Андрей Но - Субъект. Часть вторая [publisher: 1С-Паблишинг]

Один прогорланил сзади меня. Я невольно оглянулся. Лицо зеваки показалось мне странно знакомым. Он среагировал на меня прямым, вызывающим взглядом. Нахмурившись, я отвернулся, протолкнувшись к площадке на ряд ближе. По ту сторону так же толпились люди. Проехавшись по ним взглядом, я снова запнулся о чье-то лицо. Смутно знакомый лик, вызвавший в моей памяти едкую вонь стертых покрышек.

Позади меня послышалась потасовка, недовольные выкрики. Стоящие рядом начали оборачиваться, я следом повернулся и заметил охрану, расталкивающую задние ряды. Тут же расчищенную область заполонила съемочная команда, камеру наставили прямо на нас. К ее объективу поднесли полураскрытый нумератор дублей. Почуяв неладное, я начал остервенело проталкиваться назад, к выходу.

– Камера! Мотор! – проревел голос, послышался щелчок нумератора, и из павильона, примыкающего к съемочной площадке, вылетел потрепанный фургон с наброшенным на его кузов брезентом. Визг тормозов заставил притихнуть зрителей. В кузове почудилась возня. По рядам пробежался взволнованный гомон, все терялись в догадках, что же оттуда вырвется сейчас. Никто не знал. И я не знал. Не видел. Мои ноги вдруг охватила жуткая слабость. Нет, нет, не могут же они вот так, при всех… Давай же, соберись и прыгай вверх, пока не поздно! Но я словно обомлел, колени отказывались сгибаться.

Рольставни кузова со свистом съехали вниз. На землю начали спрыгивать… нечто размытое, словно медузы, исчезающие из виду в воде, в чьих преломляющих пространство краях однозначно угадывалась фигура человека. Спины зрителей загораживали обзор, не было возможности увидеть эти фигуры собственными глазами, но и без этого все было ясно. Каков же я глупец! Напрягши подрагивающие ноги, я приготовился к прыжку, примериваясь взглядом к карнизу перекрывающей путь к отступлению пятиэтажки. В кузове послышался лязг, и следом нагнетающее гудение какой-то установки.

Оттолкнувшись от земли, я уже было взметнулся над изумленно разинувшими рот головами, как воздух вдруг невыносимо задребезжал, будто меня занесло в капкан чьих-то толстых, дряблых, как петушиный гребень, орущих голосовых связок. Мир закружился в моих глазах, рефлекторно зажав уши и скрючившись всем телом, я окончательно потерял себя в пространстве и сориентировался в нем только после того, как с размаху приложился о фонарный столб.

Рухнув как попало на тротуар, я больно подвернул руку. С некоторым запозданием шлепнулась рядом сорвавшаяся с головы кепка.

– А ну разойдись, живо! – страшно прогудел приглушенный респиратором голос одной из фигур, что уже тяжелой поступью шла ко мне наперевес с длиннющей, внушительного размера пушкой. Дуло завершалось антенной, впаянной в расширяющуюся спираль. Огромный киборг, весь облаченный в черную, лоснящуюся на солнечном свету ткань. Он даже не пошатнулся от моего яростно вскинутого взгляда, разве что пыль с окурками под его ногами на мгновение взвилась в воздух. Его броня была полностью изолирована от моего влияния. Народ исступленно пятился назад, стараясь как можно компактнее вжаться в фасад зданий. На виду показались еще три захватчика, они брели в стороны, оцепляя.

Широкий и увесистый рекламный стенд вдруг заерзал, истошно взвизгнули штыри, удерживающие его опоры. Я махнул рукой на захватчика, наставляющего на меня пушку. Выдранная из асфальта махина, страшно вжикнув, с легкостью смела фигуру и воткнулась с ней в кузов приехавшего фургона, отчего тот чуть не опрокинулся, приподнявшись и с неохотой грохнувшись обратно на четыре колеса.

Зрители скривились от ужасающего скрежета металла, на фоне которого почти не успел выделиться тихий хруст раздробленных костей. Вместе с тем одновременно, ни с того ни с сего, рухнул операторский кран, зашибив собой даже не успевшего вскрикнуть второго захватчика, под шумок подкрадывавшегося ко мне с тыла.

Но оставшиеся два и даже, как оказалось, три времени не теряли и все же успели активировать направленные на меня инфразвуковые ружья. Почти сразу к ним подключилась установка в смятом фургоне, которая таки сумела уцелеть. Сама действительность передо мной пошла волнами. Сознание будто выбросило из тела, я увидел самого себя, падающего на колени и разверзшего рот в срывающемся крике. Руки в слепом усилии возделись к небу, требовательно скрючились пальцы. Стекла нижних этажей домов взорвались облаком осколков, тут же обрушившихся наклонным и секущим ливнем на головы обидчиков.

С неодолимой силой потянуло вещи, атрибуты городских улиц и даже некоторых людей. Между мной и захватчиками начали с травмоопасным свистом проноситься переносные ограждения, грохнулась и разлетелась о землю выкорчеванная лавка, ее обломки подхватила вьюга взвеявшегося в воздух содержимого из бетонной урны, которую, в свою очередь, пыльным хлопком разорвало изнутри.

Фонарные столбы со стоном накренились, едва не касаясь своими плафонами земли, в висок одного из атакующих глубоко вонзился оторванный от окна жестяной отлив так, что того аж развернуло в воздухе и отбросило к фургону.

Какой-то зритель с истошным воплем кубарем влетел с размаху в еще одного стрелка. Чей-то отчаянно дрейфующий колесами автомобиль протащило боком, перекрыв линию огня…

Пагубное воздействие инфразвуковой волны прервалось, но я уже заваливался на бок. Меня одолевала страшная тошнота, я не мог выдавить из себя ни звука, но… Все-таки еще был здесь…

Исчезнувший из виду захватчик мелькнул где-то позади в гуще толпы. Их фигуры, сами по себе невидимые в алиеноцептивном спектре, все же немного выделялись неоднородностью в пространстве, особенно на фоне незыблемых вещей. Но этот умудрялся оказываться там, где излучаемая им брешь, как хамелеон в листве, удачно вписывалась очертаниями в антураж, либо же временно растворялась в нем вовсе.

Неловко опершись на подвернутую руку, я развернулся. Он стоял, полусогнувшись в тон искореженным руинам операторского крана за его спиной. Его костюм казался меньше, беззащитнее, но явно обеспечивающим большую подвижность. Затонированный визор огибал верхнюю часть его лица чуть ли не до самого затылка. Сам по себе шлем казался несколько массивней, уязвимей, от виска отходил толстый кабель, скрывающийся в углублении подле лопатки.

Еще до того, как я нашарил его мутным взглядом, он щелкнул тумблером на своей громоздкой пушке и нацелил дуло мне прямо в лицо. Оно выстрелило смачным акустическим плевком.

Меня крутануло через голову и с такой силой впечатало в бампер забуксовавшего на площадке автомобиля, что тот отвалился, словно вставная челюсть из дряхлого рта. С рычанием поднявшись на ноги, я вскинул ладонь вслед крышке от канализационного люка, что с чугунным воем неслась прямо ему в шлем, но… Он уже неспешно, тяжеловесно разворачивался всем телом так, что та бессильно просвистела у него над самым ухом и, пролетев дальше, звучно ударила в стену дома, как в набат. От смятого фургона донесся заедающий звук зажигания мотора.