Константин Соловьев - Раубриттер [I - III]
- Название:Раубриттер [I - III]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2019
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Константин Соловьев - Раубриттер [I - III] краткое содержание
Человечество выжило. Но ради своего существования ему пришлось отринуть многие социальные институты, добровольно вернувшись в Средневековье. Новое Средневековье, в котором заведенные много веков тому назад порядки органично соседствуют с остатками уцелевших технологий. Здесь никого не удивляет то, что герцог латает стареющую плоть с помощью нано-технологий, а барон усиливает тело синтетическими мышцами и имплантами. Здесь рыцарский доспех – не примитивная стальная кираса, а огромный механизированный боевой аппарат, снабженный артиллерийскими орудиями и сложной бортовой техникой. Здесь аристократия и духовенство сражаются за власть, используя сложнейшие нейро-токсины и яды. Здесь царит не закон, а право сильного, здесь уважают не справедливость, а вассальную верность, здесь даже дожившие до сорока лет старики не помнят времен, когда многострадальную империю франков не сотрясали бы войны – на севере, юге, западе и востоке…
Главный герой романа – маркграф Гримберт, наследный владетель Туринской марки (графства), феода на беспокойной восточной границе франкской империи. Гримберт молод и амбициозен, а еще – чрезвычайно самоуверен. В мире, где грамотность – скорее исключение, чем правило, а разногласия чаще решаются поединком, чем судебным разбирательством, он владеет более смертоносным оружием, чем главный калибр его рыцарского доспеха – умением плести заговоры и интриги. В этом искусстве маркграф Гримберт несомненно достиг впечатляющих успехов. Кропотливо составляя сложные планы, он с хладнокровием машины воплощает их в жизнь, устраняя со своего пути противников и недоброжелателей. Неудивительно, что недруги кличут его Туринским Пауком.
Но иногда даже самые кропотливые и просчитанные планы дают ошибку. Пытаясь путем сложных интриг уничтожить своего заклятого недруга, графа Женевы, Гримберт совершает ошибку, быть может, впервые в жизни. Убежденный в своем превосходстве, он думает, что опережает противника на несколько шагов, однако это не так. Напротив, он сам становится жертвой в сложной политической игре.
Приняв участие в военной компании императора против мятежных лангобардов, Гримберт оказывается предан союзниками и терпит сокрушительное поражение. Его гордость, уникальный рыцарский доспех «Золотой Тур», уничтожен. Его армия разбита. Его союзники пали в бою. Даже его слава и честь, заслуженные многолетней службе императору, смяты и развеяны вражеским наветом. Суд императорского сенешаля лишает его всего того, к чему он привык с детства – титула, богатства, власти, а в конце концов даже его глаз. Ослепленный императорскими палачами, он изгнан с родной земли, обреченный вести нищего калеки. В мире, где жизнь – не высшая ценность, а безделица, зависящая от сеньорского каприза, это практически приговор.
Но Гримберта не случайно прозвали Пауком. Даже ослепленный и лишенный всего, он денно и нощно шепчет до боли знакомые имена погубивших его людей. У него нет сил, нет золота, нет возможности даже раскрыть свое имя, но есть то, что когда-то сделало его грозой недоброжелателей – умение выжидать и плести интриги. Быть может, Пауку удастся скопить достаточно яда, чтобы рано или поздно поквитаться со своими обидчиками…
Раубриттер [I - III] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
И сразу вслед за этим:
- Его сиятельство Лаубер, граф Женевский.
***
Герцог прошествовал к возвышению, высоко подняв голову, рыцари расступались перед ним, как глина, размываемая стремительным ручьем. Гримберту даже показалось, что если бы кто-то из них замешкался, его снесло бы в сторону еще до того, как он коснулся бы богато расшитого бархатного камзола, столько в невысокой фигуре его светлости императорского сенешаля было энергии. Вместе с ним зашел и граф Лаубер – Гримберта неприятно удивило то, что держится он не за герцогом, как полагалось по протоколу, а по правую руку от него, почти по-приятельски. Но сейчас он не собирался на это отвлекаться.
Алафрид поднялся на свое возвышение и остановился, молча разглядывая собравшихся в шатре рыцарей, баронов и графов. Человеческое море, взволновавшееся было и забурлившее с его приходом, стало быстро стихать под этим взглядом, и даже голодное ворчание раубриттеров сделалось как будто тише.
Иногда Гримберт задумывался, сколько же лет по воле Господа прожил в мире Алафрид, и каждый раз приходил к мысли, что выяснить это невозможно. На вид ему можно было бы дать сорок пять – возраст прихода мудрости, когда мужчина, подобно клинку, остуженному в ледяной воде, окончательно избавляется от юношеского жара, обретая взамен холодную острую силу истинного ума.
Спокойное волевое лицо грубых черт, брызги серебра в густых волосах, высокий и мощный, как бронеплита, лоб и выступающий тараном подбородок, скрытый короткой бородой – Гримберт не знал, что за лекари творили личину господина королевского сенешаля, но знал, что они создали настоящее чудо. Сколько надо колдовать над плотью, используя секретные технологии Святого Престола и еретические инкунабулы, чтобы сосредоточить в одном лице властность строгого отца, кроткое смирение пастыря, уверенность мудреца и ярость воина?
