Анатолий Махавкин - Наездник [СИ]

— Ну вот, как и вас, были короли, — тут я вспомнил, что и в наше время эти рудименты уцелели, пусть и не в прежнем количестве. — У простых людей не было особых прав, их заставляли работать и всё время воевали… Чёрт!

Муаррат косилась в мою сторону и улыбалась. М-да, фиговый из меня лектор. Особенно в тех вещах, которые касаются истории. Как ни стараюсь, всё сворачиваю к тому, что прежние времена ничем не отличались от современности. А может оно и реально так? Ну в смысле, вперёд скаканули только технологии, а отношения: царь-поданные ни в чём не изменились. Только бунтуют сейчас всё больше не на площадях, а в интернете. С тем же результатом.

— Хорошо, средневековье тут не при чём, — сдался я. — Но людей мы всё равно убивать не будем. Наших людей, в смысле.

— Ага, выходит наших можно, а ваших — нет? — Пусть губы Муаррат по большей части не шевелились, но я чувствовал, как девушка веселится. Похоже, ей очень нравилось подкалывать меня на таких моментах. Я брызнул водой в сторону обидчицы, а она в ответ окатила меня настоящим цунами.

Кусака обратил внимание на то, что у нас намечается нечто интересное и припустил по воде прямиком в нашу сторону. Сейчас дракончик напоминал какой-то безумный земснаряд, обросший травой. Дина на берегу изводилась лаем, но приближаться к зоне активных водных процедур явно не намеревалась. Степлер так и вовсе, оседлал обгоревшее дерево и наблюдал за этим безобразием со скорбным недоумением. Предполагаю, что на его кошачьей морде читалась мудрость, накопленная тысячелетиями предков: каждый сходит с ума по своему и лишь коты сохраняют душевное равновесие.

Примчался дракон и с весёлым уханьем плюхнулся пузом аккурат перед пристанью. Я сказал, что Муаррат подняла цунами? Забудьте. Поднявшейся волной нас смыло с причала и пронесло аж к самой земле. Нас с Муаррат прокатило и хрен его знает, как так получилось, но я оказался лежащим сверху на девушке и целующим её в губы. Никто в общем-то не сопротивлялся. Потом в наш интимный круг общения сунулась совершенно не интимная драконская рожа.

— Засранец, — сказал я, отрываясь от губ Муаррат. — Едва не утопил несчастную, а теперь ещё и мешаешь делать искусственное дыхание?

Кусака тут же прислал картинку. Ну, типа искусственного дыхания. Муаррат хихикнула и на её щеках появились розовые пятна.

— И где только такого нахватался? — проворчал я. — Возьму и запрещу тебе смотреть телек.

Это была чистая правда. У Веры имелся старый пузатый телевизор, который сестра обычно использовала в качестве подставки под какой-то, жутко экзотический цветок. Кусака, во время одного из своих бесцельных блужданий по дому, ну когда дракон обычно что-то ломал или опрокидывал на пол, обнаружил эту непонятную штуковину. Вера едва успела спасти свою красно-фиолетовую поросль из пасти любознательного мохнорыла, а вредитель тут же заинтересовался странным приспособлением.

Поскольку проще оказалось показать, как работает шайтан-коробка, чем объяснять, для чего она нужна, я включил ящик в розетку и щёлкнул переключателем. Честно, даже не надеялся, что проклятущая фиговина заработает вообще, но телевизор включился и даже начал показывать какие-то картинки. Сестра тоже удивилась и немедленно нагрузила Ивана, чтобы тот ковырял подключение к спутниковой антенне.

Миновало всего полдня, и электронная рухлядь начала показывать телепередачи. Тут же выяснилось, что у нас объявился искренний любитель информационной жвачки в любой её форме. По сути — даже трое. Но если Дина и Степлер лишь составляли телеману компанию, лениво разглядывая мельтешение цветных пятен, то Кусака с огромным интересом следил за происходящим на экране. Вера с некоторым сомнением предложила организовать дракону доступ к ноуту, но я сказал, что гадине достаточно и этого. Пока, по крайней мере.

Но всё это были уже спокойные дни, после двух недель воистину адской работы. Сражение с колдунами и ходунами оставило нам два сгоревших сарая, изрядно подпорченный дом и целую гору мертвецов. Если быть абсолютно точным — тридцать шесть. Времена стояли достаточно тёплые, так что от погибших требовалось избавиться, как можно быстрее.

Ну и плюс, я ещё очень сильно опасался, что из посёлка на нашу светомузыку может заглянуть кто-то особо любопытный. Пётр Ефремович, например. Думаю, всей водки мира не хватило бы, чтобы наш доблестный страж порядка закрыл глаза на вопиющее безобразие в виде горы мёртвых колдунов.

Пришлось копать очень большую и глубокую яму, чтобы устроить неудачникам что-то вроде скифского кургана. Вера наотрез отказалась участвовать в наших увеселениях и заявила, что у неё и так пошатнувшаяся нервная система, которая настоятельно рекомендует хозяйке заниматься чем-нибудь иным, не столь жизнеутверждающим. На удивление, Муаррат оказалась гораздо более крепким орешком и пока мы с Иваном обливались потом, изображая кротов, подтаскивала нам тела колдунов.

Выматывались все, как черти, так что вечерами падали без задних ног и видели вместо снов познавательные программы из жизни чёрной дыры. Временами Иван начинал жаловаться, что духи пришлых не дают ему покоя и грозят увести за грань сущего, туда где его ждёт ведьма, грызущая корни мира.

Насколько я понял, дело сводилось к выклянчиванию премиальных, но Вера чётко обозначила свою позицию и заявила, что выпивку якут получит лишь, когда мы закончим наводить порядок. Больше про духов Иван не вспоминал, но пару раз я замечал, что он рассматривает недра увеличивающейся ямы так, словно видит нечто необычное.

Кусака тоже внёс свой, драконий вклад, ковыряя неподатливый грунт своими кривыми когтями. Разрыхлённую почву реально оказалось легче поддевать лопатой, так что свою немаленькую пайку тварюшка честно зарабатывала.

А ещё я никак не мог забыть наше чудесное спасение от ходуна, когда дракончик использовал своё, до сих пор невиданное оружие. На все мысленные расспросы Кусака посылал образ человека, разводящего руками, а плоская морда отражала искреннее недоумение. Во время вечернего чаепития на берегу реки, я спросил Муаррат, но девушка тоже ничего вразумительного сказать не сумела. Лишь повторила, что некогда драконы считались мощнейшим оружием и чуть ли не средством для разрыва самой ткани мира.

Как-то не особо верилось, будто лохматое пыхтящее чучело, ковыряющее землю, способно рвать что-то, крепче брезента, но… От ходуна остались только оплавленные обломки.

И ещё, те полупрозрачные крылья, которые я видел, что это вообще? И куда они делись после? Хорошо, Муаррат упоминала, будто драконы умеют летать, а на тех обрубках, которые имелись, большая тяжёлая туша могла полететь только с обрыва.