Кирилл Смородин - Испытательный срок

– Я понимаю, – выдавил Страд, опустив взгляд к серо-розовой дряни под ногами.

– Продолжим путь, – сказал Дролл. – Ни к чему тревожить задержками остальных.

Пошли. Страду было над чем подумать, и он удивился, когда, спустя минуту, мракоборец заговорил вновь:

– Я не знаю, какой из трех вариантов верен – и верен ли вообще хоть один… Но чувствую: нас ждут новые тревоги. Червоточина, чем бы она не являлась, начала готовить сюрпризы.

– Вы о случае в деревне Чешуйка? – догадался Страд.

– Верно. Мы привыкли, что порождения Червоточины безмозглы и свирепы, стремятся только уничтожать, прут напролом. Оружие, боевые заклятья – этого вполне хватало, чтобы защититься. Хватало до сих пор. Однако после того, как тварь вселилась в тело Матиса… Предстоит многое понять, и я не уверен, удастся ли. Некроманты изучили оба трупа, и твари, и мальчика, но разводят руками. Вопросов множество, – Дролл помедлил и неожиданно спросил: – Что ты сам об этом думаешь?

– Я… – Страд повел плечами, собираясь с мыслями. – Мне кажется, та тварь обладала зачатками разума. Именно поэтому она не вступила в бой, как остальные, а отправилась к ручью – устраивать засаду. Непонятно только, почему чудовище выбрало именно Матиса. Может, потому, что он… гм… отличался от остальных? Или просто мальчик попался первым? А эта ее способность переселяться… Кто наделил тварь таким умением? И с какой целью?

– Ты рассуждаешь так, словно уверен, что за появлением Червоточины кто-то стоит, – сказал Дролл. – Но не забывай: это всего лишь предположение. Ты ведь знаешь об эволюции?

– Знаю, – ответил Страд, понимая, куда клонит мракоборец.

– Не исключено, что та тварь – представитель более совершенного вида. Не просто агрессивный организм, способный только разрушать, но умное и расчетливое существо. К тому же – наделенное магическими способностями. Пока мы видели только одного. Однако неизвестно, что будет дальше. В следующий раз Червоточина может выпустить три, а то и десять таких тварей.

Страд сглотнул и свел брови. Дролл был прав, и от этого становилось не по себе. А еще брала за горло тоска, хотелось опустить руки: Янтарное Яблоко уже много сотен лет боролось с болезнью под названием Червоточина. Боролось и не могло победить. А теперь появились новые, гораздо более пугающие симптомы.

– Но ни в коем случае нельзя отчаиваться, – мракоборец словно почувствовал его настроение. – Может случиться, что именно новые трудности откроют нам, как и почему появилась Червоточина.

Тропа стала расширяться и вскоре влилась в поляну, идеально круглую, шириной не меньше тридцати шагов. Уродливые «побеги» по краям были гораздо выше и мощнее, белый дым вился среди этой жуткой стражи, однако какая-то сила не позволяла ему пересечь невидимую границу вокруг поляны, и серо-розовая, блестящая от слизи земля оставалась неприкрытой призрачным одеялом.

– Вот мы и на месте, – сказал Дролл, встав под изогнутой в четырех местах гигантской клешней, тянувшейся вверх на добрых десять футов.

Страд промолчал, глядя в центр поляны, где, подобно груде черных камней, лежали сноеды. Как и все вокруг, они росли из отравленной земли – с похожей на омертвевшую плоть почвой их соединяли толстые жилы. Книги не врали: сноеды действительно напоминали человеческий мозг, только раз в десять больше. Гладкие бока время от времени вздрагивали, беззубые пасти открывались и закрывались, словно у рыбы, вытащенной на берег. В каждую легко вошел бы кулак взрослого мужчины.

– Пойдем. Мы и так уже задерживаемся, – мракоборец переступил невидимую границу, сдерживающую белый дым, и направился к сноедам.

Страд, не тратя времени на нерешительность и мрачные мысли, пошел следом. Когда до черной груды оставалось не больше пяти шагов, он увидел кое-что странное: в одном месте, по правую руку, земля вздымалась, образуя очертания человеческой фигуры. Было такое чувство, что здесь кто-то лежит, накрытый слоем серо-розовой почвы, точно одеялом.

– Это Стаунден, – проследив за взглядом Страда, сказал Дролл. – Струпья поглотили его тело.

«Верно, – Страд вспомнил книги о Струпьях. – Он ведь остался здесь».

– Пора приниматься за дело, – мракоборец нахмурился, шагнул к Страду. – Давай ящик.

Приняв груз, Дролл приблизился к сноедам. Они отличались размерами, и мракоборец, судя по всему, выбрал самого крупного, соединенного с землей шестью жилами. Опустив ящик на землю, он повернулся к саркофагу. Несколько заклинаний в сочетании с пассами заставили загореться янтарные руны на боках конструкции. Внутри саркофага щелкнуло, зашипело, и круглая крышка медленно поднялась.

Страд, как завороженный, наблюдал за действиями наставника.

Тот присел над ящиком, достал три пары щипцов – каждые длиной не меньше локтя. Примерившись, Дролл зажал инструментами жилы. Сноед задрожал. Из беззубых пастей потекла прозрачная слизь.

«Чувствует», – подумал напряженный до предела Страд.

Мракоборец вновь стал читать заклинания – до тех пор, пока по круглым бокам сноеда не перестали прокатываться волны дрожи. Затем, проверив, крепко ли щипцы держат жилы, взял другой инструмент, похожий на садовые ножницы.

Страд сжал кулаки. До безумия хотелось отвернуться, а еще лучше – оказаться как можно дальше от Струпьев. Лишь бы не видеть… Даже в доме Матиса во время ритуала изгнания Страд не испытывал таких страха, напряжения и отвращения.

И все же он не отводил взгляда. Только стиснул зубы, когда ножницы перерезали первую жилу – сноед тут же задрожал, а место среза запенилось бурой шипящей дрянью.

Вновь в дело вступили заклинания. На этот раз Дролл «успокаивал» сноеда дольше. Потом лезвия ножниц сомкнулись на второй жиле – и все повторилось.

Спустя двадцать минут сноед отправился в саркофаг, инструменты вернулись в ящик. Однако жилы продолжали исходить коричневой пеной и вдобавок пришли в движение.

Словно обезглавленные змеи, они извивались – и сближались друг с другом. Вскоре жгуты черной плоти соединились местами срезов, и пена стала загустевать. В конце концов, она превратилась в коричневую корку. Страд знал, что будет дальше: жилы срастутся и дадут жизнь новому сноеду. И через несколько лет он будет готов погрузиться в саркофаг и отправиться в один из Залов Кошмаров.

Чтобы поглощать сны и высасывать жизни.

«Врагу не пожелаешь такой участи…» – Страду и раньше, когда он только читал о Струпьях, заключение в Зале Кошмаров казалось во много раз хуже смертной казни. Теперь же он увидел сноедов своими глазами, и одна мысль, что кого-то отдают во власть этих отвратительных созданий…

– Пойдем. Большую часть дела мы сделали, – Дролл взялся за ручки по бокам саркофага – янтарные руны по-прежнему горели – и покатил конструкцию со сноедом к тропе. – Бери инструменты – и за мной.