Виктор Точинов - Хронофлибустьеры

– Отложим… – покачал я головой. – Начальство на подлете, ему и решать.

Едва это сказал – вдали послышался стрекот вертолета. Пожалуй, даже не одного.

Человек был одет в морскую форму гражданского флота, причем в парадную: черные брюки, белый китель (впрочем, белым он остался мало где, измазанный кровью и гарью). Галуны на плечах и рукавах информировали, что относится моряк к командному составу «Котлина».

А для пассажиров, в знаках различия не разбирающихся, на груди болтался бейдж, как-то уцелевший во всех перипетиях и даже не испачканный. Запаянная в пластик карточка на двух языках информировала, что имеем мы дело с Дмитрием Савичем, помощником капитана по пассажирской части.

Состояние паспома к беседам не располагало, попытки привести его в сознание к успеху не привели. Он получил две раны, жизни не угрожавших, – зацепили обломки надстроек, разносимых ядрами. Здоровенная гематома на голове свидетельствовала о закрытой черепно-мозговой травме.

Эвакуацию раненого на материк ЛБ решил пока отложить.

– Подлатайте его в здешней медчасти, – скомандовал он медикам. – Мне он нужен способным к разговору как можно быстрее.

Сейчас специалистов на борту «Котлина» хватало с избытком, не только медиков. Теплоход буквально кишел народом. Одни возились с отверстиями, оставленными ядрами, замеряли их, фотографировали, другие брали пробы крови, пятнавшей палубу, третьи, четвертые и пятые занимались какими-то еще делами во внутренних помещениях, – и все делали торопливо, в авральном порядке. Времени у нас было очень мало, ночи сейчас коротенькие, а едва рассветет – начнется обратный отсчет до момента обнаружения «Котлина» теми, кто его активно ищет. К тому времени все должно быть закончено.

Соколов метался по всему судну и умудрялся как-то руководить экспертным бедламом. Я же в этой суете чувствовал себя лишним и ненужным. Наше дело – подводная безопасность, а здесь епархия Ротмистра, и лучше бы не мельтешить у него под ногами. Однако шеф мой намек, что ОСВОДу неплохо бы отправиться на берег и отдохнуть, проигнорировал. Оставайтесь, дескать. Мало ли что…

Я в его «мало ли что» не верил. Теплоход уже атаковали, причем явно не из-под воды, и уже сделали с ним, что планировали… Никто не покусится на пустую скорлупу от ореха.

От безделья отвлеченно поломал голову над вопросом: как, интересно, г-жа Лернейская умудрится за отпущенный нам недолгий срок состряпать версию произошедшего с «Котлином», пригодную для широкой публики? Следы обстрела ей не спрятать, не замаскировать, тут не на один день ремонтно-восстановительных… Не говоря уж о том, что заменить деформированные ядрами листы наружной обшивки удастся только в сухом доке.

Можно было бы замаскировать повреждения еще большими, имитировав взрыв или столкновение. Но больно уж они, повреждения, на большой площади разбросаны. Нет и не бывает на круизных теплоходах ничего, способного взорваться с такими разрушительными последствиями. А столкновение, раскурочившее половину судна, сразу вызовет вопрос: а с чем, собственно, «Котлин» столкнулся?

Ладно, пусть над проблемой ломает голову Лернейская. У нас и без того найдется, чем заняться – надо отыскать хронофлибустьеров и навсегда прикрыть их промысел.

Лернейская, легка на помине, вскоре объявилась на «Котлине» лично, прилетела очередным вертолетом. Институтские вертушки так и сновали в ту ночь между берегом и теплоходом, плюс к тому недавно подошло наше судно, НИС «Мурена», – по сути, то была плавучая лаборатория, позволяющая на месте произвести исследования и экспертизы, требующие особой срочности.

Г-жа вице-директор прогулялась по палубе, заглянула во внутренние помещения, посматривая вокруг без особого любопытства, как мне показалось. Пробоины изучила более внимательно, поинтересовалась, не обнаружены ли ядра. Услышав, что одно нашли, кивнула удовлетворенно.

Затем подозвала босса, меня и Соколова, распорядилась:

– Собирайте ваших людей, готовьте эвакуацию. Мои сотрудники заложат заряды и через сорок минут эта лоханка отправится на дно.

Единолично принять такое решение Лернейская имело полное право: в конце концов, обеспечение секретности – ее зона ответственности. Однако само решение вызывало вопросы…

Нет, логично рассуждая, г-жа вице-директор права. Избежать нездоровых сенсаций можно лишь одним способом: не дожидаясь рассвета, затопить «Котлин» здесь, вдали от района активных поисков. Самый простой вариант… Но не факт, что самый лучший.

Мои сомнения немедленно озвучил Соколов:

– Вместе с «Котлином» на дно могут отправится многие важные улики, впопыхах нами не замеченные.

– Зачем нам улики? – холодно парировала Лернейская. – Доказывать вину в суде никто не собирается.

Ротмистр гнул свое:

– Нам будет гораздо легче поймать этих корсаров, если поймем, с кем имеем дело, кто они и откуда…

– Не надо ничего понимать. О галеоне-призраке мне все уже известно: название, водоизмещение, где и когда построен… Знаю даже, где срублен лес, пошедший на постройку корабля.

Мы, все трое, уставились на нее недоуменно.

– На берегу все расскажу, сейчас некогда, – отсекла г-жа вице-директор попытки задать вопросы. – Начинайте эвакуацию.

Поспать удалось лишь четыре часа, хотя я с удовольствием пообщался бы с подушкой и вдвое больше, и втрое… Но не сложилось. Лучи взошедшего солнца протиснулись в узкую щель между занавесками, – и разбудили, угодив ровнехонько на мои веки. Перевернулся на другой бок, попытался задремать снова, не получилось: за окном, в кронах сосен, надрывался хор мелких пичуг, и хрипло вторили ему несколько соек.

Через несколько минут я понял, что больше не усну, с завистью посмотрел на безмятежно посапывающую Нейю (я продолжал мысленно называть ее так, Надеждой она становится для меня после свадьбы). Поднялся, бесшумно оделся и вышел из коттеджа на улицу.

Раннее утро было шикарное, но меня оно не радовало. С радостью променял бы все красоты просыпающейся природы на возможность подрыхнуть еще.

Ну и чем прикажете заняться? До совещания почти четыре часа, делать решительно нечего…

Издалека заметил Соколова, шагавшего к причалу с каким-то белым свертком под мышкой, и тоже направился в ту сторону, решив, что негоже на совещании клевать носом, а утреннее купание разгонит сонливость, – но был по дороге перехвачен Лернейской. Интересно, она спит хоть когда-нибудь?

– Решил окунуться, Дарк?

– Не окунуться, всего лишь искупаться. – Для постороннего моя реплика прозвучала бы странно, но Лернейская все поняла. – Устал вчера, толком не выспался…