Мария Семенова - Аратта 1-4 [компиляция]

Старый жрец расхохотался:

— Если я пожелал немного развлечься после долгого и скучного пути, что могло мне помешать?

— Ничто, учитель. Теперь тебя повсюду ищут дворцовая стража и храмовая стража Тулума, не говоря уже о накхах, — должно быть, твои слова чем-то огорчили их…

Старик снова беспечно рассмеялся и хотел что-то добавить. Но тут в саду зазвучали новые голоса, грубые и отрывистые, сопровождаемые лязгом оружия.

— Господин, они отказались меня слушать! Они оттолкнули меня и выбили дверь!

— Прочь с дороги! Нам доподлинно известно, что в этом саду скрывается жрец-мятежник!

— Да как вы посмели сюда вторгнуться?! — раздался яростный возглас вельможи, метнувшегося навстречу стражникам.

— Приказ государя, — услышал Хаста бесстрастный ответ. — Укрывшийся здесь заговорщик чрезвычайно опасен и должен быть немедленно препровожден в дворцовую тюрьму. А те, кто его прячет…

— Ты что, смеешь обвинять меня в укрывательстве?!

— …будут взяты под стражу вместе с ним. Парни, обыщите тут все!

Хаста сжался в комочек на своей балке, хоть и понимал, что снизу его не видно. У него голова шла кругом от услышанного. "Это я — чрезвычайно опасный заговорщик?! Приказ государя?! О Святое Солнце!"

Он так разволновался, что едва услышал внизу громкий голос старого жреца:

— Эй! Я здесь!

Внизу прогромыхали нестройные шаги подбегающих стражников, вмиг окруживших старика. Тот даже не шевельнулся — но, дождавшись, когда вокруг столпились воины, вскинул руки.

— Куда же вы, здесь все в огне! — воскликнул он странным голосом, болезненным эхом отозвавшимся в ушах Хасты. — Вы же сгорите!

Садовый домик мгновенно наполнился дикими криками, переходящими в хрипение. Воины один за другим попадали на пол. Кто-то катался, пытаясь сбить несуществующее пламя, кто-то корчился, как от боли. Искаженные лица, вытаращенные глаза, и более того — потрясенный Хаста со своего насеста увидел, как руки и лица стражников в самом деле покрываются пузырями ожогов.

Рыжий жрец прикусил себе кулак, чтобы не заорать и не привлечь к себе внимание страшного старца. Он и сам знал немало хитрых приемов, чтобы морочить головы простакам. Но он не видел, чтобы старец применил один из них. Старик ничего не бросал и не распылял, не было ни запаха, ни дыма.

"Он просто сказал им, что они в огне, — и они поверили… и сгорели! Ох, что-то и мне стало жарковато…"

Хасту замутило. Он только боялся, как бы не свалиться с балки прямо старцу под ноги. Чувства обманывали его; ему казалось, что садовый домик наполнен вонью обгорелой плоти и дымом. Он вскидывал голову и оглядывался, чтобы убедиться, что ничего вокруг не горит, и всякий раз его бросало в жар, но пламя, если и было, оставалось невидимым…

Старый жрец не шевельнулся, пока крики и стоны не затихли. Потом он вышел наружу. Хаста вновь услышал его голос — такой ровный, словно ничего особенного не произошло.

— Их поразило пламя Исвархи. Распорядись спрятать трупы, и пойдем в новое убежище. Надеюсь, там будет не так многолюдно, — ехидно добавил он. — Твой тайный сад напоминает проходной двор!

Вельможа ничего не ответил — должно быть, потерял дар речи.

В этот миг Хаста принял решение — немедленно отправиться к верховному жрецу и, буде он не в государевой тюрьме, подробно описать ему все случившееся. Святейший Тулум должен об этом узнать — и свидетель молчать не станет!

