Андрей Никонов - Шаг в сторону (часть 2)

Не обращая на меня внимания, компания по шажку, вытянувшись в строй, начала приближаться к церкви. Словно в вражеский укрепобьект заходили. Впереди Ирий, вытянув руку ладонью вперед, за ним Шуш с палкой колдуна наперевес, потом Мила, ощетинившись самострелами. Ну и я замыкающим, ничего особо не понимая, но наложив щиты на уязвимые места.

Не то чтобы я был верующим христианином, но и атеистом себя не считал. И верил-то даже не в конкретного бога, а в то, что есть какая-то высшая сила, создавшая этот мир, а потом иногда наблюдающая, что же в нем происходит. А вот церковников не любил. Призывали вроде народ к смирению, а сами особой экономией на себе, любимых, не отличались. Расценки на освящение новых бизнес-обьектов устанавливали такие, что ЧОПы нервно курили в сторонке, охрана со стороны божественных сил стоила намного дороже. Всякого я понавидался, когда занимался бизнесом. Хотя, что скрывать, были среди священников и нормальные люди, истинно верующие, и молились, и постились, и пастве своей помогали по мере сил. Вот только общаться приходилось в основном с чернорясниками на Рендж Роверах и Крузаках, которые, сидя в кабинете у губернатора, вопросы разруливали что те решалы.

Но все равно, вот эта церквушка, неухоженная, какая-то забитая, внушала жалость и желание чем-то помочь. Воспитание требовало – храм должен быть храмом, а не туалетом общественным.

Внутри, на удивление, было более-менее чисто, в полукруглом зале по стенам располагались каменные скамьи, а в центре возвышалась кафедра с двумя зажжёнными свечами. Восковыми, толстыми, не знаю, на сколько они сгорели уже, но оставалось еще часа на три-четыре. Пол был подметен, паутины не наблюдалось, а воздух, с оттенком ладана и каких-то трав, был удивительно приятен.

Перед кафедрой на постаменте стояла высеченная из черного камня статуя человека, поднявшего над головой руку с двуперстным знамением, в метр высотой. Ирий подошел к ней, наклонился, прижал голову к каменной голове, лоб в лоб, постоял немного, потом то же самое проделал Шуш, только здоровяку для церемонии этой на колени встать пришлось. Мила презрительно наблюдала за ритуальным соприкосновением, ну а я в стороне стоял.

Белосельский отошел и поглядывал на меня, видно было, что в молодом колдуне борются два желания – пристрелить меня или обьяснить.

- Обьясни, - помог я ему сделать выбор.

- Ты хочешь сказать, что никогда про последователей единого бога не слышал? – фыркнула Мила.

- Нет, - пожал я плечами. – У нас такого не было, а тут, в ваших княжествах, вообще никаких даже намеков на вот такие здания нет.

- И правильно, - Ирий уселся на скамью, похлопал по сидению, мол, давайте, присаживайтесь. – Ты действительно не знаешь, или дуришь нас?

- Первый раз тут я вижу вот такое здание, - честно сказал я. – А что оно означает, и вообще, почему это такая тайна?

- Темнота деревенская, - Мила пренебрежительно махнула рукой, - ты же боярский сын, тебе такое должны были учителя вдалбливать в детстве. Хотя о чем это я, учиться – не с голой жопой через костер прыгать.

Я представил прыгающую через костер Милу, голую, с отблесками пламени на интересных местах, и улыбнулся.

- Про большой передел что знаешь? – осторожно спросил Ирий.

Помотал головой – с историей тут вообще какая-то странная история, так сказать, самые ранние сведения относятся к нашему двенадцатому веку, все, что до этого было, в трех-четырех абзацах умещалось. Пришел Рюрик, насажал своих потомков, и правили они долго и счастливо. В Империи похожая история, а остальной мир не заморачивался, на прошлое плевал.

Ирий сделал быстрое движение рукой, усевшийся на скамейку Шуш покачнулся, свалился вбок и захрапел.

- Не для простых умов это, - Ирий даже рад был паузе, оставалось сделать последний шаг, но вот место действия словно выбило из него всю решимость. – Понятно, что учителей у тебя не было, а нам с малых лет втолковывают. Появишься в Жилине, зайди к Хомичу, он тебе подробно расскажет. А вкратце – пару тысяч лет назад на Земле появился человек, которого почитали как бога. Для него строили храмы, вот такие, и гораздо красивее, его изображения были везде в Империи. А тысячу лет назад наш князь, внук Рюрика, решил эту веру в славянские княжества внести. Раньше-то в Сварога верили, в Макошь и Семаргла, не так как сейчас – там и жертвы были человеческие, и обряды серьезные. А вот новая вера все перебила. Старых богов забывать начали, только это князья забыли, а простой народ – нет. Знать и поклоны била, и в церковниках ходила, простых людей не пускали божье слово нести.

- А потом был Великий сход, - кивнула Мила.

- Ну да, - улыбнулся Ирий, - раньше-то колдовали потихоньку, но не выше нынешнего шестого круга. А как Великий сход начался, тут способности у людей и проснулись. И что характерно, боги, и старые, и новый, своим почитателям помогали. Наши правители обозвали всех колдунов еретиками, и начали истреблять. Это время никто не любит вспоминать, выжигали деревни целиком, да что там, города уничтожали, у кого хоть какие-то способности проявлялись, и кто к рюриковому племени не принадлежал, под корень изводили весь род. Так что через сотню лет из всех, кто колдовством владел, у нас только потомки киевского князя и остались. Все как один, в единого бога верующие. Ну а потом оказалось, что в старых богов верить выгоднее, и силы дают больше, и от жизни разгульной отказываться не требуют. Так что не стало больше храмов на Руси, все разрушили. А тех из князей, кто в вере единобожьей оставаться хотел, тоже извели. Ну и Киев с землей сравняли, как рассадник запретной веры. Там теперь даже трава не растет, проклятое место.

- А в Империи? – спросил я.

- Что в Империи, там то же самое, - Ирий вздохнул, - старые-то боги оказались куда щедрее, вот и верят там в Юпитера да Марса, в столице – Риме, старые храмы вернули, латиняне хоть и поразобщённее, но выгоду быстро просекли, чужих колдунов уничтожили, и тоже между собой колдовскую власть делят. Только не прошло это даром, раньше, говорят, в семьях и по пять, и по десять детей было, а сейчас хорошо если трое родятся, последствия Скверны – когда последние церковники собрались вместе и проклятие на врагов наложили, а заодно и на всех остальных. Так что вот только такие заброшенные храмы и остались, но если найдут – сравняют с землей.

- А вы, я так понимаю, из последователей этого бога, - осторожно уточнил я.

- Только он, - Мила кивнула головой на брата.

- Это не запрещается, - вздохнул Ирий. – И на силу колдовскую не влияет уже. Сотни лет прошли, каждый верит во что хочет, вон иудеи, свою веру сколько лет блюдут, никто им и слова не скажет.

- Ну да, колдунов-то среди них нет, - хмыкнула его сестра.