Александр Шишковчук - Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2

— Бежим! — Маша отчаянно потянула меня за локоть.

— Эй! — Я встал на месте. — Санек не привык бегать от опасности.

Отовсюду появляются темные тени, окружая нас.

— Стоять, бля! — раздался гнусный голос.

— Хуясе, фраерок, телочку нам привел, ыхыхы!

— Да это пендос вонючий!

Из темноты вышел ухмыляющийся тип в кожаной безрукавке на голое тело. Довольная харя покрыта шрамами, так же, как и сухие жилистые руки, в которых он держит обрез охотничьего ружья. Чем обдолбался этот урод, что ему пох на мороз?

— Слы, подстилка амерская, — обратился он к прижавшейся ко мне Маше, — перед оккупантами ножки, значит, раздвигаем… Нехорошо про своих забывать. Наказать за блядство надобно, верно, пацы? Да ты не боись, шлюшка, ща отсосешь всей братве, и мы тебя и америкоса твоего отпустим!

Я почувствовал, что Маша мелко дрожит. Ее рука потянулась к кинжалу.

— Ты как с девушкой разговариваешь, мудак! — выкрикнул я.

— Опа, это хуепутало по нашему базарит! — изумился главарь.

— Пособник ебаный! — прошипел кто-то из гопников.

Я спокойно вытащил сигареты и закурил, даже не пытаясь достать револьвер. Вот еще, тратить патроны на этих ублюдков.

— А ты сам-то кто такой? — выпустив струю дыма, спросил я. — Что за беспредел?

— Смелый, хуля… — главарь сплюнул. — Ниче, бля, ща подрежем тебя малость, позырим, как запоешь. Я — Груздь! Здеся, на Локомотивном, я главный. То шо ты, фраерок, у пендосов шестеришь мне до пизды, но раз сюды сунулся, заплатить должон. Гони все, чо есть, чушкан.

Груздь осклабился, сверкнув железными зубами:

— И телку нам. Иль очко свое. Выбирай, чем заплатишь?

Гопари загоготали.

— А что, может один на один? — предложил я. — Или это не по понятиям?

— Ы! По понятьям! Эта можна! Эт мне по нраву! — обрадовался Груздь. — Разойдися, братва!

Ублюдки расступились, освобождая пространство. Вожак сунул кому-то обрез, скинул безрукавку, яростно вращая глазами.

— Будь осторожен, — шепнула девушка.

— Не переживай, Машуля, — ответил я, — сейчас положу этого клоуна.

Начали сближаться. Приняв боевую стойку, внимательно слежу за противником. Сука, матерый боец, судя по движениям. Сделав обманный маневр, я выстрелил сокрушительной вертухой. Мерзавец увернулся, довольно хохоча.

— Ебать, да он каратист! — презрительно произнес кто-то из хулиганов.

Груздь, взревев, предпринял атаку. Я ушел стремительным пируэтом, и опять мой тяжелый ботинок промахнулся, не попав в гнусную физиономию.

— Ыыы… хуля ты скачешь, как девка? — произнес главарь. — Дерись, как пацан!

Я ничего не ответил, чтобы не сбивать дыхание. Ну что ж, решим вопрос на кулачках. А то этот сброд подумает, что не по понятиям, если уработаю его ногами. Резкое сближение и молниеносная двойка, которая должна отправить в бескомпромиссный нокаут козла.

— Ну, давай, давай, чухня, врежь мне! — Груздь высунул серый язык, глумливо подставляясь.

Ну все, достал ты меня! Бешенство боя адреналиновым хлыстом ударило по венам. Справа, слева, снова справа! Груздь закрылся, уходя в оборону. Мой могучий кулак вышел на разгонную траекторию. Лови апперкот, поганец! Бамс! Бля… В глазах вспыхнули фейрверки. Как я умудрился пропустить? Тут же отпрыгнул, закрывшись. Посыпались удары в корпус, по рукам. Вот черт, нарвался, блин, на профессионального боксера, походу. Соберись, Санек, нужно еще успеть на концерт! Я перешел в контратаку. Которая, однако, оказалась малорезультативной. Но все же, вскользь зацепил шрамированную челюсть.

