Алексей Рудаков - Боги Падшие

– И теми, кто таковыми не является, – повторил его слова знаток Закона, задирая голову к небу: – Как же, как же, было такое… Секундочку, – принялся он копаться в памяти, не обращая внимания на недовольно зашумевшую команду «Оскала».

– Послушайте, наварх, – опасливо косясь на Трубия, начал Шорос: – У нас была договорённость и не хорошо менять её после раздачи карт. Джентльмены так не поступают.

– У нас была договорённость в части раздела содержимого складов, – парировал Змеев, складывая руки на груди: – Секстер, увидев который вы решили уйти, к нашим договорённостям дела не имел.

– Вы обвиняете меня в трусости? – Шагнул тот вперёд, кладя руку на эфес сабли, но тут старик, вынырнув из глубин своей памяти прищёлкнул пальцами.

– Вспомнил! Прецедент Камулла и Юнисалья! Восемнадцать лет назад! Господа, – он обвёл присутствовавших победным взглядом и азартно потёр руки: – Я рад, что могу положить конец этому маленькому спору! Камулл, будучи членом Союза был вынужден позвать на помощь Юнисалью, только собиравшегося вступить в наши ряды. В ходе боя капитан Юнисалья захватил посредством абордажа транспорт с грузом шелка. Илинийского шёлка, господа. По прибытию на Кураг, Камулл потребовал делёж добычи в соответствии с Законом, на что Юнисалья ответил отказом, – старик вновь щёлкнул пальцами: – Точь-в-точь, как у вас, господа. Тогда Совет Союза постановил, что любая добыча, не оказавшаяся под условиями дележа, – Трубий прервался, глядя на Шороса: – Вы же заранее не знали о Секстере, капитан? Так вот, – дождавшись его недовольного кивка того продолжил он: – Добыча, не обговоренная до боя и захваченная командой, не входящей в Союз, – последовал кивок в сторону Змеева: – Считается собственностью таковой команды, не давая права члену Союза претендовать на оную! Таков Закон, господа!

– Ты ничего не путаешь, старик? – Угрожающе наклонился в его сторону Шорос, но Трубий и ухом не повёл: – Капитан Шорос, – гордо задрал он подбородок: – Я – хранитель Закона, а его положения, нравятся они вам, или нет, обязательны к соблюдению! Таков Закон!

Но, – начал было он, но послышавшийся у него за спиной разочарованный шепоток – команда, хоть и была разочарована таким поворотом, но спорить с Законом не собиралась, вынудил капитана отступить, продолжая нервно теребить рукоять сабли.

– Ну вот, дорогой Шорос, – примирительно развёл руками Змеев: – Вот всё и разрешилось.

– Ничего ещё не разрешилось! – Дёрнулся тот, словно от удара: – Эти замшелые правила давно следовало пересмотреть! И я уверен, – смерил он наварха недобрым взглядом: – Они будут пересмотрены – вот тогда мы и поговорим.

– Закон обратной силы не имеет, – оставил за собой последнее слово Трубий, ничуть не убоявшийся его гневного вида: – Совет может отменить эту статью, но на текущую ситуацию, – он подмигнул Змееву: – Такое решение силы иметь не будет!

– Таков закон, капитан, – улыбнулся Шоросу Змеев: – Закон, как говорится, суров, но на то он и Закон!

Следующие несколько недель, заполненные авральными работами по приведению Секстера в порядок, хоть и показались экипажам обоих кораблей кромешным адом, но всё же принесли с собой несколько событий, достойных более широкого упоминания.

Так, Змеев, сумев напроситься на приём к давешнему старику, узнал для себя много нового в части местных Законов. Казавшаяся с стороны вольготной и необременённой правилами жизнь ловцов удачи, на деле оказалась жестко регламентированной, определяя и ограничивая каждый шаг оказавшегося на Кураге человека.

Было расписано буквально всё – начиная от размера выплат и до того, на какие развлечения кто имеет право. Кабаки, гостеприимно распахивавшие свои двери перед каждым, предлагали, что напитки, что женщин в строгом соответствии с рангом каждого посетителя и как бы не тряс мошной, скопивший капитал трюмный, претендовать на услуги, полагавшиеся офицерам, он не мог.

Радуясь своему гостю Трубий помог и с составлением контрактов – Корабельных Договоров, регулировавших выплаты экипажу, так что, к концу ремонта, и этот вопрос был успешно закрыт.

Ремонт же, несмотря на все старания Змеева, пробил здоровенную дыру в их капитале и это несмотря на то, что он, экономя каждую копейку, привлёк к работе всех – и техников и пилотов, и офицеров, вызвав у Йоты неподдельное удивление – обычно техники работали одни, оставляя на долю экипажей только приёмку исправных узлов. Но даже это, вкупе с отчаянной торговлей за модули, практически опустошило их счёт оставив на нём меньше сотни тысяч кредитов. А ведь ещё следовало пополнить боезапас, загрузить припасы и, что тоже грозило приличными тратами, выделить людям средства пусть для короткого, но полноценного отдыха.

Ещё одним событием стал набор пилотов и техников – идти на неукомплектованном корабле Змеев решительно не хотел и лично прибыв в «Арбалет» взяв с собой Дорию, благо полномочия наварха, о чём ему поведал всё тот же Трубий, это позволяли.

Теперь над торчащей в небо стрелой высветился силуэт Секстера, на боку которого, иначе не позволяла высота проекции, горели легкомысленные крылышки.

Кандидатов им пришлось ждать долго – что поделать, пилоты товар штучный и Змеев, отправляясь в заведение, особо и не надеялся на пополнение экипажа до штатного состава. Сходные мысли владели и Дорией, который потягивал своё пиво с откровенно грустным взглядом – старина Ом, не добавляя радости им обоим, только печально вздохнул, услыхав о цели их визита.

В тишине, нарушаемой только стуком донышек кружек по столу, они провели почти час, когда двери приоткрылась и в помещении появилось сразу два кандидата.

– Пилот Донс, – представился первый замерев у стола.

– Пилот Шерка, – последовало приветствие второго.

– Мы увидели знак найма, – продолжил первый: – И хотим предложить вам свои услуги.

– Так точно, – кивнул второй, и они оба замерли, ожидая реакции нанимателей.

– А вы разве не должны по одному заходить? – Раздражённый долгим ожиданием сдвинул брови Змеев: – Давайте по одному.

– Мателотаж, – пояснил второй: – Мы только вместе.

– Именно так. Куда один, туда и второй. Поэтому и вместе. Стрелки мы.

Знаком попросив их отойти, Змеев склонился к Дорию.

– Мателотаж? Это что такое? – вполголоса осведомился он: – Они что? Из этих? Не мужской ориентации?

– Педики? Нет, что вы, – даже чуть отодвинулся от него комэск: – Мателотаж – это соглашение или обязательство двух людей, двух мужчин, что с определенного момента у них всё общее – это и награбленное, и еда, и выпивка, и женщины. Навроде тесного союза, в хорошем смысле этого слова, наварх. Братство, если хотите. И если один погибает, то второй, или остальные, наследуют всё его имущество, включая долги и обязательства – вплоть до кровной мести. Редкий обычай, но, – комэск с интересом взглянул на кандидатов: – Древний и вполне законный.