Николай Горцев - Точка Выбора

- Что ещё за «грек»? - задал я риторический вопрос.

- Его позывной в тербате. Точно, вспомнила!

Девушка начала рыться в разгрузочном жилете бойца и вытащила из внутреннего кармана блокнот. Я посмотрел внутрь и увидел только номера телефонов и имена, клички, позывные...

- Грек, чёрт, ну ты хоть что-то записал? - тоже риторически вопрошала Лера.

Грек тяжело дышал и издавал хриплые звуки. Меня заинтересовал другой внутренний карман расстёгнутой разгрузки. Я увидел там что-то подозрительно знакомое. Я решил достать предмет, но не успел дотянуться, как мою руку резко перехватила рука полуживого Василия. Я взглянул на него. Наклонённая вперёд голова не давала бойцу нормально посмотреть на меня, и в мою сторону косились исподлобья карие глаза с воспалёнными красными сосудами. Рука бойца сначала крепко сжимала мою, но позже ослабла и упала вниз. Я обернулся на Валеру. Та ничего не увидела и продолжала копаться в блокноте, стоя к машине спиной. Я посмотрел Василию в глаза и подмигнул. Кажется, я начинал понимать чего он хочет.

- Я не стану её в это впутывать. - шепнул я ему на ухо.

Из кармана я достал уже знакомый мне предмет и спешно припрятал его в свой карман.

Четвёртого бойца Лера не узнала. Да и мало что можно было уже узнать по окровавленному лицу. Видимо, стрелявшему по колёсам досталось больше всего, так как он отстегнул ремень безопасности чтобы прицеливаться, высунувшись из окна. И в момент аварии он ударился со всего размаху лицом о приборную доску.

Обыскав автомобиль, мы прихватили из него на всякий случай пару пистолетов. Вдруг тут ещё найдутся залётные нацисты… На моё счастье в багажнике внедорожника оказался широкий военный рюкзак. Открыв рюкзак, я увидел на дне пакет со взрывчаткой. Осмотрев его подробно, я не обнаружил взрывателей и каких-либо лишних деталей, и выложил свёртки с «мылом» (именно хозяйственное мыло напоминал этот то ли пластид, то ли тротил) в багажник автомобиля вместе с пакетом.

Чтобы открыть искорёженный багажник «волги» пришлось использовать ствол «АК» в качестве ломика. Под весом моего тела ствол даже немного погнулся. Выкладывая из своей дорожной сумки в добытый рюкзак вещи, я обнаружил что ноутбук уже не подлежит восстановлению — удар колеса пришёлся прямо по сумке и компьютер просто разломался пополам. Обыскав ещё раз салон джипа на предмет наличия электроники, я обнаружил только один не сломанный телефон. «Жаль, что нет более интересной компенсации за ноутбук» - подумал я, выключая эту довольно навороченную «трубу» и вытаскивая сим-карту чтобы не отследили.

Когда мы отходили от автомобилей, позади нас опять раздался выстрел. Мы обернулись и, выхватив пистолеты, прицелились в сторону джипа. Недозакрытая задняя дверь машины распахнулась, и на землю упало безжизненное тело «Грека». Из виска его струилась кровь, заливая зелёную траву.

- Всё-таки смог дотянуться до пистолета. - сказал я, убирая оружие.

- Эх, Грек, не удивлюсь если ты бессмертный и снова появишься в моей жизни. - мрачно пошутила Валера.

Несколько километров до трассы мы прошли почти в полном молчании. Проходя через лес, мы организовали небольшой костёр и сожгли запачканную кровью одежду, надев новую. Оттерев все следы крови и стряхнув с волос осколки стекла, мы двинулись дальше. Когда мы вышли на трассу, было уже темно. Закопав пистолеты под ближайшим пнём, мы стали голосовать. Поймали автобус, шедший на границу. Забранных у бандитов денег теперь с лихвой хватило бы на билеты до Москвы и хостел, но автобус ехал в Белгород. К счастью, свободные места были. Мы сели подальше от людей, так как от нас ещё пахло порохом.

- И куда ты теперь? - спросил я Валеру, уже засыпающую на моём плече.

