Виктор Точинов - Хронофлибустьеры

– Они не возвращаются. Они у хозяина одноразовые.

Определенная логика в таком обустройстве точки перехода прослеживалась. Наверняка Гуа не нужны случайные попаданцы в его болотистый мир, – там они не в силах помешать планам хозяина болот, он любого попаданца при нужде прихлопнет как муху. Но здесь, где Гуа далеко не всесилен, регулярные пропажи людей вызовут активные поиски, причем в непосредственной близости от точки перехода. Того и гляди засветятся амфибии, для здешней фауны не характерные, в учебниках по зоологии не описанные.

В портал же, расположенный в воздухе, не заплывет купальщик или рыбак на резиновой лодке. Самолетам и вертолетам здесь делать нечего, а случайные вторжения залетающих в Ззуусс чаек или ворон Гуа как-нибудь переживет. Но как теперь быть нам, в способности к полетам далеко уступающим и чайкам, и воронам?

У меня в голове вертелись мысли об аэростате (и были признаны бредом), потом о мотодельтоплане (это чуть реальнее, но не намного), а Рада продолжила свои манипуляции с навигатором. Спустя недолгое время сообщила:

– Я еще раз привязалась к спутникам. Точность теперь до трех метров. Кажется, можно попробовать.

– Что попробовать? – не понял я.

– Проскочить на нашей таратайке. Разогнаться и вот так… – Ее ладонь изобразила нисходящую траекторию. – В десяти метрах дальше края обрыва и в четырех метрах ниже нужная точка.

К обрыву тянулась довольно ровная травянистая пустошь, причем под уклон. Разогнаться в принципе можно, да вот только не понять, до какой скорости удастся это сделать на тихоходном «Рейнджере». Если перескочим нужную точку, то просто шлепнемся в озеро. А вот если недотянем… приземляться будем жестко, на прибрежные каменные глыбы. С высоты пятиэтажного дома.

– Замечательно ты придумала. Может, и за руль сама сядешь?

– Не, я больше по мопедам, на байке тоже могу… Решай сам. Или прыгаем, или давай думать, как нам стырить вертолет. Проще всего взять напрокат, я считаю, а потом пилоту пинка под зад. С управлением разберешься?

Думал и решал я минут десять. Переводил километры в час в метры в секунду, вспоминал точное значение ускорения свободного падения и пытался решить простенькую задачку из школьного курса физики. Самое поганое, что я не представлял, какую скорость реально сумеет набрать «Рейнжер» – подвернется под колесо невидимая в траве кочка и все расчеты пойдут псу под хвост.

– Рискнем, пожалуй. На спидометр смотреть не буду, выжму из двигателя все, что смогу. Если промахнемся, может хоть амфибия не потонет. Но если вдруг пойдет ко дну и придется выбираться, Мелкий на тебе, а я прослежу за Властимиром и Хуммелем.

– Заметано. Гляди-ка, рыбачки заявились… Ты уж лучше не промахивайся, весь клев людям испоганишь.

Действительно, два рыболова на противоположном берегу обустраивались и расчехляли удочки. Лишние свидетели… ну да ладно, начнут болтать, – кто им поверит? Переборщили, решат, со спиртным на рыбалке.

Мы вернулись к «Рейнджеру». По дороге я отволок в сторону пару каменных обломков, способных помещать разгону.

– Погоди, не хватайся за ручку голыми руками, – предупредил я Раду. – Сейчас…

Я галантно распахнул перед ней пассажирскую дверцу, предварительно обмотав руку тряпкой. Сок борщевика имеет интересное свойство: в темноте безвреден (если не принимать внутрь, разумеется), но под воздействием солнечного ультрафиолета в нем начинаются химические процессы, для кожи губительные.

Узнав, что мы затеяли, Властимир-М обозвал нас самоубийцами и торопливо начал натягивать спасательный жилет. Мелкий возражать не стал, ему было все равно, а Хуммель продолжал спать, счастливец.

Я отъехал подальше от обрыва, увеличивая разгонный путь. Двигатель взревел. Рада выкрикнула:

– Полный вперед!

И мы понеслись…

Двое рыбаков, только-только забросившие удочки, услышали рев «Рейнджера», оторвали взгляды от поплавков и стали свидетелями незабываемого зрелища: машина необычного вида и камуфляжной расцветки показалась над обрывом и, не сбавляя скорости, сиганула вниз. Но до воды не долетела, исчезла в воздухе.

Миг невесомости, затем глазах у меня потемнело, затем я ощутил толчок и услышал громкий всплеск, но светлее не стало…

Через мгновение я разглядел подсветку приборной панели, и стало ясно, что со зрением все в порядке. Мы прибыли на Ззуусс, а здесь была глубокая ночь.

Яркие и незнакомые созвездия сияли над головами и отражались в ночном зеркале вод. Вокруг раскинулись затопленные болотистые джунгли. Там кишела жизнь – зубастая, хищная, каждое мгновение поедающая кого-то – чтобы через секунду быть сожранной самой. Подробности охот и поеданий было не разглядеть, однако звуковое сопровождение пиршества мы слышали во всем его чавкающе-хрустяще-квакающем великолепии.

Вокруг бортов «Рейджера» поверхность кипела от всплесков, но попробовать вездеход на зуб местные хищники не спешили. Возможно, отпугивали размеры, собрались здесь далеко не самые крупные представители фауны Ззуусса. Хотя я подозревал, что хищных лягух и саламандр удерживает на расстоянии ядовитый сок борщевика, которым буквально пропиталась наша амфибия. Жаль, что эта защита ненадолго, – растворится, смоется.

Появились мы на Ззууссе в воздухе, но не высоко, метрах в полутора или в двух от водной поверхности. Плюхнулись шумно, но повреждений «Рейнджер» не получил и даже воды не зачерпнул. Двигатель я немедленно заглушил, – прежде чем куда-то двигаться, стоит осмотреться, не привлекая лишнего внимания.

Осмотрелись. Никто из здешних тварей не проявлял любопытства к прибывшим. Похоже, в месте десантирования присутствовали лишь неразумные обитатели Ззуусса. Эхолот – самый обычный, для рыбаков предназначенный – показывал, что глубина под нами полтора метра, а зверюшки плавают вокруг умеренных размеров (хотя и они могли стать опасными в случае массированной атаки, но пока не нападали).

Однако я хорошо помнил многотонных земноводных, запечатленных в памяти мертвого «головастика» и первым делом поставил несложный эксперимент: высыпал из пробирки щепотку пороха, самого обычного, добытого из разобранного патрона. Крутанул колесико зажигалки – порох исправно вспыхнул. Уже кое-что, беззащитными мы не останемся…

Сняли тенты с салона и с грузового отсека, – дождь вроде не намечался, а от атаки брезент не спасет, только будет мешать стрельбе. Установили на корме турель, позволявшую стрелять с сектором обстрела триста шестьдесят градусов. На турель укрепили штуцер, назывался он «Тираннозавр-нитроэкспресс.577», и название подразумевало, что пуля позволит завалить одноименного ящера, если такой вдруг подвернется под выстрел. Насчет тираннозавра не уверен, однако неподготовленного стрелка отдача штуцера с ног валит запросто – надо принимать особую позу и к тому же обладать внушительной массой тела, иначе никакие ухищрения не помогут.