Николай Марчук - Танки, тёлки, рок-н-ролл [litres]

Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! – все шесть гранат вылетели одна за другой и, оставляя едва заметный дымный след, улетели к цели. Череда взрывов сотрясла стены лабиринта коридоров и тупиков.

Красота!

Засунул в карман штанов ручную гранату, вытащил свой нож из шеи поверженного врага, потом подхватил с полки пулемет с пристегнутой к нему коробкой на двести патронов и, бодренько напевая под нос веселую песенку, быстро зашагал по проходу, прорубленному сквозь стены:

Вместо припева я нажимал на спусковой крючок, выпуская короткие очереди в здоровенный провал, где, судя по ошметкам двери, располагалась вторая точка выхода команды Белки.

Снова жму спуск – пулемет выплевывает короткую очередь. Мне весело и хорошо! Адреналин бурлит в крови!

Я подошел почти вплотную к разгромленной в пух и прах стене, повсюду куски пластика, обломки кирпичей, гарь и сажа. Расставил ноги пошире и всадил остатки боезапаса одной длинной очередью, поливая свинцом как из шланга.

Кажется, один куплет я все-таки пропустил. Не важно! Патроны закончились, а значит, фигли тут голосить, надо добить подранков и возвращаться в реал за своим выигрышем. Бесполезный пулемет аккуратно прислонил в ближайшей стене.

– Зин, чё у Белки с ХП? – спросил я у оператора.

А в ответ тишина, вернее, какое-то неразборчивое блеяние и бульканье. Бухает она там, что ли? Или блюёт?

Замерев на секунду перед развороченным провалом в стене, я понял, что выпитый перед Игрой алкоголь сыграл со мной злую шутку – я совершенно потерял чувство самоконтроля и предчувствия опасности. Это ж надо было взять с собой только одну гранату и нож! Вот ведь дурень и алкаш! Ладно, чего уж теперь горевать и материть себя почем зря.

Дернул кольцо из гранаты и, зажав ребристое яйцо в левой руке, а нож в правой, шагнул в пахнущий гарью и дымом провал.

– А ты хорош, Краш! Очень хорош! – раздался звонкий девичий голос где-то рядом, и холодная сталь клинка обожгла живот.

Граната выскользнула из разом ослабевших пальцев, упала под ноги, больно стукнув по пальцам. Я подался вперед, насаживая себя на вражеский клинок, как кусок баранины на шампур, в ответ пырнул своим кинжалом куда-то в сторону врага.

Попал! Нож легко пронзил чужую плоть, и кисть руки вмиг стала влажной от чужой крови. Второй рукой я схватил Белку за лямки разгрузки и притянул к себе.

– Ты чё творишь, дурак? – прошипела Белка, пытаясь вырваться из моих объятий.

Но у неё хрен что получилось. Вырвешься тут, когда сцеплены не просто объятьями, а еще и двумя стальными клинками. Тут бы еще и поцелуем впиться в её губы, но под ногами бахнула граната… и я вывалился из Игры.

Стянул шлем с головы и вдохнул полной грудью воздух победы!!! Я их победил! Одолел!!! Сделал этих напыщенных индюков, как малых детей!

– Фу-у-у ты! Чё за вонь?! – закричал я, свешиваясь за борт «ванны». – Зина, что за вонизма?

– Из-звин-ни-и, ик! – девушка выглядела погано: лицо побледнело, губы синие. – Это я нарыгала, прости меня, пожалуйста! Кирюшенька, а ты молодец, всех убил, я тобой горжусь.

– Что, и Белку завалил? – удивился я.

– Ага, взрыв гранаты её добил. Она вылетела на секунду раньше тебя, так что ты – законный победитель.

– Отлично! Теперь можно на корпус «ванны» нарисовать свою первую «белочку». Дай маркер, я сейчас изображу.

Зина подала мне черный маркер, и я схематично изобразил белку в перекрестии прицела. Рядом было намалевано схематическое изображение черного шахматного ферзя.

– На собаку похожа, – прокомментировала мои художества девушка. – Точно собака.

– Не гони! – усомнился я, оглядывая рисунок.

– У белок на ушах кисточки, как у рысей, а у тебя на рисунке уши собачьи.

– Так лучше? – я немного подправил рисунок, вытягивая и заостряя уши.

– Хуже! Теперь уши как у зайца. Белка-мутант, ик! Зайбелка! Нет, белзайца! Ик!

Нахамить в ответ не успел, потому что дверь с громким стуком открылась, и в небольшое помещение нашей игровой комнаты ввалились несколько охранников.

– Стоять на месте! – зычно крикнули хором секьюрити. – Руки вверх!

– Ик! Ой! – Зина дернулась всем телом, потом плюхнулась на колени и согнулась в рвотных позывах. Скудные рвотные массы, выплеснутые из девичьего желудка, оросили ботинки охраны.

– Твою ж мать! – снова хором издали охранники и синхронно отпрыгнули назад.

– Ничего так! – похвалил я парней. – Слаживание на пять баллов! Вам на параде выступать надо. Чё пришли-то?

– Руки вверх! Ни с места! – в унисон взревели оба охранника.

– Ребят, хорош орать, да еще и хором, а то я, грешным делом, подумаю, что вы пидорасы, раз все так дружно делаете вместе. Какой ни с места? Ничего, что я сижу в ванне и я безногий инвалид?

– Держи эту, – охранник, что был повыше, приказал второму, потолще, указав рукой на Зину. – А я этого из ванны вытащу. Руки за спину, так чтобы я их видел, – приказал мне секьюрити.

– Океюшки, – отозвался я, заводя руки себе за спину.

Охранник защелкнул браслеты на моих запястьях, потом попробовал подхватить меня под руки и вытащить из ванны, но у него ничего не получилось. Охранник кряхтел, тужился, но то ли ему сноровки не хватало, то ли он был физически не подготовленным, но у него так и не получилось вытащить меня из «ванны». То ли я специально ему мешал, повиснув безвольной тушей…

– Отстегни мне браслеты, я вылезу из «ванны», а когда пересяду в коляску, ты вновь меня окольцуешь, – предложил я парню.

– Ага, щаззз! – огрызнулся охранник. – Оператор! Эй! Хорош блевать, вытащи этого укорота из ванны и посади в коляску, – приказал секьюрити Зине.

Девушка еще пару минут покряхтела, изображая из себя половой коврик, но потом принялась исполнять приказ.

Да-а…

Парни действовали четко по инструкции и не дали мне ни единого шанса, чтобы устроить им какую-нибудь пакость.

Совместными с Зинкой усилиями мы усадили меня в кресло, и под конвоем девушка потолкала мою коляску на выход из игровой комнаты. Охранники хранили гробовое молчание, на вопросы не отвечали, на колкости не реагировали и даже пошлые намеки на их сексуальную ориентацию пропускали мимо ушей.