Василиса Павлова - Песня Птицелова [litres]

– Понимаешь, они не испытывают потребности в разнообразии еды. Она нужна им только для поддержания сил. Это моя обязанность следить за тем, чтобы они получали пищу в достаточном количестве и не теряли работоспособность. Поэтому я и стараюсь обеспечить витаминами, даю задание выпекать побольше хлеба, на сбор рябины отправляю братьев, не только чтобы всегда была настойка, а и для чая, и даже варенья. Если я не буду этого делать, они будут «изнашиваться», вырабатываться гораздо сильнее. И умирать.

Последние слова Юлька произнесла почти со слезами. Сашка уже слышал про «расходный материал», и это откровение стало лишним подтверждением тому, что Юлька здесь, внутри, ведет свою борьбу за людей. Только не за тех, за которых пришел сюда сражаться Сашка, а за местных, оболваненных Камнем, оглушенных, но таких же, по сути, людей. Героиня, партизанка. Хотя, если рассудить здраво, и Камень, и жрец заинтересованы в том, чтобы их подчиненные оставались в строю как можно дольше. Судя по всему, в очередь на запись в секту никто не стоял, недаром же пленникам предлагался выбор: стать новым монахом или умереть.

Когда они, нагруженные, шли из теплиц в сторону трапезной, Сашка тихонько спросил, проходя мимо сияющего Камня-глаза, подле которого по-прежнему неподвижно, словно изваяния, молились братья:

– Зачем это они, Юля?

– Это вторая часть очищения, – так же тихо ответила Юлька. – Эти братья скоро будут, как и большинство, оглушенными. На первых сеансах они раскрылись полностью, позволили очистить свою память, отдали Камню свои страхи, тревоги, а заодно и все воспоминания о них. Только вместе с ними ушло и все хорошее, почти все, что составляло их жизнь. Осталась только рефлекторная память и подсознание, чтобы они могли работать, воевать, подчиняться приказам и при этом не превратиться в животное или беспомощного младенца. Это сложный процесс. Мне известен только его результат – либо простой и печальный, как сейчас, либо трудный…

Она помолчала, но, улучив момент, добавила еще тише:

– Я верю, что ты сможешь остаться живым. Я помогу.

Дальше они шли молча следом за братом, неутомимо толкающим вперед тяжелую груженую тачку. Александр обратил внимание, что Юлька так и не называет его по имени. Делала она это, наверное, не специально, а скорее, по привычке – все тут были безликими, братьями и сестрами. К этому Сашке тоже предстояло привыкнуть.

– Откуда вы берете продукты, одежду? – снова спросил он, улучив минутку, когда они отстали от брата на достаточное расстояние. У Сашки была своя версия, что между сектой и городом есть постоянное сообщение, но она требовала подтверждения. К его удивлению, Юлька ее опровергла.

– Здесь была воинская часть, как ты, наверное, знаешь. Целый городок ракетчиков посреди леса. Потом его закрыли, насколько понимаю, в спешке. Или, может, не закрыли насовсем, а законсервировали. Поэтому на складах остались крупы, сахар, соль, мыло, белье, полотенца, бинты – все, что может храниться долго. Не просто так ведь Камень выбрал своей Зоной именно это место, уединенное, защищенное и приспособленное для жизни. Кстати, консервы тоже были, целые стеллажи с тушенкой. Их, конечно, использовать не стали, сообразили выбросить – это было еще до моего появления. А кроме того, в подвале нашли большой запас свечей и керосиновых ламп на случай отключения электричества. Это тоже пригодилось. Как ты знаешь, электричества здесь нет, и техника, кроме чистой механики, не работает, включая аккумуляторы, поэтому обходимся по старинке.

– А вода откуда?

– Вода самотеком из речки. Мой отец давно разработал схему подачи и фильтрации, чтобы ее получать и сразу очищать от примесей, причем в полевых условиях, без дополнительной энергии. Он раньше в институте научном работал, у него было много изобретений, только тогда они никому не были нужны. Зато здесь это осуществил.

– Твой отец был в секте? – удивился Сашка. – А где он сейчас?

– Умер несколько месяцев назад. Камень с тех пор разговаривает со мной его голосом, – ответила Юлька и надолго замолчала.

