Михаил Николаев - Профессионалы [litres]

– И ещё, – продолжил Шойгу после небольшой паузы. Пусть военные коменданты на местах срочно наладят плотные контакты с председателями совхозов и объединениями фермеров. И всех предупредят, чтобы ни в коем случае не забивали скот. Нечем кормить – помогите с заготовкой кормов. Выкосить всё, что можно и повсеместно. Зима будет долгой, весна – поздней и холодной, лета во многих местах может вообще не быть. И последнее. Необходимо срочно наладить производство простейших бытовых дозиметров и распространить их среди населения. Всё, действуйте!

Прошло два дня. Народ на сборные пункты шёл валом. Специально ни за кем не бегали – это ещё было впереди. Анекдот о том, что русские предпочитают ездить в Европу на танках, стал в эти дни необычайно популярен. Танков было много. Старых, ещё советских. Большинство оказались разукомплектованными, часть требовала ремонта. Это никого не смущало. На то, что им выкатят из бокса новенькую «Армату», никто изначально не рассчитывал. Поплевав на руки, собирали из трёх один. Снарядов и патронов в арсеналах имелось достаточно. Тоже старых. Их оперативно сортировали и дефектовали, заново испытывая каждую партию.

С боевыми машинами пехоты дело обстояло несколько лучше. БМП-3 были относительно новые и, как правило, полностью укомплектованные. Кроме этого имелось некоторое количество совершенно новых БМП Курганец-25, серийный выпуск которых начался буквально в прошлом году. Их было пока немного, но вполне хватало для комплектования нескольких мотострелковых батальонов.

Новых БТР-82А и модернизированных БТР-80 (БТР-82-АМ) на складах в совокупности скопилось более пятисот машин, что позволяло оснастить не менее двенадцати свежесформированных мотострелковых батальонов.

Подвижный состав, освободившийся после завершения перевозки первой танковой армии, подавался под погрузку соединений 20-й общевойсковой армии. До Бреста 3-я мотострелковая Висленская и 144-я гвардейская Ельнинская мотострелковые дивизии, 1-я отдельная гвардейская Уральско-Львовская танковая и 448-я ракетная Оршанская орденов Суворова и Кутузова бригады добирались по железной дороге, а дальше следовали своим ходом. Польские автомагистрали пришли к этому времени не в полную негодность, конечно, но остались практически без асфальтового покрытия. Русских танкистов и мотострелков это не особенно сильно волновало. В России зачастую под термином «дорога» имелось в виду скорее направление. А если серьёзно, то многие дороги вообще не имели покрытий как таковых. Танки пройдут и ладно. Русские танки грязи не боятся.

86-я дивизия проскочила Польшу с наскока, почти не ввязываясь в боевые действия. Но когда по её следам от Бреста начала выдвигаться 20-я общевойсковая армия, ей на перехват в район Люблина отважно устремились целых две польские бригады, составляющие костяк 18-й механизированной дивизии (1-я танковая, расквартированная в городах Хелм и Замосць, и 21-я горно-пехотная из Жешува). Ясновельможные паны не сразу поняли, насколько необдуманным был их поступок, а когда разобрались, отыгрывать назад было уже поздно. Никто не собирался вступать с ними в танковую дуэль или артиллерийскую перестрелку. 448-я ракетная бригада имела в своём составе два трёхбатарейных дивизиона установок 9К79–1 «Точка-У» с дальностью стрельбы от пятнадцати до ста двадцати километров. Осколочно-фугасных боевых частей ракетчики с собой в Европу не взяли принципиально. Только специальные с ядерными зарядами типа АА-86 мощностью в 200 килотонн.

Разведчики на БРДМках обнаружили приближение поляков заблаговременно. Считается, что современная боевая техника способна мчаться по шоссе со скоростью шестьдесят километров в час и более. В теории. И только в одиночку. Колонны двигаются значительно медленнее. Не более пятнадцати километров в час. Пишут, что у европейцев норматив тридцать. Ну, норматив, может быть. Возможно даже, что на учениях в него когда-то и укладывались. А в реальных условиях это не осуществимо. Бригада четырёхбатальонного состава – это очень большая колонна. И движется она медленно.

В отражении нападения был задействован только один из дивизионов 448-й бригады. Шесть пусковых установок съехали с шоссе, легко перекатились через кювет (три ведущих оси и клиренс 400 мм) и, отодвинувшись от шоссе метров на тридцать, остановились. Движение на шоссе замерло. Прозвучала команда:

– Приготовиться к вспышкам слева!

Личный состав разместился внутри боевых машин, люки закрылись.

Сначала отстрелялись три установки. Две ракеты поразили танковую бригаду (она выдвигалась к Люблину с восточного и юго-восточного направлений по дорогам от Хелма и Замосца). Третья – горно-пехотную бригаду, заходившую с юга от Жешува. Над линией горизонта почти одновременно вспыхнули три ослепительно белых «солнца», залив палящими лучами всё свободное пространство под плотными низкими облаками. Земля ударила снизу по колёсам и гусеницам, заставив боевые машины покачнуться. Потом их вторично поколебала ослабленная расстоянием воздушная ударная волна.

Вторым залпом остальные установки стёрли с лица Земли все три города. При этом ракетчиков не слишком волновало, что поселения в районе Хелма появились ещё во времена палеолита, ренессансный центр города Замосць относится к всемирному наследию Юнеско, а Жешув построен поляками на месте древнерусского Ряшева. Печально, конечно, но Москву и Санкт-Петербург им было определённо жальче.

Вспышка последнего из термоядерных взрывов озарила горизонт через сто тридцать шесть секунд после пуска (по Жешуву установка стреляла на максимальную дальность).

Через двадцать минут после залпа все шесть установок были заряжены новыми ракетами и дивизион продолжил путь.

Каким именно путём по Польше разлеталась информация – история умалчивает. Возможно, это было особенно быстрое «сарафанное радио», может быть – коротковолновая связь или даже УКВ. А скорее всего, всё это вместе взятое плюс телефон. В любом случае, факт остаётся фактом: больше на протяжении всего пути через Польшу до самой германской границы на русских никто даже чихнуть не пытался.

Почти одновременно с этим подразделения Таманской мотострелковой дивизии обогнули по шоссе Е 28 огромную воронку, оставшуюся от Бранево, практически не задерживаясь, миновали Эльблонг, повязав там не оказавших сопротивление штабных офицеров дивизии Северо-Запад, полк ПВО и два ремонтных батальона (ремонтники являлись наиболее ценными пленными) и вошли в Гданьск – морскую столицу Польши.

Павел Адамович, который уже два десятка лет являлся бессменным мэром Гданьска, был, наверное, самым адекватным из польских политиков. Он очень хорошо помнил о последствиях штурма города в марте 1945 года, когда было разрушено почти семьдесят процентов зданий, и сделал всё, чтобы это не повторилось. В результате мотострелки заняли почти полумиллионный город практически без единого выстрела. Совсем без жертв, разумеется, не обошлось – в последнее время количество идиотов увеличивается не по дням, а по часам, а на родине «Солидарности» их и раньше хватало. Так что желающие пострелять из окон нашлись. Но с ними оперативно разбиралась польская полиция, которую русские даже не стали разоружать.