Дмитрий Орлов - Смотритель

— Что это за шутки? — обратился Аристарх к двум охотникам, сидящим за столом, не обратив внимание на совет подошедшего к нему механоида.

— Ну, это еще не шутки, — ответил за охотников стоящий перед ним убийца троллей. — Веселье начнется гораздо позже, уж поверь мне, мочевой пузырь у тебя определенно не выдержит, — заверил его механоид и ударом ноги отключил сознание Колошина.

Глава-22.

Сознание, как обычно и бывает в таких случаях, приходило не в одиночку, а в сопровождении закадычной подруги с коротким именем «Боль». В глаза бил яркий свет, и Аристарх захотел прикрыть их ладонью, но его планам помешали кандалы. Точнее говоря, это были цепи, которыми он был прикован к решетке. Клэр, насколько он мог судить, рядом не было. Не с первого раза, но постепенно глаза стали привыкать к яркому свету, и Колошин все отчетливее начал различать окружающую обстановку. И первое что он увидел, был стоящий перед ним механоид.

— Я рад, что ты сам пришел в себя, а то уж было подумал, что предстоит приводить тебя в чувства ударами по лицу, — произнес обладатель стального тела. — А я ведь довольно часто ошибаюсь с силой удара, и в твоем случае это гарантированно бы произошло. Вижу, ты пока не особо понимаешь, о чем идет речь, но обещаю, скоро ты все узнаешь.

Аристарх действительно мало что понимал из речи механоида, нет, слова он разбирал, но к чему клонит жестянка до него пока не доходило. Он не особо хотел вникать в поток незамутненного сознания, рожденный в поврежденном мозгу механоида, а в том, что повреждения имелись, Аристарх совершенно не сомневался. Надо быть действительно больным на всю голову, чтобы становиться механоидом. Жестянка с маской охотника продолжала бубнить о каких-то карах, которые в скором времени должны были обрушиться на голову Колошина, да и вообще на весь орден. Потом было что-то насчет новой силы, которая будет править в Мун-сити. Голова у Аристарха раскалывалась от боли и очередные угрозы о захвате города и новом всеобщем правлении не способствовали унятию боли.

— Послушай, чудо железномордое, ты крут и никто в этом не сомневается, но не мог бы ты заткнуться, и без тебя тошно, — произнес Аристарх, закрывая глаза.

Реплика прикованного к решетке человека, заставила иссякнуть поток угроз, лившийся из-под маски охотника. Удивительно, но после того как механоид замолчал, голова Аристарха перестала болеть. Но вместо этого он оказался в шкуре человека, которому сломали ребро.

— Вот черт, мне нужно сдерживать себя, — произнес механоид, смотря на свой правый кулак, затянутый в кожаную перчатку.

Механоиду пришлось несколько раз сжать и разжать ладонь, прежде чем он взял себя в руки.

— Не буду скрывать, мне хочется тебя убить, но убить тебя сейчас самому, это тупо, и лежит на поверхности, — объяснил он, прохаживаясь пред Аристархом от стены к стене, благо камера была довольно небольших размеров. — У меня на твой счет более изысканная судьба.

— Вижу у тебя какие-то особые претензии и не сильно ошибусь, предположив, что они старые, — перетерпев боль, произнес Аристарх.

— Ты прав, думаю, уже не стоит дальше затягивать представление, и пора открывать карты, — произнес механоид и, остановившись напротив Аристарха, снял маску охотника.

Аристарх и вправду пытался узнать обезображенное лицо, но так и не смог определить, кто это был.

— Извини кореш, но твой фэйс определенно не запечатлелся в моей памяти, — объяснил Колошин свою реакцию на сие представление, и она оказалась явно не той, на которую рассчитывал механоид. — Может, намекнешь, где мы могли пересечься, я был бы признателен.

— Ты виновник того, кем я сейчас стал.

— Чувак извини, но это не особо помогло.

— Я Грог.

В голове Аристарха промелькнуло что-то знакомое в этом имени, но он знал, что этого не может быть.

— Ты пытался вышибить мне мозги, когда я собирался отправить к праотцам мою бывшую девушку. Достаточно прояснил ситуацию?

— Вполне, — вынужден был согласиться Колошин, в памяти которого мгновенно всплыл момент, когда Грог готов был лишить жизни Клэр.

Грог стоял перед ним, но Колошин точно помнил, как пуля вышибла мозги подонку, и как он упал, заливая кровью мостовую.

— Сомневаюсь, что это был ты, после прямого попадания в голову, не выживают. А труп того человека увезли представители совета.

— Вот именно, представители совета, а ты умудрился, выстрелив мне в голову, не задеть мозг, — усмехнулся механоид.

— Выходит Клэр была права, мозг у тебя как у котенка, — заметил Колошин, и сразу закашлялся, сплевывая кровь после полученного удара в живот.

— Остришь, значит? Скоро желание шутки шутить у тебя пропадет, хотя если сможешь острить, то я с удовольствием на это посмотрю. Правда, еще никого не было в хорошем настроении после того как ими занимался один из наших техников.

— Ну, если мне шутить не придется, то может, поделишься информацией, где Клэр? Или она сумела надрать ваши ржавые задницы?

— Ею займутся другие, точнее говоря, тролли, она ведь устроила откровенное побоище, — усмехнулся Грог, хотя с его физиономией это было довольно трудно. — Убить два десятка троллей, это я тебе скажу, тянет на смертную казнь.

— Зря скалишься, тебе надо было ее убить, иначе она вас из-под земли достанет.

— Убить Клэр, мысль просто замечательная, но этим займусь не я, а ты.

— Возможно, твой мозг и не погиб от моей пули, но повредил я его основательно, — здраво предположил Аристарх. — Я даже в бреду не подниму на нее руку, а вот тебе башку оторву однозначно, да так чтобы ее даже к заднице не смогли пришить.

В этот момент до слуха Аристарха долетел отвратительный звук скрипа давно не смазываемых колес.

— Вот и наш доктор, легок однако на помине, — повернулся механоид к двери из-за которой доносился скрип. — Оставлю я вас, пожалуй, наедине, не люблю я всей этой кровищи и нечеловеческих криков.

Дверь отварилась, и в камеру вошел, толкая перед собой металлический стол на железных колесах, уродец с четырьмя руками. Аристарха это нисколько не удивило, тела механоидов состояли из металла, и наличие дополнительных манипуляторов может быть ограниченно только больным разумом этого урода.

Грог надел маску и покинул камеру, оставив Аристарха один на один с четырехруким механоидом. На столе, придвинутом вплотную к прикованному Аристарху, лежало довольно много инструментов, и все они были весьма узкой направленности. В основном для того чтобы чего-нибудь отрезать, а потом… а потом отрезать еще раз. Одним словом перспективы вырисовывались не особо радужные.

Техник, оглядел Аристарха взглядом скульптора, решающего какие части камня, по его мнению, являются лишними. Наконец решив для себя эту проблему, он прикрепил левую руку Колошина к решетке еще одним зажимом чуть выше локтя и резким движением отсек Аристарху предплечье. Вырвавшийся из груди протектора крик боли никак не подействовал на техника, и он продолжил работать, словно перед ним был не живой человек, а бездушный кусок камня. Две механические руки легко удерживали бьющегося в агонии Колошина, и последнее что он запомнил, это капающая кровь с лезвия которое поднялось для следующего удара. Сам удар Колошин уже не видел и не чувствовал, из-за потери крови он лишился сознания.