Груздь остановился с изумлением, помотав башкой. Я отпрыгнул, переводя дух.

— Давай, Груздь, добей эту мразь! — орет со всех сторон шпана.

— Пиздец те! — взвыл вожак.

Этот раунд превратился в настоящее месиво. Ярость переполнила, заставив забыть про боль в разбитых кулаках и от пропущенных ударов. Это гребанный Груздь чертовски быстр. А на мне чертов бронежилет, стесняющий движения. Зато хрен он пробьет меня в корпус. Сойдясь в очередной раз, сцепились в клинче. Главарь, выпучив шары, откинул башку и со всей дури ударил лбом. Пох, плевать теперь на правила! Ответный удар моей титановой пластины заставил гада пошатнуться. И тут я ощутил, как отрываюсь от земли. Упырь сделал бросок через бедро. Блять! Стылая земля ударила по лопаткам, но я увлек противника за собой. Мы покатились, обмениваясь ударами, куда придется. Оказавшись сверху, врезал несколько раз в мерзкое табло. Свободная рука Груздя выстрелила вверх, вцепилась мне в лицо, нащупывая глазницы.

Такого не было в сегодняшней культурной программе. Схватив кисть, заломал. Влажный хруст порадовал мои уши больше, чем новый альбом Ленинграда. Злобный рык говнюка сменился поросячьим визгом. На, сука! На! На!

— Саня! — отчаянный крик Маши.

Обернулся. Два урода схватили девушку. В следующую секунду один покатился по земле, сжимая распоротое горло. — Помоги!

Я вскочил, выхватывая револьвер. Черт с ними, с патронами. Дело принимает хреновый оборот. Хлесткий удар заставил онеметь руку. Револьвер отлетел куда-то. Вся кодла бросилась в атаку. Бамс! Сзади прилетело в голову чем-то тяжелым. Достав нож, пырнул не глядя. Кто-то заорал. Новый удар опрокинул меня на колени.

— Саняяяя!

Держись, Маша, я сейчас! Гопари насели, как обезумевшие бандерлоги. Вот верткий хмырь с финкой подскочил справа, целясь клинком в бок. Лезвие только скользнуло по пластинам бронника. Зато я вогнал свой нож прямо в глаз. Хмырь исчез. Вместе с ножом. Не успел вытащить, ручка стала скользкой от пота и крови. Сразу несколько крепких рук прижали к земле. Рядом стонет Маша. Один из ублюдков пнул ей в живот, другие принялись сдирать одежду.

— Держите крепко, этих сук, пацаны! — услышал я голос Груздя, а вскоре и увидал перекошенную окровавленную физиономию. — Ну, че, с кого начнем, ребзя?

— Не честный бой! — прорычал я в бессильных попытках вырваться. — Не по понятиям!

Главарь засмеялся булькающим смехом:

— А я те не обещал, что отпустим, фраерок!

Здоровой рукой Груздь расстегнул портки и вытащил кривой фиолетовый член.

Башка Груздя взорвалась, обдав содержимым окружающих. Даже не успел порефлексировать на тему, какой я мудак, что приперся в эту чертову Кандалакшу, а не остался в Схроне. Быстрая серия выстрелов. Бесшумные пули прилетают из темноты, опрокидывая гопников одного за другим. Уроды с воплями бросились врассыпную, но невидимый стрелок не оставил ни единого шанса. Сплошные хэдшоты. Буквально за полминуты все было кончено. Пригнувшись к земле, я отыскал револьвер. Родная рукоять придала уверенности. Надо ползти потихоньку, пока тоже не получил шальную пулю. Это, наверное, спецоперация пендосов.

— Маша, ты как? — спросил я.