Юрий Литвиненко - Дорогами апокалипсиса [СИ]

— Не знаю. Но я согласна с тобой, здесь закисать и выживать не лучший вариант. Может пожить здесь какое-то время, экономя то, что пока взять негде, а потом хорошо подготовиться и попытать счастья в других местах? Только где?

— В том-то и весь вопрос. По-хорошему, я бы хотел попасть домой, в смысле туда, где остались мои родственники, и родня твоей матери. Они ещё живы, во всяком случае были живы три дня назад, когда я звонил своим родителям крайний раз. Там много родственников, большинство из которых имели немалый вес, были обеспечены и имели неплохие возможности. Там было бы и проще, и легче. Но, добраться туда сейчас практически невозможно, во всяком случае, пока не узнаем что творится в той стороне и основательно не подготовимся. Четыре тысячи километров раньше проезжали за три-четыре дня, а сейчас это может оказаться делом всей оставшейся жизни, и не вариант, что успешным. Во всяком случае, ехать сейчас, это равносильно самоубийству. А искать себе пристанище в других местах, это другие проблемы. Незнакомые люди, свои порядки, и вообще, трудно обосновываться на новом месте, особенно в наше время. В общем, голова лопается, а решение не находится.

— Тогда давай отложим это хотя бы до вечера. День ещё подумаем, пообщаемся с народом, а ближе к ночи опять к этому вернёмся.

— Давай. Только, знаешь, решать придётся побыстрее. Если решим ехать, то это надо делать непозднее конца июля. Путь долгий, и сентябрь, это уже осень. Да и что с погодой будет после этих взрывов, неизвестно.

— Согласна. Ладно, пока молчим об этом до вечера. Давай одеваться по-рабочему и начинать делами заниматься.

— Пошли. Только что-то я есть захотел. Давай нормально поедим. Иди, разогревай мясо, готовь завтрак, а я пока скотине пожрать дам, да выпущу их. А то пса накормили, а другие тоже хотят. И заодно ставни открою.

Через полчаса мы сели за стол, за которым вчера, а вернее уже сегодня вроде как праздновали нашу свадьбу. Я взял коньяк, налил:

— Ну, давай за не совсем весёлый праздник, за начало новой жизни. Пусть нам повезёт и мы устроимся в ней хорошо и надолго.

— И за начало семейной жизни.

— За неё обязательно.

Не успел я прожевать первый кусок мяса, как раздался стук в дверной косяк:

— Соседи! К вам можно? — послышался голос нашего соседа Васи Дёмина, молодого мужика лет тридцати пяти, живущего с женой и тёщей в соседнем доме и работающего учителем в местной школе, заядлого охотника и рыбака. Когда мы приехали сюда, он очень помог нам поначалу. И потом мы если и не дружили, то были хорошими товарищами и добрыми соседями.

— Заходи, сосед, — отозвался я, поднимаясь из-за стола, — мы как раз только завтракать сели.

— Ну, у вас завтрак на званый ужин тянет.

— Да это остатки вчерашнего ужина и есть. Приехали поздно и устроили себе праздник живота. Бери рюмку.

— Воздержусь. Моя дома учует, скандал устроит.

— За что? Ты же не просто так. Это за нас с Леной, считай, что мы женились, и теперь будем жить вместе. Загсов теперь нет, так что придётся верить нам на слово.

— Что, правда? Ну вы даёте! Молодцы. Так надо было хоть вечер организовать, народ позвать.

— Может ещё и устроим. Времени сейчас много, хотя оно и совсем не простое.

— Ну, тогда давайте «за вас», — Вася поднял рюмку. Выпили, — я что забежал? Непонятно что происходит. Вчера по телевизору сплошная жуть, а сегодня вообще ни телевизор, ни телефоны не работают. Вчера говорили про каких-то зомби и даже показывали, какие-то военные с полицией выступали. Но толком всё равно не понятно, что происходит. А ночью и трясло ещё как при землетрясении, я как раз вставал. Ты вчера в райцентре был, вот я и решил забежать, узнать, может, что расскажешь. Сегодня автобус в Тюхтет ушёл, но это только к вечеру новости привезут. Если, конечно, телевизор и связь не заработают.

— Не заработают, — ответил я, наливая ещё по рюмке, — кончилась прежняя жизнь, и какая теперь будет, неизвестно. Но, чего-то хорошего ожидать от неё не приходится.

И я рассказал ему всё, что мы знали сами. Мой монолог длился минут пятнадцать. От Василия были слышны лишь возгласы и не совсем цензурные реплики.

— Вот так, — закончил я, — и теперь нужно решать, как жить дальше, что делать. Надо с народом собираться и организовывать что-то вроде коммуны. Поодиночке сейчас не выжить. Надо думать, может, кто сообразит, где взять топливо, оружие, патроны, другие вещи, которые имеют свойство кончаться, а здесь их взять негде.

— Согласен. Телефон местный пока работает, но до Тюхтета я не дозвонился. Сейчас приду домой, обзвоню всех в деревне, у кого телефоны есть, а они соседям передадут. Во сколько и где собираться будем?

— Давай часа на три к клубу. Лучше бы, конечно, дождаться пока автобус придёт, но это будет поздно, да и не факт что он вернётся. Неизвестно, что в посёлке и на дороге творится. Только ты сначала Бурову позвони, всё же глава администрации, не хорошо будет его в стороне оставлять. Да и вообще это его работа общедеревенские вопросы решать.

— Так и сделаю. Ладно, давай ещё по одной да я пошёл, а то моя прибежит.

— Прибежит, и ей нальём. Да ты не переживай, расскажешь ей что от нас узнал, так она и про запах от тебя забудет.

Выпили, и только после этого сосед заметил автоматы, лежащие на кровати и кобуру у меня на поясе.

— Во! А это вы где взяли? Раньше у тебя, вроде, не было. Или не говорил?

— Не было до вчерашнего дня, — и я рассказал ему о нашем вчерашнем приключении, промолчав о том, что это ещё не всё оружие, которое нам дождалось. Хорошо, что я ещё с вечера всё лишнее убрал в шкаф. Делиться у меня желания не было. Разве что когда припрёт, что придётся отбиваться, и сами справляться не будем.

— Вовремя вам подфартило. По нынешним временам оружие дороже золота будет.

— Конечно. Сам богов благодарю за такой подарок.

— Ладно, я побежал.

— Беги, на сборище в три часа увидимся.

Сосед вышел, а я повернулся к Лене, обнял, прижался губами. Потом отстранился, погладил по голове:

— Я очень люблю тебя, моя Принцесса.

— А я тебя. Только я, наверное, уже не принцесса, а королева? Раз замужем.

— Значит, я люблю королеву, — улыбнулся я, — давай, доедаем и начинаем делами заниматься.

К обеду всё в доме было перевёрнуто. Как всегда, любая подготовка или сборы в поездку начинались с того, что всё переворачивалось вверх дном. Лена села переделывать разгрузочные жилеты, изначально сделанные для охоты, а сейчас она укрепляла их и делала карманы под автоматные магазины. Таскать подсумки на поясе, не самый удобный вариант. Потом она достала всю подходящую одежду и обувь, стала перебирать и укладывать их. Достались большие брезентовые баулы, и основная масса вещей укладывалась в них так, чтобы в течение пятнадцати минут можно было их все загрузить в машину и выехать.