Александр Шишковчук - Схрон. Дневник выживальщика

Стряхнув с груди шелуху семок, поднялся, осмотрелся. О, ништяк! Кругом на ветках приветливо свисают оранжевые плоды. Сорвав апельсин, обтер о трусы, зубы радостно впились в сочную мякоть. Тут же сожрал еще один. Надо найти шмотки. И револьвер. Он мне особенно дорог. А, вот же он! Валяется в траве, бедняга. Я заметно повеселел, подхватил оружие, неспешно двинул по тропинке, не забывая подкрепляться вкусными цитрусами. Помимо плавок, на мне почему-то лишь волчья шапка, а также увесистая лента зарядов для гранатомета. Куда идти-то?

К щебету птиц прибавились голоса. Звонкие, как перебор гитарных струн. Хм, телочки? Определил направление и туда. Хоть подскажут, где Диму, ну то есть Брахму, искать. Хорошо хоть трусы не посеял, с облегчением подумал я. Впрочем, об этом зря беспокоился.

Осторожно раздвигаю буйную листву. Небольшой пруд и вокруг… десятки веганок… плещутся, загорают, смеются. От обилия голых сисек, стройных ног, задниц перехватило дыхание. Они ж сектантки, доходит до меня, наверно, так принято здесь. Райское местечко. Козырно, блин, устроился Спаун! Тоже так хочу! Может, одолжить пару девиц? А что, прокормить — прокормлю. Вегетарианки ж, тушняк не едят. Нет, стоп. Лена, скорей всего, не одобрит. Так что, ну его нах, такие мысли. Буду гонять в гости к Диме… почаще.

Снял с плеча оружие, снаряды. И чуть поколебавшись — плавки. Спрятал под куст револьвер. Не стоит пугать красавиц смертоносными стволами, просто выйти на контакт. Но мое основное орудие предательски зажило своей жизнью. Вот, черт! А, пох!

— Привет, девчата! — с треском ломлюсь из кустов, бегу к берегу и бомбочкой ныряю в воду. — Эхе-хэй!

От воплей и визгов заломило в ушах.

— Ну, Санек, чего ж ты творишь, блять? Вчера нормально погудели! Или не хватило? Зачем баб моих перепугал? Аж заикаться стали! Эх, Санек, Санек…

— Да, ладно, Дима, жалко что ли?

Хотя по глазам видно, что жалко. Спаун строго глядит, прихлебывая травяной чай из пиалы, сопит. Молчу. Мне не в чем себя винить. После кипеша в оранжерее сбежались охранники. Пришлось немного помахаться, пока не доказал, что являюсь другом Брахмы. Сидим сейчас в его фазенде, гоняем чаи. Здесь, кстати, успели прибрать следы вчерашнего разгула.

— Короче, все готово, вон твое барахло, — сказал Спаун. — А ты готов?

— Естественно.

— Тогда идем, провожу.

Быстро натянул великолепный зимний костюм, бронежилет, разгрузку, прочую крутую снарягу, которую Дима презрительно назвал «барахлом». Боеприпасов заметно убавилось. Нда, хорошо вчера постреляли, с досадой подумал я. С эскортом тощих, как собаки, воинов прошли через поселок. Встречные почтительно кланялись Брахме, а меня провожали подозрительными взглядами. Конечно, массивная комплекция и вооружение вызывала ужас и трепет в глазах этих дохляков. У ворот остановились.

— Твой транспорт, Санек.

— Круто, спасибо, Великий Брахма! — Я скептически разглядывал оленью упряжку. Два рогатых зверя нетерпеливо перетаптывались, фыркая и мотая башками.

— Не надо ерничать, Сань. Это лучшие разведывательные олени. Экологический транспорт, одобрено Брахмой, между прочим. При езде автоматически улучшается карма, хех.

— Ну, это меняет дело, конечно.

— Давай, если все сделаешь, как договорились, избавимся от ублюдка-полковника и друганов твоих вытащим.

— Не сомневайся, — я поправил на плече сумку с посылкой, завернутой в расшитый золотом капюшон Белого Брахмы.

— Держи вот. Пригодится. — Дима протянул пакет, туго набитый отборными семечками.

