Юрий Литвиненко - Дорогами апокалипсиса [СИ]

— Ну вот, сказал я, — беда не приходит одна. Спать ложиться пока не придётся. До тех пор, пока не станет ясно, чем закончится этот обмен ударами.

— И что теперь будет?

— Ничего хорошего. Хотя, если конечные цели, это крупные города, которые сейчас кишат зомби, то в этом есть и какой-то плюс. Жаль, что вместе с нечистью погибнет немало и нормальных людей. Но, подождём. Пока попробуем порыть интернет.

Всё решилось через полтора часа. Внезапно пропали все телеканалы, следом отключился интернет, сотовые телефоны тоже замолчали. Сделав несколько попыток достучаться хоть куда-нибудь, мы прекратили щёлкать каналы и пытаться подключить интернет. Следом мы ощутили заметный толчок, как при землетрясении, потом ещё один и ещё.

— Что? — испуганно спросила Лена, прижавшись ко мне.

— Похоже, всё. Ракеты нашли свои цели, и некоторые из них недалеко от нас, похоже, Красноярск, Томск, Новосибирск.

— И что теперь будет?

— Не знаю, но не думаю, что можно ждать чего-то хорошего, — я поднялся, — пойду на улицу покурю.

— Я с тобой. Не хочу одна сидеть.

— Пошли.

Мы вышли во двор. Я закурил сигарету, Лена попросила тоже. Выйдя за калитку, я заметил подтверждение своим догадкам — в стороне Томска, не смотря на уже наступающий день, стояло зарево. Такое же виднелось и в стороне Красноярска.

— Да-а, — протянул я, затянувшись, — если сначала пришёл просто писец, то теперь он сильно поправился, и стал полным. Связи нет. Что, где творится, уже не узнаешь. Что делать дальше не ясно.

— И что всё же делать?

— Пока идём домой, выпиваем ещё грамм по сто и ложимся спать. Во-первых, надо отдохнуть, а во-вторых, говорят, алкоголь уменьшает воздействие радиации. Хотя до нас она и не должна дойти. Слишком далеко. Но, бережёного бог бережёт…

— А небережёного конвой стережёт, — закончила Лена.

— Сейчас это уже вряд ли актуально. Сейчас уже небережёного стеречь не надо. Каждая ошибка, неосторожность, могут стать последними в жизни. Всё. Пошли в дом. Плохо ещё что у нас нет ни дозиметров, ни счётчиков Гейгера. Если когда-то появится возможность, то надо их поиметь.

— Да. Ладно. Ты прав, сейчас мы ничего сделать не можем. И в голове сплошной бардак. Пойдём, примем «лекарство» и спать.

Не смотря на то что спать легли уже утром, на тяжёлый вчерашний день и закрытые ставни, проснулись ещё до десяти часов. Мозг, загруженный информацией, не дал долго валяться. Причём проснулся я резко, как будто и не спал, просто открыл глаза, и вот, уже в яви. И чувствовал себя вполне отдохнувшим. Новоиспечённая жена ещё спала. Я осторожно, чтобы не разбудить её, поднялся, прошёл на кухню и зажёг газовую плиту. Всыпал кофе в самую большую джезву и поставил на огонь. В доме стоял полумрак — свет пробивался только через мелкие щели в закрытых ставнях. Пока готовился кофе, я умылся, и как раз успел поймать поднимающуюся кремовую шапку пены.

Наверное, не врёт реклама. Как только я повернулся к столу и стал наливать кофе в чашку, на плечи мне легли мягкие нежные руки, а уха коснулось лёгкое тёплое дыхание:

— С добрым утром, муж. Что меня не разбудил?

— А зачем? Спала бы ещё, время только девять.

— Ну, я же теперь жена. Должна вставать раньше, кормить тебя, и вообще заботиться о тебе.

