Федор Вахненко - Последний рубеж

Выстрел!

Стрекот «калаша» и глухой хлопок СВД слились практически воедино. Продолговатая снайперская пуля пронзила одного из телохранителей Атамана и бросила его на спину, словно тряпичную куклу. Замерев, рядовой Иванцов опустил голову и с изумлением в глазах уставился на прочертившую его тело дорожку из аккуратных, наливающихся багровыми красками дырочек.

– Твою ж… Налево, – выдавил из себя здоровяк и, будто марионетка с обрезанными нитями, повалился ничком.

Выстрел!

Голова Карача слабо, будто бы лениво, дернулась назад и увлекла обмякшее тело за собой. Пустые, остекленевшие глаза закатились, и еще один боец «Рубежа» покинул этот мир. А ведь кто знает, как бы сложилась его жизнь, если бы он отказался от заманчивого предложения своего друга детства. Если бы он нашел в себе силы сказать: «Нет, Феликс, ну ее нахрен, эту Зону! Вот куда-куда, а туда я с тобой не пойду!» – и остался на Большой земле…

Выстрел!

Автомат Колесника трижды простучал в плечо владельца, и второго, раненного последним выстрелом Карача, телохранителя Атамана свалило, будто повстречавшуюся с газонокосилкой траву.

«Магазин!» – подсказал мозг лейтенанта, и трясущиеся от адреналина пальцы забегали по разгрузочному жилету в поисках боеприпасов. Краем глаза рубежник увидел, как приподнялся раненый Атаман. Увидел пустой шприц, торчащий из покрытой кровавым коконом руки. Увидел дрожащий, наставленный прямо на него автомат.

Магазин выскользнул из взмокших пальцев Колесника и неслышно шлепнулся в траву. «Калаш» Атамана в очередной раз вздрогнул и вдруг вывалился из слабеющих рук, неслышно упав в траву.

«Это – твой шанс!» – воскликнул внутренний голос лейтенанта, и черный тут же оказался на сырой, холодной земле. Его левая рука суетливо заметалась по траве, а взгляд испуганно забегал в поисках магазина.

Вот он!

Перезарядив автомат дергаными, суетливыми движениями, рубежник взял лидера анархистов на прицел как раз в тот момент, когда предводитель зеленых собрал волю в кулак и подобрал собственное оружие.

Два пальца практически одновременно дернули спусковые крючки, и пара автоматных очередей прогремела над поляной, разорвав понемногу пропитывающийся медными примесями крови воздух. Первая очередь ударила в пенек неподалеку от Колесника, вызвав кратковременную бурю из летящих щепок и прижав лейтенанта «Рубежа» к земле волной страха. А вторая…

Вторая пришлась точно в цель и снова бросила Атамана в траву. Жуткий, свистящий гул наполнил голову лидера «Вольного народа», дав офицеру черных достаточно времени, чтобы прийти в себя. И когда пальцы анархиста снова сомкнулись на «калаше», лейтенант был уже рядом.

– Я же сказал, – процедил Колесник, направив автомат на главаря «зеленых». – Пошел ты нахрен, урод!

Оружие в его руках выплюнуло еле заметную оранжевую вспышку – и с последним Атаманом вольных было покончено.

– Так, ну и куда ты же заныкал эту хрень? – Осмотревшись, офицер «Рубежа» склонился над трупом своего идеологического противника и принялся искать часы с зажигалкой – блестящие, позолоченные побрякушки, которые, тем не менее, могли послужить отличной платой за проход через охранный периметр…

– Э, тащ лейтенант! – позвал осторожно выбравшийся из-под прикрытия деревьев Бабай. – А шо там по деньгам, а? У кого из них бабки? У этого? Или у вашего, жирного?

– Да на счете они, – буркнул лейтенант. – В банке.

– Шо?! Это теперь, получается, мы их хрен получим?! Слышь, лейтенант! А на кого этот счет оформлен, а? На кого он оформлен?!

– Да уймись ты, конченый, – холодно, словно происходящее вокруг никоим образом его не касалось, произнес Омлет. – Подождут твои бабки. Нам, того… Валить надо. Эти вон, – сталкер настороженно кивнул вправо, – они ж щас будут здесь.

– Да подожди, блин! – одернул его Колесник. – Валить он собрался. Щас, часы и зажигалку найду – и тогда пойдем. Может, хоть так с этими вояками договоримся…

– Движение! – сообщил толстяк, присев на одно колено. – На два от меня!

«Значит, где-то на одиннадцать-двенадцать от меня», – безошибочно определил мозг лейтенанта, и офицер перевел взгляд в рассчитанном направлении. Его глаза тут же зацепились за мелькнувший среди деревьев силуэт. Силуэт, который никак не мог принадлежать мутанту. Силуэт, в котором было уж слишком много человеческого. Силуэт…

Врага? Или выжившего, но перепуганного до полусмерти бойца одного из кланов, который бежал куда глаза глядят? Некогда выяснять!

Вскинув автомат к плечу, Колесник дал пару коротких по дереву, за которым исчезла привлекшая его внимание фигура.

– Назад, назад! – скомандовал он и, повернувшись к вероятному противнику спиной, со всех ног бросился под прикрытие леса.

Выстрел! Кажется, где-то позади.

«Если услышал, – мелькнуло в голове офицера черных, – значит, жив!»

Выстрел!

«Услышал – значит, жив!»

Трупы, замешкавшиеся сталкеры, расцарапанный пулями пень – все это быстро осталось позади, и вскоре прямо перед лейтенантом выросла толстая сосна с густой ярко-зеленой кроной.

Выстрел!

Во все стороны полетели коричневые ошметки коры, и офицер «Рубежа» боязливо зажмурился, испугавшись, как бы древесные осколки не лишили его зрения.

«Быстрее, быстрее!» – кричало все внутри него.

Глаза Колесника распахнулись, и ноги снова понесли рубежника вперед. Он бежал по прямой, даже не пытаясь петлять и сбивать противнику прицел, потому что понимал: это бесполезно. Скорость – вот что важно. Скорость и удача, которая отведет пулю и расчистит дорогу от аномалий. Если лейтенант успеет забраться в густые дебри чернобыльского леса, гэбээровцам придется потратить немало усилий, чтобы его обнаружить. Все-таки найти одного-единственного человека в таких зарослях – задачка не из легких…

Краем глаза он уловил движение примерно на десять часов. Увидел ствол, торчащий из высокой сероватой травы. Увидел сливавшиеся с зеленкой очертания камуфлированного шлема. Противник!

Руки лейтенанта сами навели автомат на залегшего врага, но не успел палец офицера дернуть спусковой крючок, как стрекот «калаша» снова огрел его по барабанным перепонкам, и свирепые, будто голодные прыгуны, пули врезались в его тело. Шаг Колесника сбился, и рубежника занесло вправо. Ноги черного подкосились, и казалось, что он вот-вот рухнет на землю, совсем как Атаман считаные минуты назад, но вместо этого его тело вместе со всем снаряжением вдруг взмыло в воздух. Все вокруг раскрутилось, будто запущенный волчок, и превратилось в сплошное размытое пятно, пестрящее целой палитрой режущих глаза цветов. К горлу лейтенанта подкатил приступ тошноты, и сдавленный кашель вырвался из его рта. А потом…