Михаил Николаев - Профессионалы [litres]

Для размещения эвакуируемой элиты Венесуэла считалась наиболее предпочтительной. На северном побережье Южной Америки условия, мягко говоря, не комфортные: жара в сочетании с высокой влажностью, обилие насекомых и земноводных. Побывать в такой «бане» на экскурсии и то согласится не каждый, а жить там постоянно…

Зато в предгорьях Анд, километром или двумя выше, климат замечательный. Средняя температура двадцать два градуса, причём, что характерно, и для июля и для января. Место, разумеется, уже занято, но когда в штатах это кого-нибудь заботило? Так получилось, что оно оказалось в сфере жизненных интересов США. В этом случае аборигенам обычно не остаётся ничего другого, кроме как потесниться. Но в данном случае у них оказалось своё собственное мнение. Свободолюбивый народ не захотел повторить судьбу североамериканских индейцев и обратился за помощью к русским.

Николас Мадуро был давно и хорошо знаком с Лавровым. Это позволило им не юлить, а называть вещи своими именами и соответственно быстро обо всём договориться. Россия взяла на себя обязательства помочь в обороне страны, в стратегическом аспекте, разумеется, а Венесуэла – оказать ей продовольственную помощь. На первый взгляд – очень странная договорённость. Дело в том, что Венесуэла сама импортировала продовольствие. Но это происходило вовсе не потому, что она не имела возможности его производить. Ей это было не особенно-то и нужно. Венесуэла продавала нефть. В основном – сырую. И много. Поэтому могла не заморачиваться особо с сельским хозяйством, просто покупая продовольствие. Животноводство в Венесуэле было развито неплохо. Мясом она полностью обеспечивала свои потребности, да и поделиться имела возможность. Сахар, рис, кофе и бананы Венесуэла тоже предложила собственные. Могла, кстати, ещё поставлять кукурузу, но она России особо не требовалась. А всё остальное Венесуэла обычно закупала у соседей. Сейчас можно было просто закупать больше, но Лавров предложил другой вариант, с помощью которого можно было убить не двух, а, как минимум, полдюжины зайцев. Россия направит в длительную командировку (на время эвакуирует) часть собственных сельскохозяйственных работников из регионов, подвергнутых сильному радиационному загрязнению. И даст сельскохозяйственную технику. Чтобы командированные самостоятельно вырастили несколько урожаев. А заодно и местных подучили. Тамошний климат позволял снимать два урожая в год, и грех было в сложившихся условиях этим не воспользоваться.

Между тем в Европе набирала обороты «странная» война, как почти сразу окрестили её натовцы. Всё пошло совсем не так, как изложено в учебниках. Планы кампании начали сбоить уже в первые часы, а через сутки после начала боевых действий вообще накрылись медным тазом. Русских не удалось опрокинуть с первого удара. Их оборона поддалась, но быстро выпрямилась обратно. И бои переместились на территорию Прибалтики и Польши. Сейчас абсолютно ничего не напоминало югославские события. Противник оказался, по меньшей мере, равным по силам. И очень быстро реагировал на любые действия. Причём зачастую «ответка» прилетала несоизмеримо более мощная, чем требовалось. Зачем, например, уничтожать воинский эшелон термоядерным боеприпасом в три сотни килотонн? Это не по правилам!

А тут ещё не работает GPS, солнца не видно, с неба сыпется пепел – как в таких условиях воевать?! Без авиаподдержки, без артподготовки, без обеда! Как можно воевать без обеда?!

Русские танкисты – сумасшедшие! Выскакивают вдвоем, а иногда и в одиночку против колонны как чёртики из табакерки, бьют почти в упор и тут же скрываются за пеленой пепла. А самоходчики – вообще смертники. Они, по всем правилам, должны стрелять с закрытых позиций. А тут вылезают на прямую наводку и, игнорируя ответный огонь, громят колонну до полного её уничтожения или обращения в бегство. Причём огонь ведут не только из 152-мм орудия, но и длинными (до истощения ленты) очередями из крупнокалиберного 12,7-мм пулемёта НСВТ «Утёс», тяжёлые пятидесятипятиграммовые пули которого легко прошивают броню боевых машин пехоты и бронетранспортёров.

Немцам, датчанам и канадцам было не понять, что у русских просто не было другого выхода. В 25-й отдельной гвардейской Севастопольской краснознамённой мотострелковой бригаде имени Латышских стрелков наличествовало всего сорок танков и тридцать шесть самоходных гаубиц «Мста-СМ». Причём до термоядерной атаки на её расположение.

Бригада выбила противника с территории России, как раскалённый нож через масло прошла сквозь Латвию и Литву, деблокировала Калининградскую область и вышла на территорию Польши на рубеже Эльблонг – Сувалки. С юга от Гродно её поддержала 6-я гвардейская механизированная Киевско-Берлинская бригада республики Беларусь. А на помощь бригадам уже двигались соединения первой танковой армии.

Россия бросила на западный фронт почти всё, что у неё на этот момент имелось. Из боеспособных соединений в резерве осталась только Тульская воздушно-десантная дивизия и две мотострелковые дивизии (3-я и 144-я) 20-й общевойсковой армии. На базе отдельных бригад уже началось формирование ещё нескольких дивизий, но до окончания их комплектования и слаживания должно было пройти много времени. А оно-то как раз и отсутствовало. Действовать требовалось незамедлительно.

Бригада железнодорожных войск за сутки восстановила железнодорожные пути между Москвой и Псковом. Электроснабжение путевого хозяйства так быстро было не восстановить, поэтому тянуть составы пришлось тепловозам. Поступали предложения о расконсервации паровозов, но с этим решили повременить. Специальных платформ, предназначенных для перевозки техники, не хватало, и вместо них в некоторых случаях ставили обычные. Вагоны, вообще, шли в ход первые, которые попадались под руку. Работники Октябрьской железной дороги на скорую руку комплектовали эшелоны и, один за другим направляли их под погрузку к местам базирования соединений первой танковой армии. График движения был очень жёстким, но, как ни странно, выполнялся.

На железнодорожной станции Печоры-Псковские разгружались эшелоны второй гвардейской мотострелковой Таманской дивизии, а на станции Пыталово – четвёртой гвардейской Кантемировской дивизии.

Обе прославленные дивизии были серьёзно потрёпаны термоядерной бомбардировкой, имели далеко не полный состав, но оставались боеспособными. Небольшое количество новой техники компенсировалось выучкой и слаженностью экипажей, а также изрядным количеством спецбоеприпасов в боекомплектах 152-мм гаубиц – чикаться с натовцами никто не собирался.

От границы четыре полка Таманской дивизии (1-й и 15-й мотострелковые, 1-й танковый и 147-й самоходно-артиллерийский) своим ходом шли через Ригу и Шауляй, мимо Калининграда на Гданьск и Щецин.