Андрей Ливадный - Тиберианец

— Это хорошо. Не люблю оставаться не у дел, — пробасил Ронг.

— А вот кстати и наш трудяга, — проскрежетал Хашт. — Чем-то он напоминает рабочую особь моей расы.

Действительно из сумрака появился серв. Он тащил куполообразный кожух и какую-то треснувшую сферу из дымчатого бронепластика.

Глеб просмотрел отчет о находках.

«Beatris-18U. Модуль боевого искусственного интеллекта. Поврежден, нефункционален».

«Кожух сканирующего комплекса».

Треснувшую сферу серв забросил в багажник, а сам принялся снимать люк.

Глеб лишь пожал плечами. О модулях боевого искусственного интеллекта он толком ничего не знал. Надо будет почитать, когда появится свободное время. Ремонтный робот не стал бы отвлекаться на разного рода хлам, — значит треснувшая сфера представляет собой нечто ценное.

Семьдесят третий километр логрианского тоннеля…

— Ну, вот! Другое дело! — Ронг осмотрел установленный блистер. — Тесноват конечно… — добавил он, немного умерив пыл.

— Не торопись, — Глеб сверился с чертежами. — Надо покрыть его еще одним слоем защиты.

— Да, ладно, и так неплохо! Это же бронепластик! — норл выразительно постучал костяшками пальцев по прочному полупрозрачному материалу. — Обзор отличный, бойницы удобные! — ему явно не терпелось отправится в путь.

— Ну, хорошо, — согласился Глеб, отменяя дополнительную техническую задачу. Ему тоже не хотелось задерживаться сверх необходимого.

Ремонтный механизм придирчиво окатил флайкар потоком сканирующего излучения и, не найдя изъянов в проделанной работе, самостоятельно полез в багажник, где для него были предусмотрены специальные крепления.

Глеб уселся в кресло водителя, осмотрелся. Проекционные экраны оказались намного удобнее обычного остекления кабины. Интересно почему машину сразу не спроектировали в таком виде?

Высокая вероятность внезапного отказа кибернетических компонентов, — нейроинтерфейс отреагировал на мысленный вопрос развернутой справкой, но Глеб, ухватив суть, не стал вдаваться в подробности. Действительно, риск был. Иногда сгусток энергий гиперкосмоса терял стабильность, ярился, омывая планеты Ожерелья губительными излучениями. При глухом бронировании, если внезапно откажут экраны и датчики, потерять контроль над обстановкой, слететь с дороги — дело нескольких секунд.

Раньше Глеб наивно полагал, что дальние странствия, — это сплошные приключения, невероятный драйв, а на поверку оказалось, что большую часть времени отнимает напряженная рутина. Сколько мы пробыли тут? Два с лишним дня. А что ждет впереди?

Неизвестно.

Ронг уже устроился на месте стрелка, Хашт загрузил собранный провиант и тоже залез в кабину.

«Гессель» плавно тронулся с места, и почти сразу ушел в крутой поворот, маневрируя между обломками, оставшимися после давнего сражения.

Глебу нравилось ощущать мощь машины. Несмотря на дополнительную нагрузку, двигатель тянул, как зверь, а вскоре теснина закончилась, флайкар вырвался на простор древней дороги и резко ускорился.

Обновленное восприятие вызывало чувство уверенности, граничило с восторгом. От полноты ощущений попросту захватывало дух. Прямая связь с датчиками «Гесселя» позволяла совершать точные, филигранные маневры.

— Эй, эй, полегче! — забеспокоился инсект, когда световой столбик на приборной панели перевалил за отметку ста километров в час.

— Порядок, не бойся, — Глеб на скорости совершил серию маневров, огибая мелкие скопления мусора, проверяя, насколько прочна связь между ним и машиной.

Хашт притих, а вот Ронг не выдержал:

— Хомо, у тебя после контузии совсем страх пропал?!

Рассказывать о новых возможностях, полученных вместе с нейроимплантатом не хотелось, и он сбавил скорость.

Тем временем в грузовом отсеке «Гесселя» происходили важные, хотя и не очевидные для Глеба и его спутников события.

Технический серв, выполнив все поставленные задачи, перешел в автономный режим. Он должен был экономить энергию и мог проявлять инициативу только в крайнем случае, когда речь шла об устранении неполадок в очень важных системах.

Чем он и занялся.

Глеб имел лишь смутное представление о тысячелетиях технического прогресса человеческой цивилизации. Краем уха слышал упоминания о двух Галактических войнах и о сотнях освоенных планет, лежащих в некоем (загадочном для него) «нормальном измерении».

Однако, чья-то неосведомленность не отменяет объективного положения дел. Серв являлся продуктом длительной технической эволюции. В его системе имелись четкие инструкции для различных ситуаций и до поры дремали специализированные программы, одна из которых сейчас заработала, указывая на неоспоримую важность и ценность кристаллосферы, найденной среди обломков боевых машин.

Устройства такого рода, представляющие собой модули искусственного интеллекта, ценились превыше других и обладали несомненным приоритетом. Ремонтировать их следовало обязательно, в первоочередном порядке.

Серв выбрался из предназначенного для него углубления, привстал на манипуляторах, прочно закрепился, дотянулся до треснувшей сферы из бронепластика и вскрыл ее, изучая повреждения.

Сто восьмидесятый километр логрианского тоннеля…

Никто не знает истинного разнообразия природы Первого Мира, ведь различные существа, принадлежащие биосферам иных планет, регулярно подпадают сюда с каждым Смещением, когда на равнине открываются созданные в древности порталы.

Некоторые из ксеноморфов адаптируются к новым условиям, но большинство погибает в силу естественных причин, не найдя привычного пропитания, пав жертвой хищников или экзовирусов.

Глеб уже ничему не удивлялся. Логрианский тоннель являлся одной из множества транспортных артерий, соединяющих Равнину Порталов с более или менее безопасными, экологические стабильными регионами планеты. Каждые двенадцать лет пришельцы из иных миров пытаются его преодолеть, но далеко не всем это удается.

То и дело в свете фар мелькали давно истлевшие останки различных животных, но сейчас впереди показалось нечто необычное. Костяки исполинских существ перекрывали дорогу. Черепа размером с сельский домик, кости и ребра толщиной со столетнее дерево громоздились как попало, образуя труднопроходимый участок.

Он сбросил скорость, а затем и вовсе остановил «Гессель».

— Хашт?

— Не чувствую опасности, — откликнулся инсект.

Норл шумно сопел, пытливо вглядываясь в сумрак.

— Вроде бы никого, — высказался он, но Глеб не спешил верить обманчивой тишине. Взгляд юноши, усиленный датчиками флайкара, скользил по завалам костных останков, ища подвох и одновременно намечая маршрут.