Виктор Володин - Чернобыль. Обитель зла [litres]

Но вот – я нашел ее. Небольшая желтая звезда, с планетой, на которой было тепло. Струна со звоном оторвалась от предыдущей системы, и я оказался безраздельно тут. И я видел планету, которую можно считать своим новым домом. Я нашел ее почти пустой, только залитой океанами, в которых бултыхались комки органической слизи.

Я хотел стать началом жизни, но уже не мог. Слишком много сил было потрачено на путешествие. И тогда я решил, что надо отдохнуть. Когда дом найден, можно позволить себе не слишком торопиться с его заселением.

Я заснул. А потом меня разбудили. Что-то очень горячее вспыхнуло буквально под боком. Я посмотрел вокруг – и оторопел. Пока я спал, эту планету уже успели заселить какие-то влажные внутри, коротко-живущие животные. Они заселили ее всю, покрыв толстой коркой своих культурных слоев. Я рассердился, но не спешил. Я изучил их, насколько смог. И нашел, что существа, называющие себя «людьми», невыносимо примитивны. И тогда я решил, что пора начинать. Я пошевелился. Нет, это не было движение в физическом понимании этого термина. Просто я осознал себя, осмотрелся и увидел рядом, там, где горела яркая звезда, какое-то их сооружение. Странное дело, но возле него сама ткань мира стала тонкой. И мне стоило только немного подтолкнуть ее, чтобы сооружение вновь получило разрушения.

Но вместе с разрушениями высвободилась энергия. Используя ее, я построил тот маленький мирок, который теперь предстояло расширять. А те примитивные куски белка – им не место на моей планете…

Я очнулся, держа в руке линзу. Девушка смотрела на меня своими некрасивыми глазами. Она спросила:

– Ты доволен? Ты со мной?

– Я не могу быть с тобой, потому что я – житель этого мира с самого начала. Я такой же кусок белка, как и остальные.

– Это не беда, – махнула она рукой. – Твоя плоть будет разрушена, а душа станет частью струны. И тогда ты поймешь, как на самом деле надо жить. Прими мой зов.

И я задумался. Я вспоминал, насколько древняя и сильная была та разумная субстанция, которая сейчас предлагала мне стать частью ее. Я думал, что наш мир, должно быть, продолжает упиваться своей силой, не зная, что пробудилось здесь, в Зоне, где ткань мироздания дала трещину. И стоит только этой силе раскачаться полностью, как Земля изменится. Она станет совсем другой.

А значит – на ней не будет великого множества вещей, ради которых стоит жить таким «кускам белка» как я. Будет только внеземной звон Струны. И больше ничего, до тех пор, пока Солнце не погаснет. А потом Струна снова будет натягиваться от звезды к звезде, ища место для нового приюта.

Девушка протягивала мне черную линзу, и в голове моей с каждой секундой все сильнее звучал ее зов.

Автомат висел у меня на груди. На то, чтобы его сорвать, потребовалось не больше половины секунды. Я не сдержал крика, когда полоснул очередью наискосок по девушке, опрокидывая ее на землю. Мне было страшно, потому что зов все сильнее раздавался в моей голове, и сколько еще времени я смогу ему сопротивляться – я не знал.

Она упала, выронив линзу и глядя незрячими глазами в небо. Зов не становился тише, да я этого и не ожидал. Потому что не девушка была истинной проекцией Струны, а ее котел. Точнее, такая же черная линза, только большая и казавшаяся жидкой сверху.

Ее надо было уничтожить. Чем быстрее, тем лучше. Это не уничтожит всех тварей Чертова Логова, но остановит их зарождение. А еще – это на неопределенное время закроет Струне дорогу из тех мест, где она спит, в наш мир. Потому что на создание новой линзы ей понадобится немало сил и изрядный срок. Хотя это будет уже не линза – Струна получит горький опыт. И придумает что-то более незаметное и эффективное. И тогда придется снова противостоять ей, гостье из чуждых и невероятно далеких глубин космоса. Правда, и у нас появится некоторое время на подготовку…

– Ты не посмеешь этого сделать, – сказала мертвая. Я повернулся к ней, как ужаленный. И увидел то, чего, может быть, видеть не следовало.

Девушка лежала в той же позе, в какой ее бросила на землю моя очередь. Ее тело как будто бы плавилось, таяло на солнце. Так же могла бы себя вести брошенная в огонь пластмассовая кукла.

– Я посмею. Потому что должен сделать именно так и никак иначе.

– Глупо. Почему ты не выбрал нашу, совершенную жизнь? Разве тебе хочется превратиться в пищу для червей?

– Извини. Привык. Да и некрасиво как-то выглядят ваши совершенные формы жизни.

Девушка свистяще засмеялась. И объяснила, что эти «совершенные формы» – просто машины, не имеющие ничего общего с настоящей Струной. Она изменила «студень», которого хватало в Зоне. И в частности в том полуобрушенном доме – там было его, скажем так, месторождение. Из этого студня она делала те самые серые комья, которые потом могли принимать любой облик. Так что не надо путать божий дар с яичницей.

Я не собирался ничего путать, как не собирался и ничего объяснять ей – такой же самой машине, как и вся та дрянь, с которой сейчас сражались «должники». Между тем бывшая девушка уже стала тем, чем была изначально – ошметком серой мерзости, напоминавшим драный мешок из толстого войлока, брошенный на землю. Кажется, она наконец-то окочурилась.

Я на всякий случай огляделся – нет ли еще каких сюрпризов, не спешит ли сюда еще кто-нибудь, желающий быстренько расквитаться со мной за мое пренебрежение к высшим существам. Но нет, мстителей не нашлось. Только из полуразрушенного дома выполз еще один ком и неторопливо укатился в направлении стрельбы, которая была уже совсем близкой…

Я подошел к большой Линзе и посмотрел на нее сверху. Поверхность того, что казалось водой, лениво колыхалась. В ее черном блеске отражались звезды. Увидев их, я невольно посмотрел на синее летнее небо.

– Что же с тобой делать, мерзость такая?

Думал я, впрочем, совсем недолго. Мысль человека всегда быстрее работает в сторону разрушения, нежели в сторону созидания.

Я вытащил гранату из кармашка на разгрузочном жилете. Подошел к Линзе, еще раз посмотрел в ее звездную глубину. И показалось, что оттуда на меня тоже кто-то смотрит с презрительным сочувствием, как на ненормального, который отвратителен, но не ведает этого. Это чувство меня и доконало.

– Сами вы уроды неполноценные, – проворчал я, рванул чеку и положил гранату на дно котла. Для этого мне пришлось окунуть руку в него. Странное ощущение – вы когда-нибудь чувствовали, как вокруг вашей руки плещется камень? Словами этого не передать.

А потом я прыгнул в сторону, закатился за остатки фундамента и сосчитал до трех. Раздался взрыв – он был тихим и приглушенным. А потом мир вокруг меня задрожал. Дрожь перешла в вибрацию, и в какой-то момент мне стало казаться, что сейчас мои несчастные внутренние органы поотры-ваются к чертовой матери.