Андрей Ливадный - Тиберианец

Горы костей выглядели ненадежными, лишь кое-где они успели спрессоваться, образуя подобие взгорков однородной структуры.

Вскоре навигационная система флайкара проложила тонкую прерывистую нить, огибающую огромные черепа, ныряющую в своего рода «тоннели», образованные ребрами погибших исполинов.

— Идеальное место для засады. Ронг, если что стреляй, не раздумывая, — Глеб медленно направил флайкар к грудам останков.

По мере приближения в свете фар появлялось все больше деталей. Черепа неведомых тварей валялись повсюду. Их глазницы, куда могла свободно проехать машина, истекали тьмой.

Под колесами похрустывали мелкие кости, крошась облачками праха.

— Не нервничай. Осталось немного. Каких-то двадцать километров, — Хашт, ощущая эмоциональное состояние юноши, попробовал его ободрить.

«Гессель», двигаясь на пониженной передаче, въехал под свод, образованные ребрами давно погибшего животного. Сдавленно пискнули датчики. На костях алыми маркерами проступили странные отметины.

— Похоже на следы зубов, — сипло заметил Ронг.

Глеб немного увеличил скорость. Хотелось поскорее проскочить это жутковатое место…

Сокрушительный удар внезапно обрушился слева и сверху.

— Змеи! Урганские змеи! — заорал норл, когда пространство вокруг зашевелилось, — большинство костей оказались лишь искусной имитацией. Гибкие тела хищников, похожих на огромных удавов, обрушились со всех сторон, пытаясь захлестнуть добычу, обвить флайкар кольцами, раздавить его.

Бронирование выдержало, но колеса «Гесселя» теперь вращались в воздухе, — машина потеряла сцепление с дорогой.

Грохот норлианского оружия, оглушительное шипение, глухие удары крупнокалиберных пуль, ошметья плоти, перерубленные кости, кисловатый запах взрывчатого вещества, звон падающих из блистера гильз, — все слилось в едином шоковом ощущении. Глеб что есть сил вжимал гашетку мощности двигателя, но куда там! Флайкар оказался внутри клубка огромных змей, — многотонную машину неумолимо тянуло вверх, где в своде логрианского тоннеля сканеры оконтурили брешь, ведущую на вышележащий уровень древних коммуникаций.

Норл стрелял, вращая блистер, но его отчаянные усилия не приносили результата, — голодных тварей оказалось слишком много, — на смену погибшим тут же появлялись новые. Из пролома свисали десятки, если не сотни гигантских змей. Их длинные, гибкие, мускулистые тела прочно обвивали машину. Забрызганные кровью, покрытые костным прахом видеодатчики вычерчивали жуткие, похожие на галлюцинацию изображения устрашающих пастей, пульсирующих глоток, да подернутых белесой поволокой глаз…

Казалось, само воплощение голода пытается пленить флайкар, затащить его в теснину вышележащих коммуникаций, чтобы там спокойно разделаться с добычей, — разломав броню машины, добраться до лакомого содержимого.

Рассудок Глеба внезапно овеяло ужасом. Секунду назад он боролся, пытался что-то сделать, и вдруг оцепенел, не в силах пошевелится, не думая ни о чем, каждым нервом, каждой клеточкой тела ощущая растущую неодолимую угрозу…

Норл прекратил стрелять, его мускулистые руки ослабели, мышцы стали дряблыми, глаза выкатились из орбит, из уголка рта потекла струйка слюны, и лишь Хашт не поддался воздействию, ведь это он являлся источником ментального удара, несущего примитивные, но сокрушительные ощущения.

Клубок змей ослабил хватку. Израненные, истекающие кровью и слизью твари отпрянули, спеша укрыться в своих норах, и флайкар начал проседать, а затем внезапно рухнул вниз, проломив несколько лежащих друг на друге замшелых черепов.

— Ходу, Глеб! — заверещал инсект, выходя из транса.

Руки тряслись. Тело болело, мышцы все еще сводило рефлекторными судорогами, но он внял окрику, подчинился, вырвался из липкого мрака безысходности, а дальше, благодаря нейроинтерфейсу, подсистемы «Гесселя» подхватили отдающий паникой порыв юноши: ему хотелось убраться прочь, как можно быстрее и дальше.

Флайкар с пробуксовкой рванул с места, разметал лобовым скатом брони какие-то останки, прорвался сквозь баррикаду костей и, вновь оказавшись на логрианской дороге, резко увеличил скорость, оставляя позади клубы праха и изорванные пулями тела змей.

— Прорвались! — просипел Хашт, когда «Гессель» на скорости вылетел из теснины логрианского тоннеля под скупой полуденный свет, и сразу же ушел в крутой поворот дороги, огибающей руины укрепления.

Пахло норлианской взрывчатой смесью. По полу катались гильзы. Глеб свернул на обширную площадку, нависающую над обрывом, притормозил.

Теперь он понимал на что способен инсект в критические секунды. Не хотелось бы еще раз испытать сокрушительный ментальный удар.

Хашт выглядел скверно. Он скорчился на пассажирском сидении, медленно приходя в себя. Видимо примененная им способность являлась крайней мерой самозащиты. Страшно подумать, на что же способны миллионы насекомых, объединенных единым ментальным полем Семьи?

Глеба невольно передернуло. Сидеть рядом с Хаштом было… жутковато, но сейчас он чувствовал лишь усталость. Напряжение медленно отпускало, в ушах звенело, во рту пересохло.

— Надо бы отъехать подальше, — пробасил Ронг.

— В руинах никого нет. Погони тоже не ощущаю, — успокоил его инсект.

За последние дни Хашт ни разу не ошибся в суждениях, определяя диспозицию и степень агрессивности встречающихся на пути существ.

Глеб заглушил двигатель, выбрался наружу и подошел к краю обрыва.

Несмотря на усталость его одолевало вполне понятное любопытство, ведь дальше простиралась Равнина Порталов!

Взгляду открылся довольно унылый и однообразный пейзаж. Логрианская дорога сбегала вниз и терялась в дымке пылевой бури. Клубы мельчайших желтоватых частиц гнало порывами сильного ветра. Кое-где угадывались очертания высоких спиралевидных зданий, характерных для архитектуры логриан. Пожалуй, это все достопримечательности, которые удалось разглядеть, даже с учетом новых возможностей, полученных вместе с имплантатом.

— Не так себе представлял самое опасное место на планете, да? — норл выгреб гильзы из салона флайкара, высыпал их на краю обрыва тусклой горкой. — К вечеру пыль уляжется, а ветер поутихнет. Такая уж здесь «погода», — усмехнулся он.

— Сплошная пустошь? Растений вообще нет?

— Ну почему же? Встречаются оазисы, кстати, довольно часто. Многие логрианские строения служат неплохим укрытием. Есть и постройки других цивилизаций, в основном форпосты. В них можно найти убежище на день, источники воды и кое-какую пищу, — необычная разговорчивость Ронга скорее всего являлась последствием пережитого ментального удара, который забудется не скоро.