Юрий Волков - Город сестёр [СИ]

— Вот этот участок и купить у города. Он за бесценок пойдёт. Вернее всего.

Бабка задумчиво поинтересовалась.

— А стена зачем? Зачем крепость в крепости?

— А что в этом плохого? — удивился Скорый. — И, кроме того, раз там есть пятно, надо отгородиться от любопытных. Вроде как бережём окружающих от неприятностей, а на самом деле сохраняем секретность.

— А какие, Павел Дмитриевич, вы предполагаете выгоды? Или это чистый альтруизм? — спросила Ванесса.

— Выгоды двойные. Во-первых, те, кого мы спасём и приютим, станут нашими должниками. И вернут, пусть не споранами, но работой, полезными знакомствами, идеями… А, во-вторых, можно из бюджета города выкачать определённые суммы на развитие этой благотворительности.

Ванесса дёрнула бровью.

— Умно. Согласна — умно. И по-человечески.

— Вот такая идея… Думаю, шеф, тебе её неплохо бы обсудить с Алмазом. Но так… Без подробностей, и не показывая нашей материальной заинтересованности. И ещё я подумал, что к этому делу можно привлечь и церковь. Как тут у вас попы — нормальные?

Все усмехнулись.

— У нас тут один поп на весь Улей. Отец Ефрем. Настоящий дипломированный священник. Вот он один в церкви и бьётся. Я с ним поговорю. Одно дело, если я в одиночку припрусь к Алмазу с такой идеей. Совершенно другое, если благотворительную идею поддержит церковь. А вот ещё вопрос — а горожанам от этого какая польза?

— О-о! — усмехнулся Пашка. — Представляешь, сколько мы женщин начнём привозить. Я в городе что-то женщин совсем не вижу.

— Ну, так они — трусихи и паникёрши. Первыми и гибнут. Впрочем — нет. Первыми гибнут дети, потом женщины. Из мужиков почти половина имунных выживает. Но многие попадают к мурам…. Да, Скорый… Это сильный аргумент. Сильный… Это и всё у тебя?

— Да. На сегодня — всё.

— Тьма, у тебя какие соображения?

— А можно я буду управлять новым общежитием?

— Управлять общежитием, которого ещё нет? Конечно, можно.

Все заулыбались.

— А вот, к примеру, на сегодня у тебя что намечено.

— Пойду к Анечке, проверю-как у неё с математикой. Посижу пару часиков. Ребёнок начал развиваться не по годам. Нельзя упускать этот период. И, потом, необходимо объяснить ребёнку, что свой дар надо скрывать. Сказку какую-то придумать. Легенду. Можно?

Все согласились, загалдели.

— Да!

— Конечно!

— Я Татьяну Викторовну поддерживаю!

— Да, какой базар, Анька — дело святое!

Татьяна продолжила:

— Ну вот… А потом Машеньке помогу.

— Так. Ладно. Тогда я, Короткий и Игла — в город. Шило и Скорый — на разгрузку. Беда и Тьма — на этот… Блин, немчура клятая! Назовут же аппарат, хрен запомнишь!

Беда поправила:

— Ризограф, он китайский.

— Тем более, — отрезала Бабка и закончила планёрку.

Когда Скорый с Шилом вошёл в полутьму гаража, Шило прямо набросился на него:

— Ну, что?! Ну, Как?! Что ты узнал?!

— Шило, да успокойся ты.

Шило прямо забегал перед Пашкой потрясая над собой руками.

— Да не могу я успокоиться!

— Садись. Слушай.

Уселись.

— Я, своим знахарством, только слегка к ней прикоснулся. Но всё равно почувствовал.

Шило напрягся, подался вперёд, уставился, не мигая, на Пашку.

— Огромное удовольствие. Она вся просто лучится счастьем. И она даже слегка возбуждена. Вот, что я понял. Ей нравится. Так что успокойся, и продолжай.

Шило облегчённо выдохнул:

— Значит я ещё сегодня буду её… ну… по всему телу. А потом…

— Подожди, Рома. Ты проходишься только по телу, что ли? А лицо?

Шило возмутился:

— Но ты же не сказал!

