Юн Ли - Стратагема ворона [litres]

Она поймала его взгляд, прежде чем он понял, что происходит, и улыбнулась. Это была безразличная улыбка, а не теплая или милая, и это его испугало. Он не мог отвести взгляд. Впрочем, он уже знал, что анданское порабощение действует именно так. Он просто не ожидал, что она нанесет удар столь быстро – ведь при повторном использовании способности на той же мишени, воздействие ослабевало. Наивно с его стороны. Ее глаза все еще были карими, а не темно-синими, розово-синими. Как только цвет изменится, он будет принадлежать ей до тех пор, пока она сможет удерживать его в плену.

Тсейя прервала зрительный контакт. Брезан вновь обрел способность дышать. Он сунул руки под стол и сжал кулаки, борясь с дрожью. Она могла понимать, что происходит, но видеть это ей незачем. Придется обойтись этим.

– Может, я и не обязана вам что-то объяснять, – сказала Тсейя, – но нам придется полагаться друг на друга. Вы должны знать, что я не заставлю вас делать то, что противоречит вашему долгу. Я должна знать, что «падающий ястреб» будет следовать приказам. Мне проще, откровенно говоря. Что бы ни думало Командование, я считаю, что вы на самом деле преданный Кел.

Брезану не очень-то понравилось, что его свели к такому простому выводу. Теперь, справившись с потрясением, он начал злиться.

– Это была пустая угроза. – Рука Тсейи сомкнулась на чашке с чаем, замерла.

– Да уж, – сказал Брезан.

– Я не смогу вас поработить.

Её губы сжались в ниточку. Ей не нравилось признаваться ему в таком. Но зачем миссию поручили дефектному агенту? Он знал, что такие существуют, как и «падающие ястребы». Он слышал, что выживать им удавалось примерно столько же.

– Это не то, о чем вы подумали, – сказала Тсейя. – Дело не в способности как таковой – она действует нормально. Просто раньше меня звали Андан Неже. Проблема в том, что я в опале, а вы – нет.

Брезану не потребовалось много времени, чтобы понять, что она имеет в виду, даже если имя ничего ему не говорило.

– Никогда о вас не слышал.

Ее глаза загорелись каким-то циничным весельем.

– О, это необычно. Вам придется поверить мне на слово: я нажила могущественных врагов среди Андан.

– Так с Джедао у вас не будет никаких проблем?

– Совершенно верно.

Формационный инстинкт зависел от звания. Порабощение – от социального статуса. Или, как средний отец Брезана объяснял ему в детстве, «всё дело в том, что так они не позволяют анданским малышам обрести власть над теми, кто выше их по статусу, и заставить их отдать критически важные инвестиции». Любой Андан мог поработить лишь того, кто находился ниже в иерархии доминирования.

Тсейя скорчила гримасу.

– Я хочу сказать, вдумайтесь. У Джедао больше нет никакого звания, пусть он и контролирует рой. Он полагается исключительно на свою дурную славу. Только представьте себе, как трудно будет пригласить его на ужин. У любого Андан, если поручить ему рассадку гостей, случится мигрень.

Брезана это не позабавило.

– Значит, вы здесь, потому что вы тоже расходный материал.

– Я здесь, потому что у меня есть особая мотивация искупить свою вину перед начальством, – возразила она. – У нас случились серьезные разногласия по политическим вопросам. Оно плохо это восприняло.

– Полагаю, я не в том положении, чтобы судить, – сказал Брезан.

В наступившей тишине он доел пирожное, все ещё не понимая, нравится оно ему или нет.

Кируев никак не ожидала, что её близкое, пусть и эксцентричное знакомство с антикварными магазинами пригодится во время одной из миссий роя. Оказалось, что генерал узнала об искусстве торговаться куда больше, чем предполагала. Она пропустила трапезу за офицерским столом, когда станция Танкут-Главная ответила на предложение провести переговоры о ремонте и поставках, и теперь находилась в командном центре, изучая последнюю версию их условий.

Полковник Наджад, начальник логистики, бросал на неё обеспокоенные взгляды. Он явно надеялся получить собственное сырье, чтобы напечатать компоненты, а не полагаться на станцию, которая могла это сделать лишь по заоблачным ценам. Обычные активы Кируев и экипажа были заморожены фракцией Андан, но они все ещё могли продавать боевые данные о Хафн на черном рынке и, помимо всего прочего, независимым драматургам и историкам. Однако Кируев была в силах давить на начальницу станции лишь до определенного предела, поскольку та не была Кел. На самом деле именно то, что начальница не принадлежала ни к одной фракции, плюс репутация Танкута как станции, связанной со сделками на черном рынке, и побудили Джедао и Кируев выбрать её.

Начальница станции – женщина с отличными зубами и улыбкой, которую она использовала с безупречной меткостью, – ждала ответа Кируев. Генерал сделала несколько поправок к списку и отослала его обратно.

– Последнее предложение, – сказала она. – Иначе мы попробуем продавать трофеи напрямую частным коллекционерам.

Это была не совсем пустая угроза. Ей становилось все интереснее узнать, сколько могут принести кое-какие из частей того странного двигателя. Кто-то предложил продавать «гробы», но она запретила об этом даже думать, едва услышала такую идею.

– С вами приятно иметь дело, – ответила начальница станции, судя по тону, искренне. – Я выслала местный регламент. Убедитесь, что ваши люди будут ему следовать, пока мы займемся работой.

Сеть пробежалась по документу и обнаружила лишь несколько разделов, отклоняющихся от стандартной практики. Кируев решила, что ни один из них не создаст проблем. Джедао согласился с её предложением свести контакт с местными к минимуму, необходимому для того, чтобы обеспечить пополнение запасов.

– Рада стараться, – сухо ответила Кируев. – Я запомню это место на случай, если однажды решу, что мое истинное призвание – контрабанда.

Начальница станции ухмыльнулась и отключилась.

– Что такое? – спросила Кируев, увидев мрачную физиономию Наджада. – Вы никогда не мечтали о том, чтобы сбежать и стать пиратом? Вот на что похожа такая жизнь.

– Герои драм никогда не испытывают такой нехватки сырья для принтеров, как мы сейчас, – пробормотал Наджад. – Но, думаю, с этим ничего не поделаешь.

Кируев ненадолго отвлеклась от составления отчета для Джедао.

– Взгляните на это с точки зрения станции. Заключая сделку с нами, они рискуют сами оказаться вне закона.

– Сомневаюсь, что все дело в альтруизме. Уж скорее им платят местные шуосские агенты за возможность установить жучки. Или они заискивают перед кем попало ради защиты от Хафн. А может быть, планируют продать нас чужакам.

– Это вне моей компетенции, – медленно произнесла Кируев.

Наджад напрягся. Это было едва уловимо, но Кируев ждала такой реакции. В рое уже все знали, что она задействовала оговорку Врэ Талы. Генерал бы не удивилась, узнав, что кто-то делает ставки на то, доживет она до конца своих ста дней или нет. Наджад вел себя вежливо, но явно не одобрял её поступок.