Продолжение истории появления Юлькиного отца и ее самой в этом загадочном месте Сашка узнал уже ночью. Девушке этот разговор доставлял боль, но, похоже, ей нужно было выговориться, поэтому она начала рассказывать сама, без Сашкиных просьб.

– Я, как и ты, из Рузы. Маму не помню, она от нас ушла, когда я была совсем маленькой, всю жизнь с отцом. В школе дразнили за рыжие волосы, я плакала, отец утешал и рассказывал сказки про страну, в которую мы с ним однажды попадем. Где нет страхов и тревог, где все счастливы под красным свечением, где умные становятся Великими и могут воплощать свои мечты. И где правит добрый и справедливый Властелин. И так он хорошо об этом рассказывал, что я успокаивалась и верила, что однажды так и будет. Отцу приходилось нелегко, он был гениальным изобретателем, но его открытия либо присваивались другими, вышестоящими, либо отправлялись в архив на вечное хранение. Потом его институт закрыли, отец остался не у дел. Последние годы работал дворником. Но не сдавался, писал научные труды дома, ждал. Я выросла, пошла учиться в машиностроительный, всегда любила математику – она мне с детства давалась легко. В общем, жили – не тужили. А потом на Землю обрушился камнепад…

Сашка слушал, не шевелясь, боясь потревожить Юльку, лежавшую на его плече, и невольным движением прервать рассказ. А сам представлял себе маленькую девочку, растущую без материнской заботы, без тепла, да еще и с рыжими волосами – вечной мишенью для жестоких шуток одноклассников. И отца рядом с ней, умного, спокойного, рассказывающего сказки о прекрасном будущем. Неудивительно, что ей хотелось в них верить. Как же тебе досталось в жизни, девочка!

– Отец тогда радовался больше всех, – продолжала Юлька. – Казалось, случилось то, чего он ждал всю свою жизнь. Что именно должно произойти дальше, он не рассказывал, но горел надеждой, сиял. А однажды, несколько месяцев спустя, ушел из дома и не вернулся. Конечно, я его искала, подала заявление на розыск, да куда там. Как мне сказали в полиции – людей пропадает много, всех не найдешь, да и добрая половина исчезнувших сама не хочет быть найденной. Тут я снова вспомнила отцовскую сказку, его радость от метеоритного дождя и подумала, что он мог и вправду уйти куда-то за своей мечтой. Смирилась, стала ждать известий. Не хотелось верить, что отец бросил меня и забыл. Так прошел год с небольшим. Как ты и сам знаешь, в городе за это время поумирало много народу, в основном пожилых и ослабленных. Отец и сам был немолод, и мне пришло в голову, что, если и он вот так тихо уйдет, я об этом могу и вовсе никогда не узнать.

Потом по городу поползли слухи о том, что где-то недалеко есть сказочное место, анклав, в котором нет боли и страха, где царит справедливость, и управляет им добрый властелин-пришелец. Эти рассказы передавались из уст в уста и слово в слово повторяли папину сказку. Я поняла, что искать отца нужно именно там, и задумалась, как попасть в это загадочное место. Пришлось пойти на хитрость, прикинуться нищенкой и устроить наблюдательный пункт возле городского рынка, в самом центре слухов и сплетен. Вербовщик попал в поле зрения достаточно быстро – всего через несколько дней наблюдений я случайно подслушала его разговор с другой попрошайкой. Попалась ему на глаза, пожаловалась на невеселую жизнь – он выслушал и позвал с собой. Таких же, как я, завербованных, было трое, еще одна девушка и мужчина. Проводник долго вел нас по лесу, потом мы вошли в скрытый туннель и несколько километров шли под землей, до массивной железной двери, похожей на сейфовую. Дальше проводник не пошел, отправил нас внутрь, сказав, что нас ждут и будут встречать с той стороны. Остаток пути нам предстояло идти в темноте. На одну из завербованных, которая шла впереди, напала гигантская крыса и здорово покусала. Это произошло, когда мы были еще недалеко от места расставания с проводником. Мы решили вернуться, дошли до двери, но она оказалась заперта, назад хода не было, только вперед. Последние несколько километров нам пришлось почти нести ее на себе, ту девушку, покусанную подземной тварью. Ее звали Света. Она умерла через два дня после того, как мы оказались в секте поклонников Красного Камня.