— Шило, ты зачем мои советы воспринимаешь как инструкции? Ты давай учись импровизировать. Лицо — это обязательно. Ушки, носик, щёчки, губки… Это очень важно. И нашёптывай ей. Нашёптывай. Какая она красивая, восхитительная, лучшая… Ну, ты понял.

Шило усмехнулся:

— А я и нашёптываю. Ох и нашёптываю…

— Ну, вот и молодец. Давай прицепы разгружать.

Бабка с Коротким и Ванессой блукали по городу почти весь день. Часов до четырёх.

Скорый с Шилом успели разгрузить оба прицепа. С одним, пустым, сгоняли в город, прикупили европоддоны и рулон полиэтилена. Разложили поддоны вдоль свободной стены, накрыли их полиэтиленом и расставили запчасти для нового лунохода, как в музее.

Потом Шило пошел в общагу, выклянчил у Беды пачку бумаги и захватил настольную лампу. И весь день, забыв про обед, Пашка в гараже чертил схему новой багги. А Шило сидел напротив за столом и сопел, наблюдая за рождением конструкции.

Заглянула вернувшаяся из похода Бабка. Заворчала:

— Всё чертят и чертят, чертят и чертят. Бумаги на вас, оглоедов, не напасёшься.

Посмотрела на вытянутые рожи мужиков. Хохотнула:

— Да шучу я. Шучу. Пошли. Надо маленькое собрание устроить.

Сели за поздний обед. Бабка начала:

— Ладно. Так. Короче, ситуация такая. Участок у церкви нам отдают бесплатно. Вот свидетельство о собственности. Восемьдесят две сотки. Благотворительность — святое дело. И отец Ефрем загорелся идеей. У него тут, конечно, свой интерес. Но это нам только на руку. Какие будут соображения?

Все долго молчали. Бабка обратилась к Павлу.

— Ну, чего ты молчишь? Выкладывай соображения.

— Да я как-то… Ошарашен скорость, с которой ты решаешь вопросы.

— А чего тянуть-то. Дело хорошее, нужное, выгодное. Давай, управляй. Блин, я как подумаю о куче проблем впереди, у меня аж руки холодеют.

Пашка собрался, сосредоточился.

— Первым делом проект. По проекту определим сметную стоимость. Всё остальное — потом. Нам нужен профессиональный архитектор-проектировщик и профессиональный инженер-сметчик. Нужно найти таких людей. Как это тут сделать я не в курсе.

— Я, пожалуй, найду. Только, Беда, будь добра, напиши объявление, размером в половинку стандартного листа. Оплата… А сколько это будет стоить? А, Скорый?

— А то я знаю! Есть тут служащие с твердым окладом?

— Да. Стриж, к примеру, получает шестьдесят два спорана за пятьдесят дней. А Женька Стенин… Ну, Савва, вы помните… он — сто восемьдесят.

— А… Вот сколько стоит поесть в столовке?

— Пять горошин.

— А в споранах?

— Один споран, это двенадцать горошин. И вообще тут как-то сложилось… Всё по двенадцать.

— В смысле.

— Ну, смотри. Белая, это двенадцать зелёных. Зелёная — двенадцать красных. Давай я тебе нарисую.

И Бабка уселась рисовать схему финансовых пропорций.

А Мария спросила:

— А вот у нас сколько споранов?

— Если перевести весь чёрный жемчуг в спораны то примерно… Так.

Бабка достала записную книжку.

— На острове осталось четыре тысячи пятьсот сорок две. С собой у нас три тысячи в НЗ. И… Так… Пятьсот три на мелкие расходы. Так. Восемь тысяч сорок пять штук. Самих споранов очень много. Так… это плюс это… двенадцать тысяч пятьсот семьдесят девять. Горох, красный жемчуг, зелёнку я считать не буду. Мы их сами трескаем — будь здоров. Янтарь пока трогать не будем. Итого — на сумму… Твою мать! Нихрена себе! Миллион сто семьдесят одна тысяча пятьдесят девять споранов. Или… Больше четырнадцати миллионов гороха. Просто питаться в столовке можно всей бригаде… Нихрена себе! Сто семнадцать тысяч дней… Или… триста двадцать лет!