— Да, пойдемте, — еле слышно прозвучал голос вельможи. — Обопритесь о мою руку, учитель…

— Вот это да, — чуть слышно прошептал Хаста, когда неведомый вельможа и оба его сопровождающих скрылись из садового домика. — Спасаясь от мух, я угодил прямо в осиное гнездо!

Шаги стихли. Хаста, рискуя быть замеченным, осторожно свесился с балки. Но сколько ни пытался он разглядеть уходящих, видны были только нижний край длинного, расшитого золотыми нитями плаща царедворца да простые кожаные сандалии жреца, привязанные парой длинных ремешков крест-накрест под самые колени. Такие обычно носили гонцы и военные слуги, следующие за знатными всадниками в бою.

Хаста жадно всматривался, стараясь запомнить каждую примету, что-то необычное, по чему можно будет потом опознать заговорщиков. Пожалуй, ни одной броской зацепки… Впрочем, нет — цвет жреческого одеяния! В столице никто, кроме последних нищих, не наденет накидку столь грубого оттенка — тусклого, почти бурого. Такую одежду обычно носят далеко от этих мест, на севере, — вываривают ее с луковой шелухой. А что делать, если красителя получше там не сыскать? Северяне всегда были небогаты, а в последние годы обнищали окончательно. По всему выходило, что старый жрец прибыл с севера. Да он и сам упомянул, что ехал через Бьярму. Откуда? Только из Белазоры, главного города полночных земель на берегу Змеева моря, где находится великий и древний, почитаемый всеми Северный храм — второй по значению в Аратте.

"Кто же, интересно знать, из моих земляков пожаловал сюда? Возможно ли поверить, что заговор против Ардвана зародился среди жрецов Полночного Солнца? Что могло подвигнуть северных служителей Исвархи, день и ночь занятых попытками вымолить у Господа милость к своей несчастной земле, поднять голову к небу и пожелать земному Солнцу затмения?"

Хаста снова вспомнил грубую накидку и усомнился в своей наблюдательности. Разве смог бы нищий жрец из земель, где собственный огород в сотню локтей уже считается поместьем, подняться до столичных дворцов? Да такого жалкого старичка из чужедальних мест, пусть даже и красноречивого, не пустили бы дальше ворот Верхнего города!

Огнехранитель вспомнил, как тот одним словом заставил стражей сгореть заживо, и содрогнулся. Кто знает, на что еще способен этот страшный старец? Какие силы за ним стоят?

Как бы то ни было, следует поскорее сообщить святейшему Тулуму обо всем услышанном и увиденном.

Хаста выждал еще какое-то время, прислушался, не бродит ли кто-нибудь по саду, и, убедившись, что все тихо, быстро соскользнул с балки вниз.

Путь до ограды не занял у него много времени. Но едва Хаста приготовился подпрыгнуть и уцепиться за ее верхний край, как по ту сторону стены послышалось бряцание оружия и шаги нескольких человек.

"Должно быть, стража возвращается! Наверно, кто-то слышал крики и доложил, или те спохватились, что воины долго не возвращаются… Поспешил!"

Он не успел ничего придумать, как за стеной послышались голоса.

— Куда это вы? — спрашивал кто-то.

— К крепости накхов, — с неохотой отвечал ему собеседник. — Там накхи восстали.

— Что?! Как — восстали?

— Да кто их знает! Примчался гонец из дворца. Требует всех, кто имеет в городе боевых слуг, немедленно прислать их к воротам. Ну хозяин-то тоже не дурак — ежели накхи восстали, то смысла их из крепости выкуривать или выбивать никакого. Сказывают, они, пока там сидели, всю гору тайными ходами изрыли. Мы их туда ловить пойдем, а они откуда ни возьмись посреди нашего двора вылезут! Как же тут дом без охраны оставить? Вот хозяин нас четверых и послал — мол, сколько может, — а прочих дома оставил… Да и другие, я уверен, так же сделают. Ладно, время идти…