Владимир Мясоедов - Сложение сил

— Кстати, раз уж мы в кои то веки нашли время для того, чтобы поговорить по душам…Зачем ты принудила Святослава взяться за изучение магии природы? — Долетел до ушей чародея заданный на английском яызке вопрос Реки, обращенный к эльфийке, сидевшей вместе со всеми. Невольно Олег замедлил шаг и даже усилил чувствительность своей барабанной перепонки, поскольку услышать ответ ему тоже было интересно.

— А тебе не кажется, что это наше с ним личное дело? — Сердито прищурила глаза Лили, недовольно уставившись на беременную индианку. — Он уже большой мальчик, и сам как-нибудь разберется с тем, что и как будет делать.

— Мальчик он конечно большой и даже умный, о чем сложно догадаться по его манере речи, однако с образованностью и кругозором у него пока наблюдаются некоторые проблемы, — поддержала вопрос Анжела, которая тоже знала английский язык, пусть и далеко не в совершенстве. — Так все-таки? Ну, скажи, тут же всем девочкам интересно!

— Не хочу!

Ну, скажи-скажи! — Насела на неё индианка. — Беременных нельзя расстраивать, ты же знаешь? А потому скажи…Или дай потискать ушки!

— Ладно-ладно, скажу! Только не надо меня опять трогать! — Эльфийка с большим трудом отбилась от внезапно расшалившейся Реки. — Все дело в том, что если готовить зелья и эликсиры из подкармливаемых собственной магией и праной ингредиентов, то их мощь вырастет где-то на ранг благодаря синергизму. На два, если принимать будет сам друид-алхимик в организме которого почти своя же магия будет чувствовать себя как дома. С учетом силы Святослава, ему после изучения магии природы будет достаточно просто медитировать каждый день у нас в огородике, а потом в конце лета заниматься привычным с детства трудом по сбору растений и приготовлению их в пищу, чтобы без особого напряжения и малейшего риска зарабатывать тысячи золотых ежегодно.

— Оу, Лили, да ты оказывается крайне меркантильная особа, — засмеялась Река. — Почему же тогда ты вообще ответила согласием на предложение руки и сердца от деревенского увальня, а не стала искать себе какого-нибудь благородного красавчика с толстым кошельком?

— Хочу мужа-архимага ну или хотя бы сильного магистра, а также прилагающиеся к нему власть, комфорт, богатство и безопасность. Причем чтобы быть не одной из многих девок в гареме, а единственной женой, которой достается вся любовь, внимание, забота и подарки. И у Святослава есть все шансы стать воплощением моих девичьих грез, поскольку ему еще даже не тридцать, а он уже истинный маг…И долгоиграющие магические стимуляторы до нашего знакомства не пил ни разу в жизни, а значит минимум один ранг они ему в ближайшие лет двадцать вытянут. Если будут приготовлены им же самим, то успех вообще гарантирован. — Самодовольно ухмыльнулась эльфийка, откидываясь на спинку скамейки. — Ну и немного помогло то, что когда мы только-только познакомились, он уже был без штанов и без трусов, в одних бинтах. Поверьте, девочки, размеры его личной волшебной палочки, вернее полноценного чудодейственного жезла в локоть длинной, вполне пропорциональны габаритам того посоха, который мой муж таскает в руках. И когда он начинает им…

Олег приглушил свой слух и стремительно зашагал дальше, стараясь не покраснеть и как можно скорее изгнать из своего разума картины, возникшие вследствие ознакомления с ну совершенно не предназначенной для него информацией.

Олег поморщился, борясь с накатившими на него чувствами раздражения и стыда. Лишать кого-то жизни ему доводилось далеко не в первый раз, однако нюансы имели важное значение. Из-за тех, кого чародей убил в порядке самозащиты, совесть его не мучила ни сколько. Погибшие во время боевых действий его самого активно убить пытались и неважно, что по приказу. Иногда волшебник принимал решение атаковать кого-то самолично, однако жертвы в этих случаях являлись ну вот совсем не безгрешными. Сейчас же все было несколько иначе, и новобранцы вольного отряда проводили жестокую расправу над теми, кто ни в чем не успел провиниться ни перед чародеем, ни даже перед какими-нибудь другими людьми. Не то, чтобы солдаты последнего пополнения оказались все как один отъявленными садистами, просто им недоставало опыта, а их жертва на свою беду могла похвастаться просто таки феноменальной живучестью.

— Бей его!

— Уползает, тварь!

— Ааа! Мои шубы! Этот ушод вышиб мне шубы!

Два десятка солдат с холодным оружием кружили вокруг чудовища, напоминающего огромного жука, у которого в роду были танки, гигантские кальмары и пиявки. Немного вытянутое в длину антрацитово-черное тело монстра атаковать было практически бесполезно, даже обрушенный в богатырском замахе тяжелые топоры оставляли на биологической броне лишь едва заметные трещины. Пусть они и сочились зеленоватой кровью, однако убить чудовище не могли ну никак. Короткие покрытые грубой шерстью ноги выглядели куда более уязвимыми, особенно в районе суставов, однако добраться до них было не так уж и просто, ибо их верхнюю часть надежно скрывали выросты панциря. А тварь стоять на месте упорно не желала, постоянно смещаясь то туда, то сюда и подвернувшегося ей под лапу человека расплющила бы в лепешку. Более того, несколько раз именно это она и пыталась сделать вполне целенаправленно, махая какой-нибудь из своих конечностей будто бревном. Однако куда больше люди опасались её широкой сплюснутой головы, где рядом с провалом рта метались туда-сюда длинные толстые щупальца, покрытые присосками и пустотелыми полупрозрачными иглами, некоторые из которых уже были обагрены свежей кровью.

Половина солдат с переменным успехом пыталась отвлечь внимание твари на себя, колотя её длинными тяжелыми копьями по голове. Они даже старались метить по большим фасетчатым глазам и иногда достигали цели, разрывая в клочья этот сложный и нежный орган, похожий на мозаику из цветного стекла. Но оставшихся в целости и сохранности фасеток, а также других органов чувств вполне хватало монстру, дабы вполне сносно ориентироваться в окружающем мире и всячески противодействовать попыткам своего убиения. Чудовище металось то вправо, то влево, стремясь дотянуться до людей своими ротовыми щупальцами, которые вдобавок периодически сбивали своими ударами выпады копий. И добротные деревянные древки трещали от натуги, когда по ним проходились эти колючие хлысты, то и дело стесывающие стружку и выбивающие щепу из твердого дерева. Оставшиеся солдаты пытались зайти монстру с флангов или тыла, но работа их была ничуть не проще. Покатый черный панцирь надежно скрывал собою внутренние органы магического мутанта и стремительные удары сабель оставляли на нем лишь едва заметные царапины. Те же, кто махал тяжелыми топорами, могли проломить эту хитиновую броню и оставить небольшую ранку, сочащуюся зеленоватой кровью. Однако расширить её было почти невозможно. Монстр не только не стоял на месте, но умел весьма активно лягаться, причем любой из своих шести конечностей, по толщие способных поспорить с молодым деревцем.