Дмитрий Силлов - Закон бандита [litres]

Ключ загрохотал в огромном камерном замке, заскрипели-заныли ржавые петли. Дверь открылась. В проеме стоял бандит в маске, держа наизготовку обрез двустволки.

– Але, дряхлач, давай на выход!

Захаров не сразу понял, что произнесенное хозяином двустволки относится к нему. А когда дошло, уже готов был взбелениться и ответить хаму как подобает. Но спокойный голос Индуса его немного отрезвил.

– Полегче, господин академик, – негромко проговорил бывший главарь группировки. – Вам сейчас выжить надо, а не характер показывать.

С этим сложно было не согласиться. Поэтому Захаров усилием воли подавил в себе природную вспыльчивость, поднялся со своего места и вышел из камеры.

Идти пришлось недалеко.

Каземат, сваренный из стальных листов, находился неподалеку от резиденции главаря бандитов. Захаров даже нашел в себе силы не отреагировать на пару довольно болезненных тычков обрезом в поясницу. «Главное – выжить, – нервным пульсом стучало у него в голове. – Остальное неважно».

– Мое почтение, профессор, – расплылся в улыбке Катар, когда увидел Захарова, под конвоем входящего в его апартаменты. – Прошу простить за столь неприветливый прием – мои ребята слегка погорячились. До поры до времени сунули вас в кутузку, а потом просто забыли доложить о вашем прибытии.

– Я предпочитаю, чтобы меня называли академиком, – сухо проговорил ученый. – Это более точно отражает…

– Да мне положить, что там у тебя отражает, – стерев с лица искусственную улыбку, резко бросил Катар. – Меня интересует, где твоя знаменитая коллекция артефактов, о которой трещит вся Зона? Пацаны перерыли весь твой гребаный научный центр и ни черта не нашли.

– Мы вроде договаривались о пяти артефактах, а не обо всей коллекции, – усмехнулся Захаров. – А еще мы условились, что за эту плату вы освободите меня – и не более того. Сейчас же, как я понял из воплей ваших подчиненных, прекрасно слышимых в «кутузке», мой научный центр захвачен вашей группировкой и из него вывезено все более-менее ценное. Простите, но о таком уговора не было.

– Так если не было уговора, то какой с нас спрос? – развел руками Катар. – Научный центр – это наш законный хабар, которым мы распоряжаемся по своему усмотрению. Вы на свободе, уговор с нашей стороны выполнен, и теперь я хочу получить плату за свою работу.

– А остальные артефакты коллекции? – поинтересовался Захаров.

– А остальные – это тоже часть законного хабара, который мои пацаны подняли в виде научного центра, отбитого у «вольных», – расплылся Катар в змеиной улыбке. – Поймите, профессор, – не далее как пару часов назад «вольные» официально объявили войну нашей группировке, и все это из-за вашей просьбы об освобождении. По-тихому вырезать охрану не получилось, «зеленые» обо всем узнали, так что я имею полное право на дополнительную компенсацию – война всегда стоит недешево.

– То, что вы не смогли сделать все тихо, это только ваши проблемы, – с вызовом бросил Захаров. – Можете убить меня, но я ничего вам не скажу!

– Поведение, достойное настоящего мужчины, – прищурился Катар, медленно подходя к Захарову. – Ваш друг Снайпер оценил бы все эти дешевые понты по достоинству. Что ж, профессор, посмотрим, как вы запоете, когда мои парни начнут поджаривать вам пятки паяльной лампой.

– Я не боюсь пыток, – сказал ученый, глядя в холодные глаза главаря бандитов. – Замучив меня, вы не получите ничего, кроме жареного трупа. Но я мог бы предложить вам сделку. Можете оставить себе барахло, что вы вывезли с моих складов. Верните мой научный центр, который вам все равно не нужен, и Снайпера, которого вы наверняка захватили – он лежал в одном из автоклавов. А я отдам вам всю свою коллекцию редчайших артефактов. Предупреждаю сразу: даже если вы ее и найдете, при попытке вскрыть хранилище она самоуничтожится вместе с научным центром – высвободившейся энергии уникальных артефактов вполне для этого хватит.

Катар остановился в двух шагах от ученого, глядя на него так, словно видел впервые.

– А ведь я вам верю, профессор, – после полуминутной паузы проговорил он. – Такие, как вы, скорее умрут в мучениях, чем прогнутся под кого-то. Только вот никак в толк не возьму – на кой вам сдался этот Снайпер?

Настала очередь ученого призадуматься. Сказать правду? А что он, собственно, теряет? Сразу видно, что этот бандит – отличный психолог, как и многие люди его профессии, и ложь распознает сразу. А вот воспользоваться той правдой он точно никогда не сможет.

И Захаров решился.

– В голове Снайпера содержится нечто вроде закачанной в нее информационной капсулы. В этой капсуле содержатся уникальные знания, стоимость которых колоссальна – военные технологии, научные открытия, секретная информация, преимущественно полученная из-за рубежа нелегальным путем…

– Колоссальная стоимость – это сколько? – перебил его Катар.

Ученый недовольно поджал губы.

– Для науки эта информация бесценна, – сквозь зубы процедил он. – Но уже сейчас определенные люди в правительстве готовы заплатить за нее сто миллионов долларов наличными. Предполагаю, для продажи на запад, где за нее дадут намного больше.

– Сто миллионов… – проговорил Катар, глядя в одну точку. – Сто миллионов… Долларов…

– Однако сразу хочу предупредить, что извлечь эту информационную капсулу смогу только я, – с вызовом произнес Захаров. – Поэтому я требую вернуть мне мой научный комплекс и препроводить туда Снайпера под усиленным конвоем. Потом мне понадобится двадцать четыре часа, чтобы извлечь капсулу и связаться с покупателями. Думаю, десяти процентов от названной суммы вам вполне хватит.

Катар посмотрел на ученого и усмехнулся.

– Прежде чем говорить о процентах, профессор, нужно будет вернуть Снайпера.

– А где он? – недоуменно поинтересовался Захаров. – Вы же захватили комплекс и…

– Ага, захватили, – рассеянно кивнул Катар. – И Снайпера вместе с ним. Но кто ж знал, что его голова так подросла в цене. В общем, я его отправил в рейд. Из которого он совершенно точно живым не вернется.

Захаров аж подпрыгнул от возмущения.

– Как так?! Да что вы такое говорите?! Нужно немедленно послать за ним ваших людей, которые вернут его обратно…

– Да-да, – проговорил Катар. – Конечно, пошлю, непременно пошлю.

И вдруг взорвался, грохнув кулаком по стальной стене.

– Ну твою ж мать! Сто лямов баксов! Кто б мог подумать, что башка этого паршивого сталкерюги сто́ит такие бабки!

Зачем я пошел вперед, прямо на эти сверкающие огоньки? Да ктулху его знает зачем. Уж точно не потому, что пожалел двух «отмычек», которые мне никто и звать их никак. Просто что-то внутри меня будто сказало – надо именно так, а не иначе. То, что называется «сталкерской чуйкой», которой я привык доверять безоговорочно. На зараженных землях в сложных ситуациях думать вредно. Пока будешь шевелить извилинами, тебя или съедят, или пристрелят. Поэтому тот, кто долго чешет репу, в Зоне быстро отправляется в Край Вечной войны. А выживают здесь лишь те, кто слушает свою «чуйку». Даже если она ведет прямо в аномалию.