательно быть правдивыми.

— Я бы даже сказал, что им это противопоказано, — сказал Гарри. — И что за теория?

— Ходят слухи, и я понятия не имею, откуда они взялись и кто из распускает, что один из тех двоих, что вошли в данж вместе с Соломоном, на самом деле не умер, — сказал Эд. — И что рано или поздно, он выйдет из этого подземелья, и когда он выйдет, миры Системы уже не будут прежними.

— Для баллады звучит неплохо, — согласился Гарри. — Но в реальной жизни такое случается крайне редко. Ты хоть знаешь, как зовут этого парня?

— Понятия не имею.

Лодка бесшумно скользила над речной гладью. В прибрежной траве пели птицы и стрекотали кузнечики. Солнце клонилось к закату, но все еще было тепло.

Идеальный день, чтобы умереть.

Казалось бы, добравшись до этой точки должен был быть активен, бегать кругами и все разнюхивать, но делать этого мне почему-то не хотелось.

Мира правила лодкой. Я полулежал на корме, свесив руки за борт, но до воды все равно не доставал. Клава лежала рядом, в одном кармане джинсов у меня был ждущий своей активации маячок, в другом — часть ожерелья Отца, информационный кристалл с кодами доступа к Длинному Копью, которое теоретически могло здесь все уничтожить. Мысли текли медленно и лениво.

Соломон был временно в безопасности, прикрытый широкой, пусть и не в прямом смысле этого слова, спиной азиата, Виталик временно вне игры, и, судя по всему, ничего хуже с ним сейчас случиться не может, а у Элронда вообще целая вечность впереди, так что торопиться мне некуда.

— Мы уже скоро прибудем, — сказал Мира. — Папа будет очень рад тебя видеть.

— Не сомневаюсь, — сказал я, хотя сомневался.

Наверное, я все-таки попал не туда, и это не изначальный мир, а какой-нибудь перевалочный пункт, где просто ретрансляторы стоят, или что они там еще могут использовать. Потому что вся эта сельская идиллия никак не тянуло на место, откуда Архитекторы навязывали свою железную волю всей галактике, распространяя свою дурацкую игру.

Или они творили игровые миры не по образу и подобию своего.

Мира вела себя странно. Для семилетней девочки, я имею в виду. Она умело управляла своей летающей хреновиной и не засыпала меня градом вопросов, словно любопытство ей выключили на программном уровне. Я бы на ее месте вел себя не так.

Даже не в семь лет.

Река, а вместе с ней и мы, совершила плавный поворот, прибрежные заросли расступились и перед моими глазами предстал дом мириного папы. Ну, дом и дом.

Если вы бывали на Рублево-Успенском шоссе, какими-нибудь архитектурными вывертами вас уже не удивить, а это был даже не средневековый замок или ультрасовременный особняк из стекла и бетона.

Обычный куполоообразный дом высотой около пяти этажей стандартной "хрущевки".

— Вы с папой живете там вдвоем? — спросил я.

— Конечно, — сказала Мира. Про маму я ее спрашивать не стал.

Что ж, если Архитекторов что и испортило, это явно был не квартирный вопрос.