Шимун Врочек - Питер. Битва близнецов [litres]

Юра наконец заговорил. Голос был глухой, сдавленный:

– Они увели девочку. Мику.

Лицо Убера мгновенно стало белым. Словно из скинхеда выпустили всю кровь – напрочь. Он пошатнулся. Шагнул вперед, резко остановился. Глаза – глубокие, как шахтные провалы. Убер сжал кулаки. Усилием воли заставил себя успокоиться. Покрутил головой, разминая шею. Хрустнул позвонок.

Юра поднял голову.

– Я… мне жаль… я не хотел.

– Можешь помочь? – спросил Убер хрипло. Он смотрел прямо в глаза Юры Лейкина.

– Я… я постараюсь.

– Мика с няней там, – сказал Юра, вернувшись. Они стояли у входа в палатку Соловья. В отличие от крошечного жилища Нэнни, эта была просто огромная. – Соловья и его людей сейчас нет. Там один казах… но он не будет мешать. Я наставлю ружье, он даже не пикнет.

Убер подумал и протянул Юре дробовик.

– Хорошо, иди первым. Если что, кричи, я услышу. Юра?

Сын мэра обернулся. Он был белый как полотно. Руки тряслись, ствол дробовика ходил ходуном.

– Все в порядке? Ты справишься?

– Да.

Скинхед кивнул – и остался ждать. Юра исчез в глубине палатки. Скоро раздался его голос:

– Есть!

Скинхед огляделся, мягко двинулся вперед. Его движения, внешне мало изменившись, приобрели вдруг кошачью мягкость и грацию. Палатка была с несколькими комнатами. Где же все? Где Мика?

– Юра! Что здесь? – спросил он негромко.

– Все в порядке. Я здесь, – ответил глухой голос из глубины палатки. Убер вошел.

Юра стоял спиной ко входу, понурившись и сгорбившись. Убер видел его длинные волосы, неровно остриженные, лежащие на бледной шее. Все-таки ему чаще надо бывать на поверхности, подумал Убер. Сделал шаг вперед. Какое-то зудящее чувство мешало ему сосредоточиться на ближайшей цели. «Соловей, мразь, что же ты наделал?» Как все исправить, если это вообще возможно исправить?

Когда Юра обернулся и поднял голову, Убер все понял.

Скинхед сказал просто:

– Эх, Юра. Опять?

– Ангел, беги! – закричала Мика. Казах схватил девочку, зажал ей рот темно-коричневой рукой. Рядом была Нэнни, ее держал Желтый.

Убер рванулся на выход, но было уже поздно. На него набросились со всех сторон. В комнате сразу стало тесно. Куча-мала пыхтела и боролась. Убер рывком разбросал врагов в стороны, но они снова набегали, волна за волной.

Убер вырывался и брыкался, как табун диких лошадей. Но его все равно повалили на пол. Он резко дернулся, куча-мала едва не распалась…

– Прости, – сказал Юра. Он был смертельно бледный, на белом лице – красные пятна, словно от лихорадки. Он стоял и смотрел, как Убер брыкается. – Прости, Убер. Я не смог. Меня… заставили.

– Предатель! – крикнула Мика. – Трусливый трус!

Юра сгорбился.

За тонкими стенками палатки мелькали чернильные тени. Много и со всех сторон. Убера взяли в оборот. В какой-то момент бешеным, невозможным рывком ему удалось вырваться из толпы, встать… И даже пройти несколько шагов. Он бил локтями и коленями, без жалости и сантиментов. Все, как в старое доброе время, когда они месились с милицией и «космонавтами». Вот отлетел в сторону один из людей Соловья…

– Ангел! – закричала Мика. – Сзади!

Убер развернулся, резко выбросил кулак вперед. Казах покатился по земле. Свобода! Убер прыгнул, снес Желтого, рывком выскочил из палатки. Казалось, еще мгновение, и он окажется на воле – сильный и резкий. И тогда посмотрим, кто кого.

