Альтаф Гюльахмедов - Пепел Черных Роз [СИ]

Конные сахалары вскинули, было, свои луки, но тут же опустили их, рассмотрев глухие доспехи воина и взведенный тяжелый арбалет. Рыжий главарь, оскалившись, подался назад, не опуская меча. Быстрым взглядом он окинул горы и криво ухмыльнулся, удостоверившись, что незваный гость один.

Его взгляд не остался незамеченным — латник поднял руку и над грядой остроконечных каменных глыб первого яруса появились еще два рогатых шлема.

Вождь сахаларов обнажил зубы в оскале и невольно сделал еще шаг назад. Арбалеты Ордена бьют на триста шагов, а луки только на двести, да еще эти доспехи, которые не пробить обычным стрелам — они знали это.

«Какая нелегкая занесла их так близко к Горам?!!»- мелькнуло в его голове.

Наступила тишина — лишь тихо крутились в морозном воздухе первые снежинки начинающегося снегопада. Еще немного и начнется метель — самое любимое время для Ворона.

Беглец с нарастающей надеждой переводил взгляд с сахаларов на воинов в черных доспехах. Неожиданные свидетели готовящейся расправы, несомненно, были пограничными стражами Ордена. Значит, он все же добрался до владений Цитадели и сейчас его судьба в их руках…

Суматошные мысли его прервал предводитель сахаларов, уже пришедший в себя от неожиданности. Патрули Ордена редкость на западных отрогах Синих Гор, но Гаурт не впервые сталкивался с ними в других местах, и знал, что из них течет такая же красная кровь, как и из остальных: И, тем не менее, он начал с приветствия и оправданий.

— Приветствуем Хранителей Гор!

Рогатый шлем чуть заметно наклонился.

— Этот ублюдок убил моего брата!

Вновь молчание в ответ.

— Мы из рода Оленей и не воюем с Орденом. Он пока еще на земле Равнин, а это пока не ваши владения. Я должен отомстить. Орден не может запретить сахаларам право законного наказания за убийство?!! — быстро проговорив это на общеимперском диалекте, Гаурт нагло посмотрел на рыцаря, но, встретившись с ним взглядом, внезапно смутился и отвел глаза.

— Законное право?!! — воин усмехнулся и наклонил голову, так что теперь острые рога на его шлеме нацелились на собеседника. Затем он перевел взгляд на юношу.

— Да я убил его, — прохрипел тот, решив, что от него ждут ответа, и закашлялся.

— И еще двоих!.. и еще убью — если на то будет воля Уратэн!

Зарычав от ярости, сахалары рванулись к нему, но рыцарь небрежным движением руки остановил их и, к неудовольствию главаря, они подчинились.

Похоже ситуация полностью переходила под контроль Хранителей Гор, а это грозило Гаурту во-первых потерей беглеца, а, во-вторых, снижением авторитета в собственном племени по возвращении.

С другой стороны, неплохо было бы вообще вернуться. Трое на трое против рыцарей — это очень неравная схватка. Хотя, если попытаться сначала сразить их коней, а затем спрятаться среди холмов — у луков то преимущество, что перезаряжать их можно гораздо быстрее, чем арбалеты.

Затем он вовремя припомнил, как во время похода на Русстрим один из рыцарей на лету ловил посланные в него стрелы, и досадливо скривил губы.

— Продолжай, — обратился Хранитель Гор к юноше, но глаза его пристально наблюдали за главарем сахаларов. Мысли Гаурта явственно читались в его лице.

— Они напали ночью и вырезали поселок!

— Не надо было пасти скот на наших землях! — загалдели сахалары.

— Замолчите! — оборвал их рыцарь. — Я должен подумать.

— Думай быстрее, рыцарь, если можешь! — язвительно процедил Гаурт и за его спиной раздался одобрительный хохот сородичей постепенно подбирающихся поближе. — А не то этот щенок околеет раньше, чем моя месть…

— Я сказал — умолкните! — тихо, но отчетливо перебил его рыцарь, не дав ему закончить, и арбалет развернулся в их сторону, и зашевелились рога на шлемах тех наверху. — А вы, двое — вернитесь туда, где стояли ранее!

Сахалары набычились, но все же отступили, вполголоса переговариваясь между собой.

— Орден не запретил выяснение отношений между равнинниками, — продолжал воин в черных латах. — Война ваших родов произошла далеко отсюда и нас это не касается. Но убийство, которое вы замыслили сейчас, происходит на границе владений Ордена в тени Синих Гор, и потому я не могу оставаться в стороне, как не могу и наказать виновного, поскольку не знаю, кто виноват.

— Ты знаешь, насколько сложны отношения между Орденом и сахаларами, — не пересекая границ вежливой беседы, прервал его Гаурт. — До ваших скал еще полсотни шагов. Ты можешь сделать вид, что ничего не видел и будь уверен — мой род никогда не забудет того…

— Справедливость не покупается и не продается, и я не торговец ею, — процедил сквозь зубы рыцарь. — И если ты разрешишь — я сам буду определять границы Ордена.

И прошу тебя, — добавил он, помедлив и, по всей видимости, стараясь не произносить более резких слов, — не делай так, чтобы я забыл положения Устава и нарушил приказ командира, иначе непристойные слова, случайно брошенные мне, я могу растолковать как вызов и оскорбление Ордена!

Сахалары оскалились, но замолкли. Это было в высшей степени предусмотрительно. В конце концов, никто не помешает рогатым Хранителям Гор просто уничтожить их, сказав позже, что была оскорблена честь Ордена. Все знают несдержанность речей сахаларов и четкое выполнение приказов орденцами. Они продолжали переговариваться вполголоса и Хранитель знал, что сейчас маскируясь они обсуждают шансы на успех внезапного нападения. Он знал, что за голову Хранителя каждому из них обещана огромная по их меркам награда и это будоражило его и радовало. Пусть пытаются. Он давно уже не имел схваток и теперь жаждал их.

Меж тем головы сахаларов занимали мысли в равной степени могущие привести их к возвеличиванию в родном племени и в равной степени к весьма почетному, но абсолютно для них бесполезному оплакиванию их, если они выберут решение неверное в данном конкретном случае.

Даже если потом докажут их невиновность — им то что до этого — их уже не будет! Вот сейчас эти двое наверху сметут с коней наездников, а потом!..

Словно рой мальков рыбешки в прибрежных водах мельтешили мысли в голове предводителя сахаларов.

Гаурт поежился.

«Интересно были ли эти трое при Русстриме, а если были, запомнили ли они, кто руководил сахаларами? Тогда именно Гаурт возглавлял отряд, и голова одного из Хранителей долго сохла привязанная к крупу его коня».

Голова давно ссохлась и все почести положенные ее обладателю, уже стерлись в памяти. Теперь храброму Гаурту нужно было думать о своей собственной такой дорогой ему голове. Ведь судя по донесениям разведчиков, Рыцари и сами собирали в качестве трофеев головы противников… и набивали им рты камнями, чтобы они молчали и на том свете.