Андрей Снегов - S-T-I-K-S Реинкарнация [СИ]

— Прорвались! — радостно сказал он, и посмотрел на Грина. — Ты цел?

— Да! — возбужденно заорал Грин и начал снижать скорость, уходя на обочину. — Только плечи сильно болят: что ты со мной делал в режиме ускорения?

— Главное, что задница не болит, — съязвил Макс и откинул голову на подголовник кресла. — Если бы ты знал, как мне хреново...

— Не ссы в компот, сейчас я тебя вылечу! — уверенно заявил Грин и остановил машину.

— И я догадываюсь чем, — поморщился Макс, открывая окно. — Ой, я же совсем забыл — я самый тяжело больной... [1]

— Позже разнообразим твое меню гороховой настойкой, — Грин протянул флягу с живцом, — ты, кстати, свою где-то потерял, так что не побрезгуй!

Максим облокотился на кресло, запрокинул голову и с отвращением проглотил не меньше стакана живца, который решил называть не иначе как тухляком. Он блаженно откинул голову на подголовник и закрыл глаза. Накатило приятное чувство легкого опьянения, тело наполнилось энергией, и апатия сменилась жаждой действия. Максим повернулся, вернул флягу Грину и, взглянув на него, встретил полный благодарности и дружеского участия взгляд зеленых глаз.

— Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга! [2] — прокричал Макс и, засмеявшись, сорвал с головы Грина бандану. — Рассказывай!

— Уточни запрос, — недовольно фыркнул Грин и, выхватив заляпанную темными пятнами тряпицу из рук Макса, приложился к фляге.

— Почему в машине так воняет? — наморщил нос Максим. — Кто-то из нас обделался?

— Ты просто охренительно тяжелый, бро, — досадливо скривил губы Грин, проигнорировав вопрос, — я думал, что ежика рожу, пока таскал тебя на плечах...

— С того момента, когда я отключился, пожалуйста, — нахмурив брови, попросил Макс.

— Рубер стоит перед машиной, я палю в него из автомата, ты копошишься внутри, а затем вылезаешь на улицу и вдруг растворяешься в воздухе. Я чувствую на плечах страшную тяжесть, падаю на землю, и пока гадаю, как тот мужик в анекдоте, чьи это лапы, ты валишься следом и отключаешься. Рубер прет вперед, я, лежа на спине, ору что есть мочи, жму на курок и пытаюсь продать свою жизнь подороже. Тварь залазит на крышу машины, готовится прыгнуть прямо на нас, и вдруг раздается приглушенный хлопок. Ее башка вспухает и расходится по швам...

— Тут-то ты и обосрался, — засмеялся Макс и положил руку на плечо напарника. — Признайся, не томи душу!

— Башня рубера разваливается на части, — сдерживая смех продолжил Грин, — он падает с крыши, и нас обдает его кровью и вонючими мозгами.

— Отлично, сериал продолжается, — задумчиво произнес Макс, — но где ты Ауди в этой дыре нарыл?

— Спрятал тебя в доме, завалил на улице нескольких спидеров, и узрел в одном из дворов новенькую Q3! — самодовольно ухмыльнулся Грин и хлопнул рукой по портпризу. — В России даже в самой дерьмовой хижине можно отыскать новенькую иномарку.

— То есть, меня на произвол судьбы ты все же бросал? — иронично улыбнулся Макс.

— Ага, причем в прямом смысле слова — в погреб, — кивнул Грин и медленно тронулся с места, выруливая с обочины. — И ты весьма неплохо там сохранился.

— А если бы тебя убили зараженные? — с деланым укором осведомился Максим.

— Ты бы остался в погребе, закрытый снаружи железным шкворнем, — с показным безразличием пожал плечами Грин. — Жрал бы консервы и гадил в пустые банки до тех пор, кто-нибудь тебя бы не спас.

— Спасибо, что выжил! — искренне поблагодарил Макс и протянул руку напарнику. — Я — твой должник!

