Владимир Сударев - Президент

— Ой! — выдохнула Рита, приложив руки к щекам.

Вскочив на ноги, она хотела бежать к Борису Егоровичу, заступившему на дежурство одновременно с ней, и сообщить об улучшении самочувствия Неизвестного.

Мужчина произнёс слова на незнакомом языке. Рита не поняла абсолютно ничего, но в голосе Неизвестного была такая властность, что она невольно села на стул и положила руки на колени, словно школьница.

Изумлённым взглядом, она наблюдала как руки Неизвестного, медленно продвигаясь, освобождаются от ненужных трубок и иголок шприцёв. Когда левая рука дотронулась до провода контроля, Рита отрицательно покачала головой.

— Нет, нельзя, — не думая быть услышанной, произнесла Рита.

Рука Неизвестного вздрогнула и остановила своё движение, а сам он вопросительно посмотрел на неё.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она, — как вас зовут?

Увидев, как напряглись мускулы мужчины, Рита подумала, что он хочет встать.

— Нет, вам ещё нельзя вставать! — воскликнула она.

— Я знаю, — неожиданно ответил мужчина. Его голос был приятным на слух и не имел чужеродных акцентов.

— Где я нахожусь? — вновь заговорил неизвестный.

— В госпитале, — ответила Рита, до конца ещё не оправившаяся от шока.

— Долго я здесь? — видно было, что каждое слово давалось Неизвестному с большим трудом.

— Лет пятьдесят, — вырвалось у Риты, — ой, простите!

Рита рукой прикрыла рот, чтобы не сказать лишнего.

Неизвестный закрыл глаза. По выражению его лица не было видно эмоций. Не понятно было его отношение к последнему сообщению.

— Вы устали? — спросила Рита, по-своему поняв выражение лица Неизвестного.

— Нет, — коротко ответил мужчина и открыл глаза.

— Как вас зовут?

— Сергей Кравцов… — мужчина вновь весь напрягся.

— Вас что-то беспокоит?

— Память, — ответил мужчина, — остались обломки, из которых не собрать целое.

— Наверное, это последствия долгой комы, так называемая временная амнезия, — Рита положила свою ладонь на руку мужчины.

Мужчина улыбнулся и посмотрел в глаза Риты.

— Если вы пытаетесь меня успокоить, это лишнее, — заявил он.

— Давайте я вас обследую, — предложила Рита и попыталась встать, чтобы идти за передвижным диагностёром.

Незаметно рука мужчины вздрогнула, и она почувствовала его пальцы на своём локте.

— А это надо? — спросил он, удержав Риту на короткое мгновение.

— Конечно, — улыбнулась Рита, легко расцепив руку мужчины, — рано или поздно диагностику всё равно придётся проходить.

— Зачем? — мужчина был искренне удивлён.

— Этого требуют инструкции, — вздохнула Рита, — кроме того, нужно знать в каком состоянии находятся ваши внутренние органы.

— Хорошо, — неохотно согласился мужчина, — только обещай показать результаты, мне самому интересно.

Вернувшись с тележкой диагностёра, Рита заметила, с каким интересом мужчина рассматривает убранство палаты.

— Вас что-то смущает? — поинтересовалась Рита, подкладывая под голову мужчины дополнительную подушку.

— Какой сейчас год? — мужчина слегка покраснел, очевидно, ему было неудобно, когда за ним ухаживали.

— Одна тысяча девятьсот девяносто девятый, — прошептала Рита, начав подключать датчики диагностёра к своему пациенту.

— Извини, а отчет, с какого события? — озабоченно спросил мужчина, наблюдая за сноровисто работающей Ритой.

— Вообще-то с рождества Христа, — она удивлённо посмотрела на мужчину, не понимая, то ли он пытается её разыграть, то ли действительно не помнит.

— Сорок второй год, — выдохнул мужчина. По его лицу не было видно эмоций.

— А где вы тогда были? — осторожно спросила Рита, подумав, что мужчина вспомнил годы войны.

Мужчина промолчал, непонимающе посмотрев на Риту.

— Я имела в виду Войну, — пояснила она свой вопрос.

— Понятия не имею, — пожал плечами мужчина, от чего отклеилось несколько датчиков, — ой, извините. Я подумал совсем о другом событии. При упоминании христианского календаря мне почему-то представилось совсем другое летоисчисление.

— Интересно, какое событие вам вспомнилось? — руки Риты мелькали, соединяя нужные провода с клеммами диагностёра.

— Если верить вам, сейчас идёт сорок второй год космической эры, — мужчина вопросительно посмотрел на Риту.

От неожиданности из руки Риты выпал крокодил и брякнулся об пол.

— Откуда вам это известно? — Рита нагнулась и дрожащей рукой подобрала с пола упавший зажим.

— Не знаю, просто всплыло из памяти, — голос мужчины был совершенно спокоен, как впрочем, и его лицо, — а что вас так разволновало?

— Во-первых, так никто не говорит, — Рита закончила с подключением датчиков и начала включать измерительные приборы, — а во-вторых, вы спали, когда началась космическая эра и не можете об этом знать.

— Интересно… — протянул мужчина, опасливо поглядывая на диагностёр.

— Да не бойтесь вы, — улыбнулась Рита, — этот прибор не причинит вам вреда.

— Я, собственно не боюсь этой железяки, просто я никогда не любил когда меня изучали медики, — мужчина обезоруживающе улыбнулся.

Взглянув на приборы, Рита присвистнула.

— В чём дело? — поинтересовался мужчина. Он старался не шевелиться, чтобы ненароком не оборвать датчики.

— Ваш пульс и дыхание намного ниже нормы, — с удивлением в голосе ответила Рита.

Мужчина улыбнулся:

— С дыханием ничего не могу поделать. Помнится, медики говорили о большем, чем у других объёме лёгких. А вот пульс, пожалуйста.

Рита взглянула на прибор и от удивления часто заморгала глазами. Пульс пациента увеличился вдвое и равнялся шестидесяти пяти ударам в минуту.

— Как вы это сделали? — спросила Рита, снимая другие показания.

— Не знаю, но мне кажется, что я могу влиять на оба моих сердца.

Рита подумала, что мужчина оговорился.

— Но у вас действительно два сердца! — она поняла, почему так смазано получилась кардиограмма.

— Скажи сестрёнка, где находится госпиталь? — улыбаясь, спросил мужчина.

От такого обращения Рита поперхнулась, вдобавок к этому она вспомнила о брате.

— Я вам не сестрёнка, — буркнула она.

— Извини, но я не знаю, как к вам обращаться, — произнёс мужчина, заметив её недовольство от подобной фамильярности.

— Зовите меня Ритой, — смутившись проявления своего плохого настроения на не повинного в этом пациента, ответила она, — а госпиталь находится на окраине Сибирска.

Справившись со снятием данных, Рита начала сворачивать бесчисленные провода диагностёра и складывать их в специальный бокс.

— Как мои дела? — спросил мужчина, когда она вернулась в палату, неся в руках длинную ленту бумаги.

— Сейчас посмотрим, — Рита уселась на стул и принялась расшифровывать результаты, от усердия шевеля губами и не произнося ни звука.