В следующий момент его ударили по затылку. Отличный профессиональный удар.

Убер прошел два шага, шатаясь. Платформа качалась под его ногами. И рухнул там, как подкошенный, лицом вниз. Взлетела пыль.

Мика закричала.

– Ангел! Ангел! – Нэнни прижала ее к себе.

– Я, блять, просил его убивать?! – заорал Соловей. – Я, блять, просил взять его живым!

Худой, тощий парень по прозвищу Викинг пожал плечами.

Присел на корточки, потрогал пульс на шее. Посмотрел на Соловья.

– Да живой он, – сказал Викинг. У него была прическа ежиком и жесткое худое лицо. – Крепкий чел. Да я и бил с толком. Я умею бить.

– Викинг профи, да, – сказал Круглый. – Соловей, чего ты завелся?

Соловей остыл. Помотал головой.

– Ладно, – сказал недовольно. – Тащите его, там разберемся. Викинг, неси свои инструменты. Ты. – Он ткнул пальцем в казаха. – Здесь сиди. И чтобы эти никуда не делись. Понял?!

Йобанаджизнь грустно кивнул.

– Давай, фашист, просыпайся, – сказал голос. – Открой глаза, гад!

Свет пробивался даже сквозь закрытые веки. Убер сначала подумал, что на фиг надо, сейчас какое-нибудь чувырло будет ему морду бить и задавать дурацкие вопросы – но глаза все-таки открыл.

И кажется, зря. Он сидел на стуле, голый по пояс, руки стянуты за спиной. Пятки холодило. Убер скосил глаза. «И ботинки сняли, гандоны». Он задумчиво пошелевил босыми пальцами ног, поднял голову.

– Все останется между нами, – сказал голос. Когда Убер наконец проморгался – глаза слезились от белого, обжигающего, словно неразбавленый спирт, света, то увидел перед собой двух человек в масках.

– Мы не собираемся тебя убивать, – сказал левый. Он был пониже ростом.

– Точно, пока не собираемся, – сказал правый. Он был повыше.

Убер поднял брови. Смешные все-таки животные эти люди. Куда смешнее обезьян. Интересно, в Африке кто-нибудь выжил?

– Почему? – спросил с интересом.

Левый и правый замялись.

– Ээ…

– То есть вы еще сами не определились? – вежливо поинтересовался Убер. Незаметно напряг мышцы рук. Крепко держит. Его связали не веревками, а скотчем. Умные, суки.

Люди в масках переглянулись.

– Нет. То есть да. То есть… заткнись тут вообще!

Страх убивает половину жизни, как сказал кто-то из великих. «У этих двоих сейчас точно меньше половины останется».

Убер засмеялся. Качнулся на стуле – мысленно отметил, хорошо привязали, мерзавцы. Не шелохнется. Стул тоже крепкий.

Стремительно, как в дурной оперетте, в комнату ворвался Соловей. Оба бандита выпрямились, Соловей оглядел Убера, затем повернулся к своим людям.

– Идиоты, – сказал Соловей холодно. – Маски-то вам зачем?

– Ну, мы… – сказал левый. Потом стянул с головы черную маску, ладонью пригладил волосы. «А, так это Синий, – подумал Убер. – А где Желтый, наш друган?»

Правый тоже снял маску. «А вот и Желтый», подумал Убер. Давно не виделись, придурок. Как сам?

– А вдруг он нас узнает? – сказал Желтый.

– Вы что, собираетесь оставить его в живых?! – Соловей не поверил своим ушам. – Вы совсем дебилы?

Убер присвистнул.

– Вот это поворот. А ничего, что я все слышу?

Соловей проигнорировал. Желтый и Синий начали наперебой оправдываться, но бесполезно.

– Соловей, ну чего ты… Да мы… Да вот он… – Голоса сливались в единый бубнящий поток. Убер снова аккуратно напряг мышцы, даже в глазах потемнело. Расслабил.