— Тебе спасибо, бро! — ответил Грин и крепко пожал протянутую ладонь. — Меня зовут Никита Гринеев, для друзей — просто Кит.

— Теперь с прозвищем все понятно, Гринеев — Грин, — ухмыльнулся Максим, — и с сакральным именем — тоже.

— Все не так просто, — заговорщицки подмигнул Никита, — я же новичком был, когда в Улей попал, зеленым, неопытным. А еще Умнику доллары предлагал — грины, чтобы он меня отпустил. Вот Философ и прилепил кличку. А когда узнал фамилию, впал в неописуемый восторг как минимум на неделю.

— У меня скучные имя и фамилия — Максим Гордеев, кличку из них не вытянешь, — подумав, сказал Максим, с учетом обстоятельств Каммерер [3] в Стиксе звучало бы интереснее.

— А теперь расскажи, друг мой Мак Cим [4], как ты подорвал эту тварь? — в голосе Грина прозвучали нетерпение и любопытство. — И как активировал дар?

— Я просто подошел к руберу и бросил гранату ему в пасть, — пожал плечами Максим. — А время замедлилось само собой в тот момент, когда понял, что нам настала крышка.

— Да ты — Шакил О’Нил! [5] — засмеялся Грин. — Ты же мог убежать, пока он расправлялся бы с моим хладным трупом?

— Мог, но мы дали друг другу слово, Кит! — Макс пристально посмотрел в зеленые глаза напротив и легко коснулся кулаком его плеча. — Я не бросаю обещания на ветер. Ты тоже мог бы не возиться с моей беспомощной тушкой, а просто прыгнуть в машину и уехать к своим...

— Нет, не мог, — прервал его Грин, и в этом мы с тобой похожи. — А еще мы — гребаные везунчики: если бы рубер не захлопнул свой треугольную бронированную пасть перед взрывом гранаты, нас бы изрешетило осколками.

— Об этом я совсем не подумал, прости, — развел руками Максим. — У нас патроны-то остались?

— Минимум, отбиться сможем лишь от десятка бегунов, — нахмурился Грин. — Запасные магазины я перезарядил. Еще есть две гранаты...

— Чтобы не попасть живым в лапы врага? — уточнил Макс, прищурив глаза и выгнув бровь.

— Нет, чтобы бороться до последнего! — твердым, не терпящим возражений тоном, ответил Никита.

— Окей, расскажи: как долго я был в отключке, и далеко ли нам ехать?

— Ты был бесчувственным мешком с говном часа три или четыре, — ухмыльнулся Грин, помахав ладонью в воздухе, — точнее не скажу.

— Сколько времени требовалось Умнику, чтобы восстановиться после клокстопа? — уточнил Максим.

— Я не знаю, — ответил Никита, — никогда не видел, чтобы он вырубался после ускорений. Наверное, как-то регулировал затраты энергии.

— Мне еще учиться и учиться, — вздохнул Максим.

— Мы с тобой обязательно съездим к хорошему знахарю, который умеет держать язык за зубами, — в задумчивости произнес Грин, почесывая затылок. — И мы уже подъезжаем к точке, где нас ждут Фил и Проф. Это метрах в ста пятидесяти от железной дороги, сразу за границей кластера.

— Тогда заливай базу данных об этих персонажах, — попросил Макс, закрыл глаза и расслабленно откинулся на спинку кресла.

— Оба — бывшие политзаключенные из разных версий СССР, диссиденты. Профессор — бывший ректор Ленинградского Государственного Университета, а Философ — настоящий одессит и очень колоритный персонаж. В Стиксе они нашли друг друга, потому что бесконечно сравнивают свои миры, ищут сходства и различия, обсуждают что было бы, если бы, еще и нас с тобой будут по полной доставать. Но в принципе — мировые дядьки. Если не сможешь поддержать разговор — отмалчивайся или устало закатывай глаза, они любят перетирать одно и то же по несколько раз.