Стивен Кинг - Институт

– Переведем, как только получу добро от Хекла и Джекла [28] Хекл и Джекл – персонажи мультсериала и комиксов «Хекл и Джекл», выпускавшихся в 1950–1970 гг. студией «Двадцатый век Фокс». Две совершенно одинаковые на вид антропоморфные сороки, обманщики и плуты, без конца разыгрывают окружающих и всячески донимают их своими проделками. .

Зик театрально передернул плечами.

– Бр-р-р. Жуткие типы.

Хендрикс решил оставить свое мнение о врачах Дальней половины при себе.

– Вы уверены, что телепатических способностей у него нет?

Зик похлопал его по плечу:

– Да, можете быть уверены.

Пока Хендрикс и Зик обсуждали его будущее, Люк шел обедать. Он до сих пор не оправился от пережитого ужаса, но его терзал зверский голод. На вопросы Стиви Уиппла о том, где он был и что случилось, Люк лишь помотал головой. Он не хотел говорить о баке – ни сейчас, ни позже. Наверное, это как на войне. Тебя призывают, ты служишь, а потом ни с кем не хочешь говорить о том, что видел и что с тобой происходило.

Набив живот феттучини альфредо, Люк заснул. После сна ему немного полегчало, он отправился на поиски Морин и обнаружил ее в Восточном крыле. Похоже, Институт ждал свежей поставки детей. Люк подошел к экономке и предложил помочь с подготовкой комнат.

– Хочу заработать пару жетонов, – пояснил он.

– Нет, я сама справлюсь.

Она старела не по дням, а по часам. Скоро ли начальство заметит состояние экономки и запретит ей выходить на работу? И что тогда? Люку не хотелось знать, что в Институте делают с бывшими сотрудниками (да еще по совместительству стукачами). Вряд ли им положена пенсия.

В тележке на сей раз лежало чистое белье, и Люк незаметно бросил туда свою записку. Он нацарапал ее на листочке для напоминалок, который стащил из ниши с расходниками в кабинете ЭЭГ. Там же он украл дешевую шариковую ручку, которую теперь хранил у себя под матрасом. На корпусе ручки обнаружилась ценная надпись: «АГЕНТСТВО НЕДВИЖИМОСТИ ДЕННИСОН-РИВЕР-БЕНД». Морин увидела записку, прикрыла ее чистой наволочкой и легонько кивнула. Люк пошел дальше.

В ту ночь он долго перешептывался с Авери, не давая тому заснуть. Плана должно быть два, сказал Люк, одним никак не обойтись. Он полагал, что Авери понял. Или надеялся на это.

Потом он еще долго лежал без сна, слушая тихое посапывание мелкого и разрабатывая план. Идея побега казалась ему одновременно нелепой и полностью осуществимой. Камеры давно запылились. А сколько раз Люк болтался по Институту совершенно один, собирая крохи информации и подслушивая чужие разговоры? И никому не было до него никакого дела! Наверняка в коридорах помимо липовых «слепых» зон, о которых Сигсби и ее приспешники на самом деле прекрасно знали, были и настоящие (по крайней мере он на это надеялся). Уравнение, если вдуматься, очень простое. Попытка не пытка. Иначе – Штази-огоньки, фильмы, головные боли и бенгальский огонь как команда к действию (какому?). А в самом конце – пчелиный гул.

Когда опыты прекратятся, считай, через 3 дня перевод.

На следующий день Тревор Стэкхаус пришел в кабинет миссис Сигсби. Она сидела над раскрытой папкой, читая и делая какие-то пометки. Не отрываясь от чтения, она молча подняла вверх указательный палец. Стэкхаус подошел к окну, выходившему на Восточное крыло так называемого Общежития – можно подумать, у них тут настоящий кампус. В глухом лесу на севере штата Мэн, ага. Он увидел, что возле торговых автоматов, которые недавно укомплектовали новыми закусками, пасутся двое-трое детей. Алкоголя и сигарет в той комнате отдыха не было аж с 2005 года. Восточное крыло частенько оставалось полупустым или вовсе простаивало без жильцов, а если жильцы и были, они вполне могли покупать себе спиртное и табак в автоматах Западной комнаты отдыха. Кто-то пробовал и больше не пил, но многие (главным образом те, кого внезапные жизненные перемены вогнали в жестокую депрессию) быстро привыкали. Впоследствии они становились самыми беспроблемными подопечными Института, так как ради жетонов были готовы на что угодно. Карл Маркс называл опиумом для народа религию, однако Стэкхаус имел на этот счет свое мнение. «Лаки страйк» и «Бунс фарм» (излюбленный напиток местных леди) тоже отлично работают.

– Так, все, – сказала миссис Сигсби, закрывая папку. – Теперь я готова побеседовать, Тревор.

– Опаловая команда везет четырех новеньких, – сказал Стэкхаус. Он стоял, широко расставив ноги и сцепив руки за головой – как капитан на палубе своего корабля, подумала миссис Сигсби. На нем был фирменный коричневый костюм, ужасный выбор для середины лета, но Стэкхаус, по всей видимости, считал эти костюмы неотъемлемой частью своего имиджа . – Столько подопечных у нас не было с две тысячи восьмого года.

Он наконец отвернулся от окна – все равно смотреть было не на что. Иногда – а вернее, часто – дети начинали его бесить. Учителя в этом смысле достойны восхищения: годами имеют дело с малолетними уродами, лишенные возможности даже отвесить шлепок или ударить током смутьяна вроде Николаса Уилхолма (ныне, к счастью, нас покинувшего).

Миссис Сигсби сказала:

– Были времена – еще до нас с вами, – когда здесь собиралось больше ста детей. Имелся даже список очередности .

– Да, да, список очередности – это прекрасно. А меня вы зачем позвали? Опаловая группа сейчас на выезде. Один случай требует особого внимания, я сегодня и сам туда вылетаю. Ребенок находится на охраняемой территории.

– В реабилитационном центре, вы хотите сказать.

– Верно. – Высокофункциональные ТЛК обычно неплохо социализировались, а вот у ТЛП, наоборот, были проблемы с общением. Они часто становились алкоголиками или наркоманами (чтобы хоть как-то заглушить поток непрерывно поступающей информации, полагал Стэкхаус). – Однако дело того стоит. Она, конечно, не Диксон – у того способности просто феноменальные, – но близко. Говорите, что вас беспокоит, и дайте мне вернуться к работе.

– Не то чтобы беспокоит… Просто хочу обратить ваше внимание на одну вещь. Только не стойте над душой, ради бога, вы меня нервируете! Возьмите стул.

Пока Стэкхаус подтаскивал себе стул, миссис Сигсби нашла на рабочем столе компьютера видеофайл и включила его. То была трансляция с видеокамеры над торговыми автоматами – мутная картинка дрожала и примерно каждые десять секунд прерывалась помехами. Во время очередного перерыва миссис Сигсби нажала паузу.

– Во-первых, – противным менторским тоном заговорила она, – обратите внимание на качество изображения. Это совершенно неприемлемо. А ведь такую же отвратительную картинку выдает по меньшей мере половина наших камер. В замшелом ночном магазине Бенда камера и то лучше. – Она имела в виду соседний поселок Деннисон-Ривер-Бенд. И была, конечно, права.