— Те самые? — Улыбка тронула мое лицо под защитной маской.

— Ага. Припрячь только. Это секрет.

— Спасибо, Брахм… спасибо, Дима, ты настоящий друг!

— Давай, брат, езжай, а то сейчас расплачусь, блять! Жду условный сигнал.

— До связи! Пока!

Обнялись на прощанье, я прыжком заскочил в сани. Стражники открыли створки ворот, резко удар поводьями, и снежные дебри леса приветливо бросились навстречу.

Повозка лихо скользит по укатанным просекам и тропам. На развилках сверяюсь с компасом. Тупые животины слушаются плохо. Пришлось на ходу сорвать длинную вицу и периодически охаживать по спинам. Олени гневно оглядываются, неохотно ускоряя бег, но спустя какое-то время вновь лениво переставляют копыта. Блин, скоро выдохнутся. А ехать еще ого-го… Надо было четверых запрячь. Я ж тяжелый из-за мышц и обилия оружия. Спаун помимо семок подогнал мешок вкусных ништяков. Апельсины там, ананасы… правда, пришлось отдать за это один из гранатометов. Мог бы и бескорыстно поделиться, толстый жук. Я ж его не грохнул, в конце концов.

Олени зафыркали, принялись сбиваться с размеренного бега. Вздохнув, тормознул экипаж. Примотал поводья к дереву, чтоб ушлые твари не сбежали, достал заветные семки. Придется ради дела пожертвовать частью запаса. Сыпанув приличную горсть на широкую ладонь, предложил рогатикам. Хрен знает, сколько надо для эффекта. Олени тут же схарчили угощение, чуть ли не с рукой, еле успел одернуть!

Закурив, приобнял косматую шею. Ну как, дружище, отдохнул? И тут зрачок в большом глазе оленя давай стремительно расширяться. Взметнулись на дыбы, я в сторону. От лени и пофигизма животных не осталось и следа. Совсем другой разговор! Бросил бычок и в сани. Рванули. Переборщил походу с семками. Олени втопили, как арабские скакуны, аж в ушах свист.

— Стой! Стоять! Тпрру, твари! — яростно дернул поводья.

Нарты встали, олени скалятся гневно, пышут паром. На тушенку пустить что ли? Мы выбрались на лесную дорогу. По ней налево и потом напрямик до Кандалакши. Но я направил в другую сторону. Небольшой крюк не повредит, заеду в Схрон, вот Ленка обрадуется. Засада, конечно, шубу не раздобыл. Косяк, но так сложились обстоятельства. Трындеть снова начнет… ну ничего, поворчит да остынет, как отведает свежих апельсинчиков.

Не доезжая щедро расставленных растяжек на подступах к Схрону, припарковал повозку возле разлапистой ели.

— Сидите тихо, скоты, — велел я. Мешок прыгнул на плечо, ноги по колено провалились в снег, сердце радостно застучало, предвкушая встречу с любимой. Интересно, что она сегодня приготовила?

Облегченно вздохнул, когда не обнаружил никаких следов на своей полянке. Вообще никаких признаков жизни. Корявым ножом царапнула тревога. Хоть и не должно быть видно убежище, но я чую — что-то не ладно. Схватив револьвер, взвел курок и кинулся в Схрон. Лена? Леночка! Ленусик? Черт, опять скатываюсь в звездодострадания, одернул я себя.

Вход практически замело. Блин, она совсем не выползала на улицу? Я дельфином нырнул в узкий, снежный лаз, открыл двери. Готовый ко всему — спасать, стрелять, убивать, душить. Припав на одно колено, грозно повел револьвером, выискивая цели. Свет горит, но никого. Лишь насмешливо пялится глазницей ствола «Корд», установленный напротив входа. Тихонько выдохнул, пушка скользнула в карман. Я подошел и снял с пулемета трусики, Ленкины — подсказало обоняние. Тут же сушилось и другое бельишко — носки, чулки и лифоны. Пожав плечами, двинулся вглубь убежища. Куда она подевалась? Зачем-то заглянул под кровать и в этот момент услышал плеск воды. Моется, значит. Пряча усмешку, на цыпочках метнулся к душевой.