— А ещё должна слушать мужа, а он хочет, чтобы ты хорошо отдыхала и не говорила глупостей. Давай лучше кофе пить. Здесь и тебе хватит. Пошли, оденемся, пока он осядет.

Я натянул брюки, футболку, надел ремень с висящей на нём кобурой с ПМом. Лена, глядя на меня, тоже одела ремень с пистолетом. Смотрелось очень оригинально — широкая офицерская портупея с висящей на правом боку кобурой и подсумками с магазинами на левом, надетая поверх короткого цветастого халата. Настоящая Российская военная угроза. Поставив на поднос чашки с кофе, тарелку с бутербродами и вазу со сладостями вышли во двор и сели на крыльцо, не забыв прихватить с собой автоматы, которые прислонили к перилам.

Погода стояла прекрасная — градусов двадцать, лёгкий ветерок, молодая яркая зелень. Чем хороши конец мая — начало июня в этих местах, так это отсутствием комаров, мошки и прочих летающих агрессоров. Ещё неделя, и просто так, полуголым, на крыльце уже не посидишь. Придётся надевать плотную одежду, не смотря на жаркое летнее солнце. А сейчас почти рай земной. Но в этот раз всё было не совсем так, как всегда. Яркое солнце затянуло какой-то плотной серой дымкой, почти не слышно обычного в это время щебета птиц. Мир как будто замер в напряжении, ожидании чего-то плохого, опасного. Даже наш верный Бильбо, обычно радостно скачущий и лающий, просящий отпустить его с цепи, сейчас сидел у будки, глядя на нас и тихо поскуливал. А ведь я совсем забыл его накормить. Это я могу обойтись утром чашкой кофе и сигаретой. Зашёл в дом, наложил ему большую миску каши с салом, приготовленной ещё вчера утром, добавил несколько костей и вынес, поставив ему к конуре. Сел на крыльцо к тихо прихлёбывающей кофе Лене и тоже взял чашку. Затянувшись сигаретой сделал первый глоток крепкого горького напитка.

— Ну что, Солнце? Начался новый день и с ним новая жизнь. Не знаю, как оно будет, но то, что скучно не будет, это уже точно.

— Это понятно. И как хорошо, что я вовремя всё бросила и приехала к тебе. Днём позже…

— Да. И неизвестно, чтобы с тобой сейчас было. И была бы ты сейчас вообще жива? Ладно. Давай допивать, и надо начинать что-то делать. Машину подгоним к крыльцу, и будем готовиться, и на случай если придётся резко срываться, и если задержимся здесь надолго. И то, и то мне не нравится. После ядерной бомбардировки ехать куда-то будет намного опаснее. И не только из-за радиоактивных зон. Банд теперь появится намного больше.

— А здесь? — вскинула на меня свои ресницы Лена.

— А здесь будет так, как я говорил вчера. Только деградация пойдёт быстрее. Запасов нет. Электричества скоро не будет, кстати, странно, что оно ещё до сих пор есть. Свечек мы вчера закупили, запас батареек для фонариков есть, но все электроприборы очень скоро станут мебелью. В общем, надо готовиться жить, как жили наши пращуры. Бензиновый генератор у нас есть, но надолго ли его хватит? Бензин не бесконечный — будем жечь на генераторе, так на чём потом будем ехать? А уезжать сейчас опасно. В общем, сколько ни думаю, а ничего толкового придумать не могу. Если думать только о том, как выжить, то лучше, конечно, оставаться здесь и никуда не высовываться. Сложно, но привыкнем, приспособимся, люди и в худших условиях жили раньше. Но, что-то у меня к этому душа не лежит, сидеть здесь как в болоте и мхом покрываться. А куда-то выбираться, это, конечно, хорошо, можно найти нормальное место, где люди смогут организовать нормальную цивилизованную жизнь, но вероятность найти такое место и добраться до него живыми и здоровыми не велика. А ты что молчишь? Ты-то что думаешь?