- Подальше отсюда. - зевнула усталая спутница. - Рвану стопом в Сибирь или на Дальний Восток.

- Ничего себе у тебя планы! - удивился я.

- А что, всю Украину вдоль и поперёк проехала, проеду и всю Россию.

Только сейчас я понял что не хочу расставаться с этой девушкой. Во мне зарождалось внутреннее противоречие: абсолютно не принимая её идеи и её как личность, я видел в ней весьма приятного мне человека. Видимо, после всего что произошло, она тоже поверила в меня, и теперь видит меня совершенно иначе, чем в момент нашей первой встречи на трассе.

- Эх, и что ты только на майдане делала… - озвучил я полушёпотом свой когнитивный диссонанс. - Путешествовала бы себе… По России…

- Я тогда ещё не стопила. - сонным голосом отвечала Валера. - А Майдан… Ты знаешь, я всегда была «пацанкой», росла с друзьями. Ну а когда друзья пошли майданить, я ни разу не раздумывала. И знаешь, такой поддержки, такой взаимовыручки как там, я нигде ещё не видела и не чувствовала.

- Даже когда последствия твоей «поддержки» начали в тебя стрелять?

- Знаешь, а я не жалею. Если б у меня была возможность вернуться назад и сделать выбор, я бы всё равно сделала то же самое.

- Ничему некоторых жизнь не учит… - вздохнул я. - Ты понимаешь, что тебя свои же чуть не пристрелили?

- Они не виноваты. Их учили что вы все враги и от вас надо освобождать Украину. Вот и делают своё дело.

- Своё ли? Может, продолжают дело дамочки с печеньками? Весь ваш майдан можно охарактеризовать фразой из американского мультфильма: слабоумие и отвага. Только вот теперь уже не до шуток. Друг в друга стреляете.

- Да никого они не собирались убивать. Ты видел, сколько у них взрывчатки было? Наверняка должны были какую-то железную дорогу подорвать чтобы оккупанты войска не перебросили.

- И что, я тоже «оккупант»? - ухмыльнулся я.

- Ты настоящий. - грустно улыбнулась Валера и положила голову мне на плечо. - Мы не должны воевать.

Девушка так и заснула на моём плече. Вскоре я тоже, обессиленный, провалился в сон. Проснулись на границе, где очень быстро прошли таможенный контроль - видимо, поток едущих за российскими паспортами делает своё дело, и таможня уже проверяет всех «по упрощенной процедуре». Запах пороха никто не почувствовал.

Дальше мы спали до самого Белгорода. Когда автобус затормозил на вокзале, было уже утро, где-то вдалеке брезжил рассвет. Мы зашли в круглосуточный магазин и съели несколько несвежих пирожков чтобы утолить голод. Гуляя по просыпающемуся городу, мы рассказывали друг другу каждый о себе. Я сочинил, что у меня была крупная айти компания, но позже бизнес загнулся из-за санкций, хотя всё было с точностью до наоборот. Потом я «запил» и скатился до той самой «параллельной жизни». Валера же рассказала, что мечтает уехать в Канаду или в Австралию. Неудивительно для девушки, живущей в «самой передовой стране Европы», ставшей уже давно рекордсменом по числу эмигрантов. Лера призналась, что хочет на Дальний Восток потому, что оттуда ближе всего к её вожделенным странам, и при первой же возможности она не раздумывая уплывёт или улетит туда, не важно, с визой или без. Я сказал, что на её месте подал бы в России на гражданство, но она послала меня подальше вместе с «моей» Россией и её паспортами, виданными ею в гробу. Что ж, раз там намазано мёдом, и быть дешёвым трудовым мигрантом в чужой стране — предел мечтаний человека без роду и племени, то остаётся только пожелать ей удачи. А удача очень сильно пригодиться, чтобы не пришлось «Увидеть Америку и умереть». Благо, Канада поспокойнее. В Штатах умереть будет проще, а ещё куда проще остаться на улице ни с чем. Хотя анализируя мысль об этом я подумал, что такая, как Валера, явно не останется жить в палаточном городке рядом с тысячами простых американских бомжей. Скорее проедет автостопом весь континент и рано или поздно найдёт своё. В общем, как говорила моя бабушка о таких, «не пропадёт девка!».