Катэр Вэй - Меня зовут Ворн [publisher: ИДДК]

Карман отчитывал постового за то, что он проглядел зверя, и тот сумел так близко подойти, а двое других хуман занимались раненым.

– Спасибо, – кивнул Калин, обращаясь к Колотухе. – Я и не видел его.

– Никто не видел, – в ответ кивнул кузнец. – В самый последний миг раскрылся, уже в броске. А ты молодец, шустро сообразил. Чем это ты его?

– А вот чем, – Калин выдернул из трупа кукри и показал его ребятам.

Узор хищно светился. Хуманы глядели со страхом, только Гобла и его отец с любопытством.

– Что с ним? – спросил Гобла с придыханием. – Можно в руки взять?

– Не стоит. Опасно. Когда я попал в плен, меченые его с меня снять так и не смогли. А когда один козел попытался взять, то его так приложило, что помер тут же, – эту историю ребятам он не рассказывал, только «старикам».

– Понятно, – Гобла задумчиво потер ладонь. – Хорош ножик.

– Отец подарил, а ему дед.

– Родовой, значит? Ясно. Сильная вещица. Артефакт.

Калин кивнул.

– Он к нашей крови привязан. Поэтому меня и женить хотели… – вспомнив празднично накрытый стол с жареными и вареными человеческими частями тела на блюдах, Калин зябко передернул плечами. Стараясь отвлечь себя от дурных воспоминаний, кивком указав на дохлое животное, спросил:

– Что это за дикобраз городского типа?

– Кот.

– Кот? – вскинул он брови в удивлении.

– Ну, да, обычный кот.

– Ничего себе, обычный…

Калин рассматривал животное: вполне кошачья морда, и тело тоже похожее, только шкура в пятнах, как у гепарда, но плотностью как у носорога, а вместо шерсти шипы и иглы, и чем выше к голове, тем гуще и массивнее. Тут стало понятно, почему никто из хуман не метнул своего оружия в зверя – бесполезно. Ушей у кота нет, глаза мелкие, желтые и очень глубоко посажены, а над ними и по бокам крупные острые наросты, похожие на рога. При нападении голова у этой твари была раздута, как шар, вот Калин и не понял, что оно такое – точно, натуральная фугу, только весом килограмм сорок. Сейчас же перед ним лежал действительно представитель кошачьих.

– Не хилый мурзик, – легонько пихнул он тело носком ботинка.

Ботинки, кстати, хуманы мастерили отменные, почти как те, к которым мальчик привык по прошлой своей жизни. Но сами они обувь не носили или носили редко, предпочитали ходить босыми, а свои изделия обменивали на нужные им вещи или продавали в городе, в деревнях такие хуманы, как Гобла, максимально похожие на чистых.

– Мурзик? – переспросил Колотуха с усмешкой.

– Ага. У нас котов так часто называют, Мурзик, Барсик, Пушок, – взглянув на шипастую шкуру местного кота, Клин хихикнул. – Точно, Пушок, игольчатый, – и повернувшись вновь к Колотухе, спросил: – Как ты? Сильно ранило?

– Да ничего, царапины. Грудину ток подрал слегка, – отмахнулся он своей массивной конечностью, да так, что Калин почувствовал, как его обдало ветром.

– Ну, ты точно Халк, – восхищенно сказал мальчишка то, что и так у него давно крутилось на языке каждый раз при виде этого кузнеца. – Так ему пасть разорвать, это же сколько силищи нужно!

За спиной раздался голос Кармана:

– Покажи-ка.

Мальчик обернулся.

– Чего показать?

– Халка своего.

– А-а-а, ща.

Настроившись на волну старика, Калин отослал все, что помнил: куски из фильмов, мультиков, комиксов.

– Похож, – согласился Карман после просмотра «слайдов» и, заложив руки за спину, не спеша, вымеривая каждый шаг, заходил кругами вокруг здоровяка, задумчиво и оценивающе осматривая его со всех сторон. – А то, что не зеленый… – хитринка засветилась в его глазах, – так то исправить можно. Угу.

– Я вам ща так исправлю! – в шутку возмутился Колотуха, грозно потрясая кулаком в воздухе.

– Не, точно, Халк! – улыбнулся Карман и, кивнув, изрек: – В походах теперь ты всегда Халком будешь, а дома, если так хочешь, можешь оставаться Колотухой.

– Хм, – задумчиво поскреб затылок кузнец. – Ну, вообще-то ничего так, звучное имя, хорошее. Я не против.

– Ну, и все, порешали. Значит, быть тебе Халком.

– Нафига было придумывать бомбы с таким эффектом, вот скажи мне, Карман? Это же черти что! И как тут спускаться? Каток ведь голимый, а высотища какая. Шею свернуть в три секунды можно и особо стараться не надо, – возмущенно бубнил Калин, идя вдоль крутого спуска.

– Не буянь, мальчик мой, все уже давно придумано и сделано. Идем.

Русло реки со стеклянными покатыми берегами, ранее вымощенными большими плитами под сорок пять градусов наклона, давно высохло. Сейчас там собралась вода от дождя, но не так чтобы слишком много. Перейти вброд можно. Вдали виднелся остов моста. Большой, в ширину примерно метров десять, обрушился он практически весь, лишь оставив на том берегу, по которому сейчас шли путники, небольшую часть, выходящую хищным сколотым козырьком вперед. До моста доходить не пришлось. Спуск вниз оказался гораздо ближе. Узкая, выдолбленная вручную ступенчатая тропа и веревка, один конец которой оказался крепко привязан к вбитому в землю лому, а другой свисал в самом низу.

Спускаться приходилось спиной вперед, ухватившись за канат. Ширины и глубины ступеней хватало едва ли, чтобы уместить на них носок ноги.

– Черт, – продолжал ворчать Калин, перебирая руками мокрую от дождя веревку и впихивая носок своего ботинка в очередное углубление, которые еще и располагались не пойми как. Приходилось тянуться то вправо, то влево и на ощупь искать каждую ступень. – Неужели за столько лет нельзя было нормальный спуск вырубить?

– Что, неудобно, да? – усмехнулся Карман, с довольной ухмылкой наблюдая сверху за мучениями мальчишки. – Вот и зверю неудобно. Если скатился в русло или, не дай бог, увязался следом, то у нас есть шанс на спасение, а вот у зверя он гораздо меньше. Попав в западню, они обычно бродят тут, пока не сдохнут с голода или сами не станут пищей, ну или пока все же не умудрятся выбраться. Хоть и редко, но бывает и такое.

Калин, наконец, одолел спуск и, растирая ладони, осматривался по сторонам, в душе очень надеясь не увидеть никаких голодных несчастных монстров, попавших в эту западню.

– Карман, у вашей реки что, ни конца, ни края нету? Дойти до более пологого места и все, ты на свободе.

Хуманы переглянулись и заулыбались.

– Ну, сходи, – Джогу спрыгнул с последних ступеней, – а я песчанику приятного аппетита пожелаю.

– Очередная тварь?

– Песчаник не тварь. Это змей. Сюда они редко заползают, но вот по обоим концам русла облюбовали себе жилища и поселились там. Питаются вот такими умными, как ты. И поверь, с голоду не пухнут.

– Так их еще и несколько?

– Двое. Видать пара, потому как при встречах особо не конфликтуют.

– Сильно большие?

– Нормальные, – кивнул Джогу, тоже следя за пространством.