Гримберт полагал, что никогда этого не узнает, даже если наводнит своими шпионами столичный Аахен, как не узнает и истинного возраста сенешаля. Есть тайны, которые империя хранит в самом дальнем сундуке, и каждый, кто излишне близко протянет к нему руки, может мгновенно их лишиться – как тот мальчишка, что испачкал «Тура» нынче утром. Не потому, что империя зла или стыдлива. Империя, как и всякий большой механизм, совершенно бездушна. Однако ей свойственен инстинкт самосохранения, чудовищно сложный, разбитый на сотни и тысячи частей и автономных механизмов, многие из которых за древностью лет превратились в бесполезную архаику.
Чтобы понять все тонкости ее внутреннего устройства надо обладать памятью мемория и умом совершенной вычислительной машины. А еще - смелостью дикого тура. Потому что эта безмозглая, древняя, невероятно сложная и столь же примитивная машина может раздробить тебя мимоходом в любой момент, практически этого не заметив.
Алафрид не стал садиться в предназначенное для него кресло. Он прошелся по возвышению, расправив плечи и глядя вниз – точно воин по крепостной стене. Движения у него были степенные и уверенные, не размягченные ни возрастом, ни властью, ни вином.
Даже голос у него был звучный, как охотничий рог, такой, что мгновенно подавил все прочие звуки в шатре.
- Приветствую вас, добрые рыцари! Многих из вас я вижу в первый раз, полагаю, как и вы меня. Я – Алафрид, сенешаль его императорского величества. И если этот титул вам ничего не говорит, могу сказать иначе. Я – слуга императора. Я – его глашатай, его судья, его полководец и его посол. Я – рука милующая и карающая. Я – его глаза и уста здесь, в негостеприимном восточном крае на самом рубеже империи. И именно потому, что меня ведет воля императора, я не стану утомлять вас долгим вступлением. То, что вы находитесь в этом шатре, уже говорит о том, что вы знаете, для чего собрались. А значит, рыцарская честь уже направила вас по верному пути, в моих силах лишь обозначить надлежащий маршрут.
Толпа рыцарей издала приглушенный, но одобрительный рокот. Все эти люди были хищниками. Некоторые – лощеными и ленивыми, другие – злыми и голодными, но их роднило одно – плотоядные инстинкты, более древние, чем сама империя или человеческий генокод. В Алафриде она ощущала то, что стая ощущает в вожаке – силу.
Алафрид обвел собравшихся взглядом.
- Проклятые лангобарды слишком долго испытывали терпение империи. Погрязшие в ереси арианства, они годами истощали наши восточные земли, терзая пограничные марки с алчностью голодных демонов. В них нет ни христианского смирения, ни рыцарской чести, всего лишь одна черная злоба. Так что пусть ваше сострадание не туманит визор, когда придет момент снять орудия с предохранителей.
- Мерзкие отродья! – пробормотал Теодорик, пытаясь сфокусировать взгляд на сенешале. Судя по всему, он накачался вином так, что уже позабыл о приличиях, но сенешаль не удостоил его взглядом.
- Когда лангобарды захватили тучные поля Венеции, мы, франки, не смогли достойно наказать их. Наши рыцари несли слово Христа в дикие мавританские земли за морем, отбивались от бретонских мятежников, терзающих западные рубежи, и диких необузданных кельтов, несших смерть и погибель с севера. И это не считая постоянной византийской угрозы, которая только и ждет мига нашей слабости, чтоб нанести смертельный удар. Не считая кровожадных берберов, хозяйничающих на море. Не считая кочевых орд венедов, готов и эскелов, обращающих в смрадные некрополи наши беззащитные города. Слишком долго проклятые лангобарды пользовались своей безнаказанностью. Слишком долго в их черных сердцах вызревала ересь арианства, порочащая святую веру. Слишком долго рыцари-франки не демонстрировали им своего гнева.
Алафрид всегда умел находить нужные слова, подумал Гримберт, невольно ощущая, что даже его отчасти завлекла эта речь. Нужные слова, нужные монеты, нужную информацию, нужных людей, нужные причины… Наверно, только такой человек и может стать императорским сенешалем.
- Напомнить вам, как лангобарды распорядились своей безнаказанностью? – голос сенешаля потяжелел, обретя тревожные обертоны, - Напомнить про судьбы тех несчастных подданных императора, которые оказались в их власти? Семь лет назад лангобарды взяли Бароло. Напали на него темной ночью, как разбойники, перебив стражу и захватив всех горожан в своих постелях. Бароло, маленький город, славный своим вином и гостеприимством. Граф Асти со своей дружиной в отважной схватке, стоившей ему немало славных рыцарей, отбил город спустя три дня. И что же он увидел?
По рядам рыцарей прошел ропот, тяжелый, как свинцовая волна мертвого моря Mediterranea, в чьих недрах давно не осталось ни рыбы, ни прочей жизни.
- Кровь и смерть – вот что он там увидел! – голос сенешаля ухнул, точно боевой молот, способный раскрошить самый крепкий щит, - Лангобарды растерзали всех, кто не успел спрятаться, щедро заплатив их кровью адским демонам, которым служат! Груды растерзанного мяса покрывали мостовую! Кровь лилась как вино!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: