Евгений Решетов - Игра наяву 2. Вкус крови [Си]

– Прекрати ворошить прошлое,– попросил я ее, уже понимая, что вряд ли удастся нормально поговорить.

– Прошлое?! – громыхнула подруга Этель, которая была покрепче, чем она и соответственно не так пьяна. Я вообще не уверен, что вот эта девушка может крепко налакаться – в городе просто алкоголя не хватит. Меж тем полная грязнуля продолжила, грозно раздувая ноздри: – Ты только на днях обидел мою хорошую, подлец!

– Хм, – задумчиво хмыкнул я, откинув голову назад, а потом, начиная закипать процедил: – Я не хотел. Так неудачно сложились обстоятельства.

– Причина твоих неудач в зеркале! – выпалила толстушка.

– Как и твоих! – воскликнул я, играя желваками. Будет еще она на меня бочку катить.

Девушка удивленно хрюкнула и принялась таращиться на меня так, словно впервые видела. Я же покосился на шатающуюся Этель. Грязнуля сонно хлопала глазами, уже почти теряя связь с реальностью. Нет, вряд ли она сейчас поймет, что я от нее хочу.

Тогда я проговорил, обращаясь к упитанной проститутке:

– Мне надо, чтобы ты еще немного приглядела за Громом.

– Хорошо, – мгновенно согласилась подруга Этель, все так же пялясь на меня, будто я ее загипнотизировал. – Он мне нравится в отличие от тебя грубияна. Только жрет много. Придется до мозолей работать.

– Вот и ладненько, – улыбнулся я, развернулся и начал осторожно спускаться по мокрой лестнице.

За моей спиной громко хлопнула дверь. Этель сообразила, что диалог закончен и ей больше незачем покачиваться возле косяка. Девушку настолько развезло, что она даже не нашла в себе силы крикнуть мне напоследок какую-нибудь гадость. Теперь будет отсыпаться до вечера.

Достигнув земли, я двинулся к зданию охранки. Город уже окончательно проснулся и люди повылезали на улицы, умытые дождем. Пока я шел вдоль домов, то на моем пути среди прочих прохожих повстречались двое мужчин средних лет. Они медленно шли и достаточно громко беседовали. Догнав их, я волей-неволей услышал, о чем они беседовали.

Тот, что был повыше ростом, с напором проговорил, злясь на недоверие своего спутника:

– Да я тебя клянусь, видел в лесу гомункула в одном ботинке!

– Заливаешь! Где он ботинок-то взял? Да и зачем он ему нужен? – снисходительно произнес другой, глядя на своего товарища с кислой гримасой на лице.

Я едва сдержал смех, когда услышал этот отрывок их диалога. Они обратили внимание на мою веселую физиономию и моментально замолчали, подозрительно глядя на меня. Я кивнул им головой, словно старым знакомым и завернул за угол. Вот тут легкий хохот все-таки пробрал меня. Похоже, что Васькина обувь продолжает жить. Надо будет как-нибудь рассказать ему эту историю.

Мое настроение заметно поднялось. Вот вроде бы пустяковый, юморной случай, а как благотворно повлиял на меня. Я до самого здания охранки шел с блуждающей улыбкой на губах, а когда почти добрался до него, то издалека увидел Коса. Он стоял возле дверей и общался с тремя своими коллегами. Парень оказался полностью экипирован. Поверх камуфляжного костюма он одел бронежилет, комплекты для защиты коленных и локтевых суставов, а также на нем был пояс с множеством кармашком. На голове Коса покоился бронешлем из особо прочной ткани, а на плече висела самая главная любовь друга – снайперская винтовка с оптическим прицелом. Рядом с парнем лежала его сумка и походный рюкзак.

Когда я подошел к нему, то Кос философски изрек, что меня только за смертью посылать, после чего представил меня своим товарищам и отправил с одним из них внутрь здания. Сам же он остался снаружи. Мой сопровождающий оказался интендантом. Он быстренько сводил меня к какому-то капитану, где я подписал бумагу, по которой обязуюсь месяц служить в охранке в качестве шамана. Тут же мне дали аванс в размере половины месячного жалования – в карман упали две золотые монеты. Еще столько же мне дадут после возвращения в город. Затем я с этим же парнем пошел на склад, где он выдал мне уже заготовленную Косом форму. Я тут же переоблачился в нее, а гражданскую одежду засунул в сумку. Туда же отправились мои ботинки: вместо них я натянул новенькие берцы. Еще мне дали громоздкий «калаш» с деревянным прикладом, три полных рожка к нему, бронежилет, бронешлем, алюминиевую фляжку, широкий армейский нож, фонарик, набор зелий и т.д. Кое-что я надел на себя, а мелочевку сложил в рюкзак, который мне тоже выдали, и закинул его за спину. Автомат повесил на шею. Вот в таком виде я и покинул здание охранки.

Когда я вышел на свежий воздух, то Кос громко оценил мой внешний вид:

– Вот это боец!

– А зачем мы сейчас все это нацепили? – раздраженно сказал я, поправляя шлем. – В деревне бы облачились. Раз у вас так принято.

– А если по пути на нас нападут? Такое уже раз пять бывало: то мегакрот, то зверолюди, – выпалил парень, серьезно глядя на меня. – Это не шутки, Макс. Ты теперь не только за себя отвечаешь, но еще должен думать о тех ребятах, которые будут с нами. Ясно?

– Так точно, – вяло бросил я, понимая, что открываю новую пока еще непонятную главу своей жизни. – Двинули, что ли, к воротам?

– Погнали, – ответил он, нацепил рюкзак, повесил на плечо сумку и потопал в сторону городской стены, иногда подмигивая хорошеньким девушкам, которых хватало на улице.

Спустя какое-то время мы, нагруженные, словно вьючные ишаки, подошли к Центральным воротам. Тут уже порыкивал мотором грузовик с открытым кузовом. Возле кабины стояло несколько деревянных ящиков, обвязанных проволокой между собой. Наверное, продовольствие и боеприпасы. На самой кабине был установлен крупнокалиберный пулемет на треноге. По периметру высоких деревянных бортов были прибиты лавки. На них изнывали от жары четыре человека, облаченных в такую же форму, которая была на мне и на Косе. Принесенная дождем свежесть улетучилась практически сразу же после того как он прекратился. Я упарился так, что по вискам катились ручейки пота.

Один из парней в кузове, читал какую-то толстую книгу, то и дело, промакивая платочком потеющий лоб. Был он высоким и худым, словно жердь. Его почти круглые голубые глаза располагались достаточно близко к длинному носу, нависшему над широким лягушачьим ртом. Короткие белокурые волосы оказались всклокочены, будто его ударило разрядом электричества. Он иногда приглаживал их, но они снова принимали свое бунтарское положение.

Парень заметил нас краем глаза и мгновенно оторвался от чтения, быстро повернул голову, отложил книгу и радостно воскликнул высоким голосом, похожим на скрежет гвоздя по стеклу:

– День добрый, Костя! Ты с нами, что ли, отправляешься в Сосенки?

– Ага. Здорова, Ботаник, – сказал в ответ мой немного запыхавшийся друг, потом бросил в кузов свои вещи и залез следом за ними.