Андрей Снегов - S-T-I-K-S Реинкарнация [СИ]

— Их как-то можно отличить друг от друга? — спросил Макс и тут же понял, что вопрос прозвучал наивно и немного по-детски.

— Ага, у них на лбу вытатуирована принадлежность к соответствующей касте, — съязвил Грин и с лязгом заехал на тротуар, чтобы миновать очередной затор. — Здесь все в камуфляже, бро, и лично я в первую очередь опасаюсь тех, кто в гражданском.

— Окей, допустим, мы видим впереди группу вооруженных людей, — не унимался Максим. — Как определить, кто перед нами?

— Рассказать анекдот про блондинку еще раз? — Грин беззлобно, но с удивлением воззрился на Максима. — Пока не поговоришь — не поймешь! Здесь действует закон джунглей: кто сильнее, тот и прав. Поэтому, правильный ответ таков: если нас больше, и мы лучше вооружены — можем пообщаться, если мы слабее — уходим буераками и молимся, чтобы пронесло. Вот внешников за версту видно — обычно они очень круто экипированы. Если перед тобой вооруженный конвой, состоящий из незнакомых моделей танков или БМП и сопровождаемый беспилотниками, то это — именно они, и убегать нужно с удвоенной скоростью.

— Ты описал весь пантеон местных богов, или что-то оставил на сладкое? — позволил себе съязвить Макс и заметил в зеркале заднего вида парочку не то спидеров, не то топтунов.

— Есть еще нолды, — нахмурился Грин. — Их цивилизация обогнала нас в развитии лет на сто. А, может, и на все двести. Если увидишь летающую тарелку или антиграв — это точно они.

— Тоже опасны? — уточнил Макс.

— Как повезет, — пожал плечами Грин. — Я с ними никогда не пересекался, лишь видел их оружие в руках других рейнджеров. Плазменные и энергетические винтовки мне очень понравились. А потроха наши им не особо нужны. По крайней мере, не на постоянной основе, как внешникам.

— Хочу раздобыть их чудо-оружие, — сказал Макс, обеспокоенно поглядывая по сторонам.

— Умник тоже озвучивал подобные планы, вы с ним, случайно, не родственники?

— Ага, близнецы! — ответил со злой иронией Максим. — Однояйцевые!

— Не злись, бро, — примирительно сказал Грин, — я шучу лишь для того, чтобы этот гребаный мир не вогнал нас в депрессию.

— По мере того, как картина обогащается все новыми и новыми оттенками серого, воображение рисует мне черный квадрат — окно в большую и беспросветную задницу, которая вдруг стала родным домом.

— У тебя неправильный настрой, — пожал плечами Грин. — Нужно идти по жизни смеясь, чтобы меньше реветь в подушку.

— Пока меня все больше на цинизм пробирает, — Макс сжал губы и поднял брови, наморщив высокий лоб, — но ты, пожалуй, прав.

— Есть еще один важный момент! — Грин убрал правую руку с руля и поднял указательный палец вверх, почти коснувшись серой обивки крыши. — Твой словарный запас!

— И в чем проблема? — нахмурился Максим.

— В слове «отнюдь», например, — смущенно проговорил Грин. — Лексикон у тебя слишком рафинированный. А интеллигентов здесь не особо жалуют. Поэтому в рейдах даже наш профессор преображается и вспоминает, как в молодости командовал стройотрядом.

— Быть проще, и ко мне потянутся люди? — с горькой усмешкой на устах спросил Максим.

— Примерно так, — кивнул Грин. — Но это не касается Профессора и Философа: они знают Умника тонким и остроумным словоплетом.

— У нас проблемы множатся! — резко перевел тему Максим, указав на отражение в зеркале заднего вида. — Зараженных уже четверо.

— Скоро их будет еще больше, но мы приближаемся к выезду, — Грин посмотрел в зеркало и переключил передачу, — нас не догонят.

За окнами потянулись унылые облезлые заборы, Максим расслабился и, наверное, поэтому не уловил момент, когда справа от машины появился еще один зараженный. Рубер с размаха ударил правой лапой по багажнику, машину резко повело влево и она, потеряв управление, пронеслась по дороге еще несколько десятков метров, а затем проломила деревянный забор и остановилась на чьем-то заброшенном огороде.

— Бежим! — закричал Грин с трудом открыл дверь, и, бросив рюкзак, вывалился наружу.

Максим судорожно дергал ручку пассажирской двери, но ее заклинило намертво, и пришлось вылазить через водительскую. Он потерял несколько драгоценных секунд, и, обернувшись, увидел в проеме забора рубера. Монстр стоял буквально в нескольких метрах от них, а за машиной присел Грин и, опершись на левое колено, целился в тварь из автомата. Через мгновение статичная картинка пришла в движение: рубер открыл чудовищных размеров пасть и рванулся вперед, а Грин, яростно закричав, начал стрелять.

Максим осознал, что их очень похожее на голливудский боевик приключение закончилось. Автомат совершенно бесполезен против матерого, покрытого биологической броней монстра, разве что пуля случайно попадет в глаз. Но в такие счастливые совпадения он давно не верил: сначала тварь убьет Грина, а затем примется за него. У Макса еще был призрачный шанс сбежать под прикрытием автоматного огня напарника ценой его жизни, а затем спрятаться и попытаться как-то выжить в этой адской мясорубке. Проблема была лишь в одном — такой поступок противоречил всему его естеству.

Бросив автомат, он вытащил гранату из поясного кармана, вырвал чеку, и с трудом преодолевая сопротивление воздуха, шагнул вперед. Грин, открыв рот в беззвучном крике, застыл за спиной с автоматом на вытянутых руках. Три медленно вращающиеся пули зависли в воздухе перед грудью рубера. За ними тянулись следы закрученного в дымчатые спирали разреженного воздуха, похожие на следы от летящего реактивного самолета. Максим передвигался будто в густом киселе, инстинктивно подгребая руками, и не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Его целью была широко раскрытая, усеянная двойным рядом острых клыков, пасть. Подойдя к монстру вплотную, он просунул руку между исполинскими челюстями, усеянными кинжально острыми зубами и опустил гранату в горло рубера. Затем развернулся и также медленно, не дыша, пошел обратно. С каждым шагом воздух становился все жиже, и абсолютная тишина сменилась давящими на барабанные перепонки низкими тягучими звуками. Уже за машиной он развернулся за спиной Грина, медленно осел на землю и увидел, что пули возобновили движение к цели. Из последних сил он мягко нажал на плечи напарника, чтобы убрать его из зоны осколочного поражения, и свет померк...

Максим пришел в себя, будучи пристегнутым к креслу автомобиля. Это был лишь ремень безопасности, но ассоциации он навевал тягостные. Двигатель работал ровно, шумел протектор, а Грин тихонько напевал себе под нос незнакомую Максу мелодию. Ощущения были не из приятных: слабость во всем теле, головная боль и легкая тошнота. Те же симптомы, что и при пробуждении в Стиксе несколько дней назад. А еще нестерпимая вонь. Максим поочередно напряг мышцы тела, но ничего, кроме неприятной, тянущей боли в руках и ногах не почувствовал. Значит, цел. Он приоткрыл глаза и с опаской посмотрел сквозь высокое лобовое стекло. Впереди расстилалась двухполосная дорога и бескрайний лес по обе стороны от нее. Переполненный зараженными город остался позади, и Макс не смог сдержать победного возгласа.