Сергей Извольский - Real-RPG. Ледяной клинок

— Тебе очень повезло, Тогеннгау. Расскажи богам о моем милосердии, — успел сказать Эйтар за мгновенье до того, как светящийся меч вонзился сверху вниз в шею жениха.

В этот момент раздался сдавленный крик — чтобы увидеть, кто кричал, мне пришлось медленно-медленно повернуться, стараясь не привлекать к себе внимания. Причем по-прежнему это делал не я, а тот, в чьем теле я сейчас находился. И когда он поворачивал голову, щека оторвалась от застывшей крови с чавкающим звуком. На который, к счастью, никто не обратил внимания — все смотрели на вырывающуюся из рук держащих ее воинов девочку в белом платье. Фата уже была сорвана с головы невесты и туго завязана, на манер кляпа перехватывая ей рот. Обманчиво юный винтарский князь, подойдя к девушке, покачал головой, выражая жалость и достав кинжал, перерезал стягивающую ей рот фату.

Невеста сразу закричала, захлебываясь плачем, а Эйтар, по-прежнему легко улыбаясь, подобрал с пола ромашковый венок и надел его на голову девочке. После, взяв ее за подбородок, он заставил невесту подняться на ноги, жалостливо поцокал языком и вдруг нанес ей в грудь несколько сильных ударов кинжалом. Взглянув в последний раз в широко раскрытые, заполненные ужасом и болью глаза, Эйтар брезгливо оттолкнул девочку, отпуская ее подбородок. В этот момент я понял, что под сводами зала бьется эхо — королева, на чьих глазах только что была убита ее дочь, истошно кричала.

— Ах прекрасная Маргаритка, принцесса Зеленых Равнин, — дождавшись, когда у королевы закончиться воздух в легких, с показной горечью обернулся Эйтар к ней. Вдруг дернувшись и порывисто отбросив нож, быстро подошел к ней. Глаза князя сверкнули пламенем, и он вдруг наотмашь ударил женщину по лицу, так что голова ее дернулась, а кровь из разбитой брови смешалась со слезами.

Винтарский князь, видимо, больше не мог сдерживаться. Потеряв над собой контроль — выругавшись, он еще несколько раз ударил королеву, в после схватив ее за волосы, потащил к столу. Легко приподняв визжащую королеву, он забросил ее прямо на раскатившиеся в стороны тарелки и кубки. Она билась в истерике, но князь прекратил сопротивление визжащей королевы сильным ударом кулаком в бок — от которого женщина согнулась, после чего он перевернул ее на живот. Причем разложил Эйтар королеву на том самом месте, где сидели жених с невестой, и уже раздирал на ней платье. Королева больше не сопротивлялась — совершенно не реагируя на то, что Эйтар, сорвав с себя пояс и растянув штаны под поножами, начал ее насиловать.

Женщина лежала, безвольно глядя в пространство и мне показалось, что она просто сошла с ума — ее взгляд больше ничего не выражал. Но вдруг рука королевы понемногу начала подниматься к лицу — причем делалось это так, чтобы не привлекать внимание. Впрочем, сжимающий ее ягодицы Эйтар вряд ли бы что заметил — как раз сейчас он звучно выдохнул, и быстро-быстро задвигал тазом, открыв рот и запрокинув голову. Королева в этот момент вонзила себе ногти в щеку и медленно повела рукой вниз, оставляя на коже три глубоких кровоточащих царапины. Эйтар в этот момент отошел от лежащей на столе королевы, звучно, с оттяжкой, шлепнув ее по ягодице.

— Она ваша, — улыбнулся винтарский князь окружающим воинам, переводя дыхание и отворачиваясь. Взяв со стола кубок, он — не приводя свой наряд в порядок, сделал несколько глотков вина.

— Ну? Кто следующий? — промочив горло, поинтересовался князь, потому что за все это время к распластанной на столе женщине никто не подошел. Один из воинов вдруг решился и шагнул вперед, развязывая пояс. В тот момент, когда он пристроился позади королевы, князь подошел к женщине и склонился, глядя ей в лицо. Я в этот момент заметил, что лицо королевы изменилось — холодную ярость сменила маска плаксивой покорности.

— Наслаждайся, сестренка, — потрепал Эйтар женщину по окровавленной щеке, и резко выпрямившись, посмотрел на замершего воина, который держал насилуемую за бедра.

— Давай! Давай! — с силой хлопнул его по плечу князь, заставляя увеличить амплитуду и резкость движений, а после отошел, наконец-таки приводя себя в порядок.

— Фламгорн!

— Да, ваше величество, — шагнул вперед барон.

— Когда ее величество Ассама Аласдайр утолит похоть всех моих воинов, проследи чтобы она умерла. Хоронить никого не надо.

— Будет сделано, ваше величество, — поклонился барон Фламгорн.

— Сегодня великий день. Великий день! — улыбнулся Эйтар и легким шагом двинулся прочь из дворцового зала.

Некоторое время слышалось лишь пыхтение трудившегося над Ассамой воина, но чуть погодя в зале понемногу вновь раздался гвалт и гомон — многочисленные переодетые убийцы и пришедшие с Фламгорном винтарские солдаты пили, ели и занимали очередь к королеве.

Ассама лежала, на лицо ее вернулось выражение ненависти, а глаза понемногу разгорались багровым отсветом. Трехпалая метка на ее щеке светилась, и даже без знания мира можно было догадаться, что в дело идет магия крови — с помощью которой Ассама собирает по всему залу энергию сущностей, которые сплелись сегодня здесь, под сводами зала.

— А! А! А! — между тем с рыком дергал тазом один из воинов, насилуя королеву. — Если служить, то Фламгорну! Если бухать, то иллирийское! Если трахать, то королеву!

Каждый его возглас поддерживали десятки луженых глоток, но я их уже слышал через пелену подбирающейся смерти. И в этот момент Ассама заметила меня — наши взгляды встретились. Тот, в чьем теле я был, вдруг кивнул на невысказанный вопрос — и увидел, как от руки распластанной на столе обнаженной королевы тянется тонкая багровая магическая нить. Скользнув на пол, она, петляя между телами, приблизилась ко мне и змейкой опутала лицо, накрывая его словно щупальцами медузы. Я почувствовал, как умирающий поднял руку и налившимися силой пальцами разорвал себе горло, приближая смерть.

Резкое движение заметили — несколько воинов отвлеклось, а один из них подошел, и пригвоздил меня мечом к полу, добивая. Я к этому моменту уже был мертв, и боли не чувствовал. Вернее, тот в ком мое сознание находилось был мертв, и одновременно жив — в момент смерти он… стал рыцарем смерти?

К Ассаме между тем пристраивались солдаты Фламгорна — вот только уже каждый, кто от нее отходил, закончив, явно с трудом держался на ногах. Один из них, вдруг прислушиваясь к себе, упал на колени и ее вытошнило кровью. Опомнившийся барон, отвлекшись от свиного окорока, подбежал к солдату, спрашивая, что случилось. Фламгорн успел почувствовать мое приближение — обернувшись, он вскинул меч, но я легко перехватил его руку — чувствуя, как хрустят кости запястья.

Во мне сейчас бушевал просто океан силы — и взмахнув правой рукой, я словно маску снял кожу с лица барона, обнажив кости черепа. Фламгорн упал на колени, а я подхватил его меч — «Королевское милосердие». Растрепанная и полуобнаженная Ассама уже стояла на ногах, наблюдая как обратившиеся в нежить солдаты из числа тех, кто утолили свою похоть, а также поднявшиеся в виде упырей гости свадьбы добивают солдат и убийц, пришедших с винтарским князем.